Непростительный 1941. "Чистое поражение" Красной Армии - читать онлайн книгу. Автор: Руслан Иринархов cтр.№ 46

Тревожные сообщения продолжали поступать и с западной границы. 19 июня на участке Белорусского погранокруга была обнаружена и принятыми мерами захвачена диверсионная группа, пытавшаяся проникнуть на советскую территорию. На допросе нарушители показали, что 22 июня ожидается нападение германских войск на Советский Союз.

В ночь на 20 июня на участке 11-й армии ПрибОВО границу перешел солдат 6-й пехотной дивизии вермахта, сообщивший, что «немецкие части у границы окопы не копают, имея в виду переход в наступление… Военные действия начнутся через 8–10 дней (солдат дезертировал из своей части 2–3 дня назад. — Р.И.)» [134] .

20 июня 1941 года в разведывательных донесениях из западных округов отмечалось, что на границе появились отряды полевых войск вермахта, вооруженные ручными пулеметами. В районе приграничных знаков № 300 и № 301 немецкие солдаты начертили на песке у Западного Буга слово «СССР», затем перечеркнули буквы и затоптали ногами, угрожая оружием нашим пограничникам.

Утром 21 июня агент «ХВЦ» настоял на срочной встрече с резидентом советской разведки, передав ему тревожное сообщение, что «война начнется в ближайшие 48 часов» [135] .

Доклады о готовности германских войск к переходу в наступление, об их силах поступали руководству Красной армии и от штабов Ленинградского, Прибалтийского, Киевского и Одесского военных округов. Достаточно много информации прошло по линии НКВД и НКГБ.

21 июня в 21.30 в МИД к Молотову был приглашен германский посол граф Шуленбург. Министр иностранных дел Советского Союза, упомянув о фактах неоднократных нарушений германскими самолетами советской границы, заявил следующее: «Имеется ряд указаний на то, что германское правительство недовольно Советским правительством. Ходят даже слухи о предстоящей войне между Германией и Советским Союзом. Они подкрепляются тем фактом, что Германия никак не реагировала на сообщение ТАСС от 15 июня и что это сообщение не было даже опубликовано в Германии…» [136]

Но на все заданные ему вопросы посол Германии ответил, что он не располагает необходимой информацией и передаст заявление советского руководства в Берлин.

Естественно, такое поведение посла и молчание прессы Германии в ответ на заявление ТАСС от 14 июня 1941 года не могло не насторожить правительство СССР. Нет никакого сомнения, что на основании всех поступивших донесений и анализа обстановки политическое руководство СССР, Наркомат обороны, Генеральный штаб, военные советы всех западных военных округов имели четкое представление, что нападение немецко-фашистских войск можно ожидать в любой день, в любую минуту.

К концу дня 21 июня 1941 года ответственным работникам Наркомата обороны СССР поступило указание — находиться в служебных кабинетах до особого распоряжения. Вечером по службе ВНОС в Генеральный штаб стали поступать сообщения с западной границы об усиленном шуме моторов в расположении немцев, а из одного приграничного округа поступило сообщение о том, что в ряде мест немцы делают проходы в проволочных заграждениях.

Маршал Советского Союза К. А. Мерецков (в июне 1941 года заместитель народного комиссара обороны, генерал армии) вспоминал: «Наркомату обороны к исходу 21 июня 1941 года стала ясной неизбежность нападения фашистской Германии на СССР в следующие сутки. Нужно было побыстрее оповестить войска и вывести их из-под удара, перебазировать авиацию на запасные аэродромы, занять войсками первых эшелонов рубежи, выгодные для отражения нападения агрессора, начать вывод в соответствующие районы вторых эшелонов и резервов, а также вывести в намеченные районы окружные и войсковые штабы, наладить управление войсками. Следовало предпринять еще ряд неотложных мероприятий по повышению боевой готовности войск. К сожалению, в оставшиеся до начала войны 5–6 часов Наркомат обороны и Генеральный штаб Красной армии не сумели решить этой задачи» [137] .

А что было предпринято Генеральным штабом за эти 5–6 часов до начала войны, когда нашему командованию «уже стало понятно», что нападение гитлеровской Германии неизбежно? Осторожные сообщения в округа и никаких конкретных указаний. Только нарком ВМФ взял на себя ответственность, сумев оперативно принять решение и привести флот в боевую готовность.

21 июня в 19 часов в Кремле состоялось совещание с членами Политбюро ЦК ВКП(б), а в 20 часов 50 минут к Сталину были приглашены маршалы С. К. Тимошенко, К. Е. Ворошилов, С. М. Буденный, генерал армии Г. К. Жуков и министр иностранных дел В. М. Молотов. Совещание с участием военных продолжалось 1 час 50 минут. Обсуждался вопрос о принятии срочных мер по повышению боевой готовности приграничных войск в связи с возможным нападением Германии.

Предложенный военными первоначальный проект приведения войск в боевую готовность был отклонен Сталиным, который, уже ожидавший нападения Германии, не предпринимал никаких действий, способных оттянуть начало боевых действий. Он считал, что сил Красной армии вполне достаточно, чтобы разгромить вторгшегося на нашу территорию противника и не допустить его продвижения в глубь нашей страны. И к этому утверждению были полные основания.

По данным Генерального штаба [138] , Германия в случае войны сможет выставить против СССР до 180 дивизий, в том числе 137 пехотных, 19 танковых и 15 моторизованных. Предполагаемые удары будут нанесены в направленное Ковель — Ровно — Киев; Восточная Пруссия — Вильнюсс, Рига; Сувалки и Брест — Волковыск, Барановичи.

К этому времени в Красной армии имелось 303 дивизии (198 стрелковых и горнострелковых, 61 танковая, 31 моторизованная, 13 кавалерийских, 5 воздушно-десантных корпусов, 10 противотанковых артиллерийских бригад, 94 корпусных артиллерийских полка, 74 артиллерийских полка РГК), из которых на западной границе (без соединений, находящихся в Крыму) предназначались 186 дивизий, в том числе 120 стрелковых, 40 танковых, 20 моторизованных, 6 кавалерийских, 5 воздушно-десантных корпусов, 10 противотанковых артиллерийских бригад, 53 артиллерийских полка РГК.

Таким образом, противник ни на одном стратегическом направлении не имел преимущества в силах и средствах, а на Украине войска Красной армии обладали значительным перевесом над сосредоточенной здесь группой армий «Юг».

Поэтому никаких сомнений у военного и политического руководства страны по реальным возможностям противостоять вторжению противника не было. Был составлен другой проект директивы [139] , который И. В. Сталин прочитал и отдал на подпись наркому обороны СССР. С подписанным документом генерал Ватутин выехал на узел связи Генерального штаба, чтобы передать ее в войска западных приграничных округов.