Собаки и мы. Записки дрессировщика - читать онлайн книгу. Автор: Иван Затевахин cтр.№ 12

Главное в дрессировке животных вообще и собак в частности – правильно выбрать мотивацию и найти адекватные (соответствующие) этой мотивации подкрепления.

Тут следует заметить, что хотя поисково-охотничье поведение, так же как и процесс поедания пищи, входит в круг пищедобывательной деятельности, процесс поимки и убийства добычи и непосредственный процесс ее съедения, видимо, определяются разными врожденными «подпрограммами» поведения. Скорее всего, они имеют каждый «свою» генетическую основу – именно поэтому, поймав и убив мышку в первый раз, волчонок не знал, что с ней делать, и, лишь случайно повредив ей шкурку, «включал» врожденную программу поедания добычи. Такое поведение, впрочем, характерно для многих домашних питомцев, которые, удавив курицу, не знают, что с ней делать дальше.

Как работал механизм обучения? Это более чем наглядно показал следующий этап исследований (хотя, справедливости ради, надо сказать, что и предыдущие этапы были не менее наглядны), во время которого ученый изучал охотничье поведение годовалых волчат. Итак, Я.К. Бадридзе выпустил на встречу с молодыми хищниками ослов. Увидев жертву, будущий охотник на всякий случай обходил ее сзади и только после этого нападал, хватая за круп, реже за хвост и ноги, – подобно тому, как это делают африканские львы при охоте на буйволов. В процессе обучения и, соответственно, новых выходов на охоту хищник как бы перебирал варианты успешной остановки и умерщвления жертвы.

Из тактических приемов в основном преобладали атаки на мягкое брюхо звонкоголосой добычи, но убит первый осел был после хватки за горло. Во всех последующих нападениях хищник начинал борьбу с жертвой с того приема, который принес успех в предыдущей попытке.

Вот именно так и работает подкрепление: приведшие к полезному результату действия закрепляются, вероятность их появления в данной ситуации становится более частой.

Стимул – в переводе с латинского сигнал. Хлопнула дверь, ветер зашелестел листвой, повеяло жареной картошкой… – все это сигналы, стимулы, которые действуют на нас.

А теперь разберем, что такое стимул. Стимул – в переводе с латинского – не что иное как сигнал. На нас с вами и на любой живой организм постоянно действует масса стимулов – сигналов. Хлопнула дверь, ветер зашелестел листвой, повеяло жареной картошкой… – все это сигналы, стимулы, которые действуют на нас. Некоторые стимулы могут запустить соответствующую мотивацию – в зависимости от состояния организма. Если мы голодны (то есть испытываем потребность в пище) – запах жареной картошки может вызвать жгучее желание ее съесть. Если наелись так, что не можем встать из-за стола, – то противоположное желание.

Когда стимул запускает соответствующую мотивацию (желание съесть картошку), он называется пусковым стимулом. Другой известнейший исследователь поведения псовых, А.Д. Поярков, говорил: «Ребята, не забывайте, изначально стимул – это всего лишь заостренная палка, которую втыкали в круп лошади на скачках злобные римляне». Таким образом, пусковой стимул как бы подгоняет организм на совершение действия.

Если стимул лишь характеризует состояние окружающей среды – то его называют обстановочным стимулом. Конечно, иной обстановочный стимул может перейти в разряд пусковых – запах жареной картошки, изначально сигнализирующий лишь о том, что у вашей тещи началась фаза дневной активности, по мере приближения к обеду становится пусковым – вы идете на кухню и задаете вопрос: «Ну что, мама, когда обедать будем?»

Теперь еще об одном термине, употребляемом, к слову, часто весьма произвольно. В лексиконе многих вовлеченных в процесс сосуществования с домашними питомцами людей часто встречается слово «инстинкт». Причем зачастую абсолютно не к месту. «У него инстинкт настоящего убийцы», – гордо говорит обыватель о своем хаски, оборвавшем на дачном участке жизнь очередного ежика. При этом подразумевается некое мистическое желание его собаки убивать. Между тем вовсе не абстрактное желание убивать толкнуло хаски на весьма сомнительный подвиг.

Вид ежика (пусковой стимул) запустил соответствующую мотивацию, которая запустила (организовала) врожденную программу поисково-охотничьего поведения (ее фазы: поиск – обнаружение – поимка), логическим завершением которой является фаза поимки пищи. То, что условный хаски начал общение с ежиком с последней фазы, сути дела не меняет. Так что у хаски врожденная программа настоящего охотника, а не абстрактный инстинкт киллера, который ищет, кого бы убить. Инстинкт охотника – это желание кого-нибудь выследить и поймать. С целью последующего насыщения организма калориями. Но все-таки что же такое инстинкт? Сейчас этот термин употребляется учеными очень редко. И вот почему.

Известный российский ученый Виктор Рафаэльевич Дольник в своей замечательной научно-популярной книге «Непослушное дитя биосферы» сравнил инстинкт с компьютерной программой. По его образному предположению, животные рождаются с программами, которые передаются из поколения в поколение, комбинируются между собой, а наилучшие комбинации отбирает и закрепляет естественный отбор. Принцип его действия прост и суров – потомки особей с «плохими» программами менее жизнеспособны, нежели потомки носителей «хороших» программ.

Поведение любого биологического объекта основано на взаимодействии этих врожденных программ поведения с внешней средой. Врожденные программы поведения бывают относительно простыми и не требующими предварительного обучения – например, поведение, позволяющее щенку сосать, мать. В него, кроме непосредственно сосания, входит и такой элемент, как массаж материнского соска лапками.

Другие программы требуют предварительного обучения и оттачивания в процессе жизнедеятельности. Именно воздействия извне в ряде случаев позволяют эти программы реализовывать. Известно, что животное в определенном возрасте (как говорят ученые, «импринтинговом окне») должно научиться тому или иному поведению.

Вспомним обучающихся нелегким тяготам жизни волчат, о которых я говорил выше. Например, по данным Я.К. Бадридзе, уже в тридцатидневном возрасте волчата учатся запасать пищу. Что же до охотничьих подвигов, то научиться их совершать волчата должны в период с трех до двенадцати месяцев, когда они обучаются охотиться самостоятельно. Если в этот период волчата не освоят описанные выше виды деятельности, то не освоят уже никогда. То есть в генетически заложенную программу поведения волчат «записана», грубо говоря, только общая схема, которая в законченном виде должна проявиться в процессе обучения.

В практике дрессировки самое главное – сформировать мотивацию, а затем поддерживать ее на должном уровне.

Таким образом, только во взаимодействии с внешними факторами – в данном случае с добычей – эта программа может быть реализована. Другими словами, чтобы научиться охотиться, голодный волчонок должен повстречать мышку, напасть на нее, убить – возможно, перепробовав несколько способов, – и затем съесть, чему тоже, как выяснилось, должен сначала научиться.

Еще более сложную обкатку в процессе индивидуального развития проходит комплекс социального поведения у животных, ведущих коллективный образ жизни. Уже стало общим местом цитировать обширные исследования домашних собак, очень давно проведенные Скоттом, Фуллером, Мельзаком и Кларком (в начале – середине 1960-х годов). Ими, в частности, была определена ведущая роль внешних факторов в индивидуальном развитии особей.