Ричард Брэнсон. Фальшивое величие - читать онлайн книгу. Автор: Том Бауэр cтр.№ 45

В то время Хосла вел переговоры с администрацией г. Атланта, штат Джорджия, о получении гранта в размере 162 млн долларов. Он планировал построить завод по производству из местной сосны 40 миллионов галлонов целлюлозного этилового спирта ежегодно. Охваченные восторгом чиновники превозносили предприятие Хослы, Range Fuels, называя его продукцию «жидким золотом». Почитатели Хослы заглушили голоса скептиков, предупреждавших о «высокой рискованности» этого предприятия и о том, что «технология производства все еще не испытана».

Брэнсон не стал инвестировать в Range Fuels, но, вдохновленный общим успехом Хослы, он в 2008 году вложил более миллиона долларов в следующее его предприятие, компанию Gevo, которая планировала выпускать в качестве возобновляемого топлива не этиловый, а бутиловый спирт. Бутиловый спирт, получаемый в процессе сбраживания сахара и дрожжей, давал больше энергии, и его было легче смешивать с бензином. Собрав 199 млн долларов с инвесторов (в эту сумму входила и 10-процентная доля Экологического фонда Брэнсона), Хосла начал планировать развертывание производства в Луверне, штат Миннесота. Брэнсон снова уверенно предсказывал успех: «Через пять лет бутиловый спирт станет основным горючим реактивных самолетов. Мы поставили задачу в течение пяти лет перейти на бутиловый спирт в качестве топлива на самолетах Virgin Atlantic и отказаться от традиционного авиационного горючего». Брэнсон пообещал также использовать бутиловый спирт и для поездов Virgin Trains. Однако через несколько недель после того, как Хосла объявил о новом предприятии, у него возникли юридические проблемы. Компания Butamax, совместное предприятие British Petroleum и Dupont, основанное в 2003 году, в 2005-м запатентовала усовершенствованный процесс получения бутилового спирта. После трехлетних исследований на заводе в Гулле на северо-востоке Англии, Butamax объявила о намерении воспользоваться своим патентом в США. Годом позже, в 2009 году, компания Gevo обратилась к правительству США за субсидией на производство бутилового спирта и получила грант в размере 1,8 млн долларов. Эта заявка раскрыла намерение Gevo использовать процесс, идентичный тому, который впервые был использован Butamax в Гулле, что и побудило Butamax подать на Gevo в суд за нарушение защищенных патентом прав. У Экологического фонда Брэнсона теперь была доля в компании, которую обвинили в нарушении этических норм ведения бизнеса. Gevo отвергла обвинение и заявила о том, что использует более прогрессивный процесс получения бутилового спирта, чем Butamax. Этот конфликт совпал с передачей Хосле 76 млн из денег налогоплательщиков штата Джорджия на производство целлюлозного этилового спирта. Несмотря на получение этих средств, Хосла отложил начало производства и снизил его прогнозируемые объемы с 40 млн до 12 млн галлонов в год.

Эти неудачи не нанесли ущерба репутации Брэнсона. Немногочисленным скептикам заткнула рот кампания, все еще окружавшая ореолом славы обещанный Брэнсоном приз в размере 25 млн долларов. По-видимому, немногие понимали, что имени победителя так и не назвали, и премия остается невыплаченной. В числе сотен разочарованных участников конкурса был и любимец Брэнсона Джеймс Лавлок. Ученый предложил проложить по поверхности океанов трубы, поглощающие растворенную в воде двуокись углерода. «Ричард поддерживал контакт с Джимом Лавлоком по поводу этой идеи и проявил большую заинтересованность, – заявил представитель Virgin. – Мы изучаем возможности финансировать испытания». Ничего не было сделано, но положительный образ Брэнсона укрепился благодаря продолжению отношений с тремя ведущими специалистами по охране окружающей среды – Тимом Фланнери, Криспином Тиккеллом и Джеймсом Хансеном, причем это произошло безо всяких затрат со стороны миллиардера.

Такое созвездие имен, а также личная деятельность Брэнсона повышали его авторитет в клане защитников окружающей среды. Тем временем завершалась подготовка к Конференции ООН по вопросам изменения климата, которая должна была состояться в Копенгагене в декабре 2009 года. Организаторы назначали «лидеров мирового бизнеса», готовых воодушевить 15 тысяч делегатов, 5 тысяч журналистов и 98 политических лидеров, среди которых был и президент Обама. С помощью Эла Гора Брэнсону дали на конференции звездную роль: среди лидеров бизнеса он был «советником».

Брэнсон копировал Черчилля, руководившего обороной Великобритании от нацистской Германии из подземного командного центра. Чтобы вызвать в массовом воображении воспоминания о Черчилле времен Второй мировой войны, Брэнсон создал в Вашингтоне Центр командования войной с углеродным загрязнением окружающей среды. К миллиардеру присоединилось несколько страстных борцов за охрану окружающей среды для того, чтобы, говоря их словами, «укрепить экономическое развитие, связанное со снижением выбросов углерода, превратить угольно-промышленный комплекс в постуглеродную экономику и ускорить реализацию экологически чистых решений». Один из лозунгов Командного центра, «Черное золото», был посвящен удалению двуокси углерода из атмосферы.

Естественно, Брэнсон хотел, чтобы другие помогли его «мозговому центру» деньгами. Два «партнера-основателя» были необычными: одним из них была компания Novamedia, управлявшая Голландской почтовой лотереей, и Страйв Масийива, зимбабвиец, владевший африканской сетью мобильной связи Econet Telecom. Брэнсон и другие основатели, которые предпочли остаться анонимными, обязались в течение трех лет внести по 3 млн долларов каждый. Источником средств для вклада Брэнсона были вознаграждения, полученные им за публичные выступления.

Методом телефонных звонков, сделанных без запроса и уведомления обзваниваемых людей, агентство по подбору специалистов наняло управляющих директоров. Джигар Шах, создавший, а затем за 200 млн долларов продавший компанию SunEnergy, которая поставляла работающие на солнечной энергии системы, согласился стать главным директором за 253 001 доллар в год. «Я хочу вернуть кое-какой долг», – сказал Шах, добавив, к восторгу Брэнсона, что «изменение климата – величайшая из открывающихся в наше время возможность создания богатства». Начальником оперативного управления должен был стать Питер Бойд, бывший руководитель маркетинга в компании Virgin Cola, впоследствии работавший в Virgin Mobile в Америке и Южной Африке. Заместителем Шаха с окладом 209 091 доллар в год стал Трэвис Брэдфорд, управляющий инвестиционным фондом. Ответственным за связи с общественностью стал Марк Гранди, ранее занимавшийся продвижением компаний Coca-Cola и PepsiCo и бывший сторонником внедрения экологически чистых технологий. «Компании добьются максимального успеха, если свяжут свои усилия по охране окружающей среды с конкретным делом или конкретной проблемой, будь то здоровье человека, методы ведения устойчивого бизнеса или изменение климата», – заявил Гранди от имени Брэнсона. После краха 2008 года он связывал дело защиты окружающей среды с обогащением: «Экологическая безопасность теперь должна стать частью маркетинга так, как никогда не была ею до 2007 года».

Чтобы улучшить имидж Virgin с помощью Командного центра, Брэнсон перевел Джин Оелванг, руководителя маркетинговой службы Virgin в Австралии, в Лондон, где она стала управлять благотворительным фондом Брэнсона Virgin Unite. По мнению Брэнсона, параллель между помощью бедным и спасением планеты была естественной. Оелванг объяснила, что ее задача в Командном центре заключалась в том, чтобы «заставить бизнес стать силой, действующей на благо мира». Сходную роль поручили и Шину Клири, бывшему южноафриканскому дипломату, представлявшему режим апартеида в 70-х годах. Впоследствии Клири представлял правительство ЮАР в его борьбе с освободительными движениями в Намибии и Анголе.