Вторая мировая война - читать онлайн книгу. Автор: Энтони Бивор cтр.№ 250

С точки зрения немцев, погода оставалась идеальной – облака висели низко и не давали возможности авиации союзников подняться в воздух. На юге, у Пятой танковой армии Мантейфеля дела шли лучше, чем у танковой армии СС Дитриха. Смяв злополучную 28-ю пехотную дивизию, немцы направились на Бастонь. Опытная 4-я пехотная дивизия США на южном фланге отчаянно сопротивлялась частям немецкой Седьмой армии.

Эйзенхауэр назначил совещание на 19 декабря в Вердене. Арденнский кризис действительно оказался для него как главнокомандующего звездным часом. Несмотря на всю прежнюю критику таких его качеств, как склонность к компромиссу и подверженность влиянию мнения того генерала, который говорил с ним последним, он продемонстрировал трезвость суждений и сильные качества лидера. В его докладе говорилось о том, что сложившаяся ситуация дает отличную возможность нанести максимальный урон врагу в открытых сражениях, а не выковыривать его из-за минных полей и хорошо укрепленных оборонительных позиций. Для союзников главной задачей было не дать немецким танковым колоннам переправиться через Маас. Врага нужно задержать, пока не изменится погода и союзная авиация не обрушится на него всей своей мощью. Для достижения этой цели нужно укрепить те участки обороны, где наиболее вероятен прорыв противника. Только после этого можно переходить в контрнаступление.

Паттон, детально проинформированный обо всем происходящем своим начальником разведки, уже приказал своему штабу составить план действий в непредвиденных обстоятельствах. Предполагалось радикально изменить направление наступления и вместо Саара нанести удар на южном фланге немецкого прорыва. Ему нравилась мысль распрощаться с «навозными полузатопленными деревнями» Лотарингии. Немецкое наступление напомнило ему большой бросок Людендорфа в марте 1918 г. – Kaiserschlacht («Битву королей»). Казалось, что Паттон был совершенно спокоен, когда Эйзенхауэр обратился к нему в тот критический момент. «Когда вы сможете начать наступление?» – спросил главнокомандующий. «22 декабря, тремя дивизиями, – ответил он, – 4-й танковой, 26-й и 80-й».

Для Паттона это был исключительный момент. Все командующие армейскими группами, армиями и начальники штабов, которые там присутствовали, смотрели на него с удивлением. Этот маневр требовал развернуть на 90 градусов огромную часть его армии и иметь дело с кошмаром распутывания пересекающихся коммуникаций. «Это вызвало значительное оживление», – с удовлетворением отмечал Паттон в своем дневнике. Но Эйзенхауэр сказал, что трех дивизий недостаточно. Паттон ответил со своей неподражаемой уверенностью, что может победить немцев и тремя, но если будет ждать еще, то утратит фактор внезапности. Эйзенхауэр одобрил операцию.

На следующее утро, 20 декабря, Брэдли, как и следовало ожидать, был возмущен, когда узнал, что Эйзенхауэр решил отдать Монтгомери командование Девятой и Первой армиями США. Дело было в том, что Монтгомери мог постоянно быть с ними на связи, тогда как штаб 12-й группы армий в Люксембурге был заперт южнее «выступа», как теперь называли клин в обороне союзников, образовавшийся в результате немецкого наступления. Эйзенхауэра в этом убедил его начальник штаба Беделл Смит, отчасти из-за полного хаоса в Первой армии и подозрения, что войска Ходжеса могли быть разбиты. Брэдли, которого наступление застало врасплох, боялся, что такое развитие событий может быть воспринято как знак недоверия ему. Кроме того, ему претила сама мысль, что это может еще больше увеличить претензии Монтгомери на должность главнокомандующего действующих сил союзников. Во время напряженной беседы по телефону Брэдли даже угрожал отставкой. Эйзенхауэр, несмотря на их многолетнюю дружбу, был тверд. «Ну, Брэд, это мой приказ», – сказал он, заканчивая разговор.

Паттон в это время был полностью поглощен передислокацией войск, разворачивая противотанковые дивизионы для усиления своих танковых частей и готовясь к наступлению. В тот самый момент, когда 101-я воздушно-десантная дивизия входила в Бастонь, туда с другой стороны подходила немецкая Пятая танковая армия Мантейфеля. Когда американские грузовики с солдатами остановились, и те бросились занимать слабо укрепленные рубежи по периметру обороны, по ним уже вели огонь немецкие автоматчики. Десантники устало шли мимо бегущих американских солдат, которые оставляли им свои боеприпасы. Офицер 10-й танковой дивизии, узнав как мало боеприпасов у парашютистов, поехал на склад и вернулся с полным грузовиком патронов и гранат, которые бросали десантникам в руки, когда те уже бежали на позиции. По мере того как усиливался огонь с немецкой стороны, они стали окапываться в заснеженной земле.

Как и большая часть американских войск в Арденнском сражении, 101-я воздушно-десантная дивизия не была снаряжена для ведения боевых действий в зимних условиях. Из-за проблем с поставками в предыдущие три месяца абсолютное преимущество отдавалось поставкам горючего и боеприпасов. Большинство солдат до сих пор ходили в летней форме и страдали от холода, особенно длинными зимними ночами, когда температура резко падала. Они не могли разводить костры, так как это сразу вызвало бы обстрел немецкой артиллерией и минометами. До тревожных цифр возросло количество случаев «траншейной болезни», они составляли значительную часть потерь. В окопах, под обстрелом, стоя днями в жидкой грязи, замерзавшей ночью, они не могли переобуться, чтобы надеть сухие носки. Нельзя было ни помыться, ни побриться. Многие страдали от дизентерии и страдали кровавым поносом в укрытиях, используя каску или упаковку от НЗ. Обнаружились и другие ужасы. Дикие кабаны выгрызали желудки у не захороненных убитых. Тех, кто получал удовольствие от беспорядочной охоты накануне сражения, стало подташнивать от разных мыслей. Большинство солдат стали безразличными к виду трупов, а у персонала службы учета погибших, проводивших сбор убитых, выбора не было.

Паттон все еще придерживался мнения, что немцев нужно запустить поглубже, чтобы посильнее затем разбить. Но он согласился с решением Брэдли, что Бастонь – важный перекресток нескольких дорог – нужно удержать любой ценой. 101-я воздушно-десантная дивизия получила в качестве подкреплений два танковых подразделения, две роты истребителей танков и артиллерийский дивизион, у которого было слишком мало снарядов. Все теперь зависело от того, расчистится ли небо, чтобы транспортные С-47 могли сбросить боеприпасы и другое необходимое в район окружения.

Монтгомери тоже не бездействовал. Осознав угрозу своим тылам, он немедленно перебросил ХХХ корпус Хоррокса на позиции на северо-западном берегу Мааса, чтобы обезопасить мосты и остановить возможное продвижение противника на этом участке фронта. Это полностью совпало с планом Эйзенхауэра по подготовке мостов через Маас к уничтожению, чтобы их не захватили немцы.

Как только Монтгомери услышал от Эйзенхауэра, что под его командование переходит Первая армия США, он тут же отправился в Спа. По словам офицера его штаба, он явился в штаб Ходжеса, «как Христос, пришедший изгнать торгующих из храма». Казалось, что сначала Ходжес пребывал в состоянии шока и не мог принять никаких решений. Выяснилось, что он и Брэдли не могли выйти на связь друг с другом уже на протяжении двух дней, что подтверждало правоту Эйзенхауэра, который назначил командующим Монти.