Воздушная битва за город на Неве. Защитники Ленинграда против асов люфтваффе - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Дегтев, Дмитрий Зубов cтр.№ 33

В течение всего марта «Юнкерсы» и «Мессершмитты» совершали полеты над городом. Об активности германской авиации говорят боевые донесения 169-го зенитно-артиллерийского полка:

«6 марта. В 11.18 два Ме-109 на высоте 2000 м прошли по маршруту Форфоровский мост – Дом Советов – Автово – Урицк.

7 марта. В 14.23 один Ю-88 на высоте 5500 м прошел по маршруту Кировский завод – Урицк…

28 марта. В 10.54 один Ю-88 на высоте 6000 м про шел по курсу Урицк – Кировский завод – Финский за лив.

29 марта. С 13.52 по 15.14 один Ю-88 на высоте 6000 м прошел по маршруту Финское Койрово – Пулково – Балтийский вокзал – Исаакиевский собор – Васильевский остров – Торговый порт. По данному маршруту против ник произвел затем еще пять заходов» [119] .

Всего же в течение марта 1942 года служба ВНОС зафиксировала 240 пролетов разведчиков. Правда, нередко один и тот же самолет записывался на постах в журналы наблюдений по нескольку раз. В итоге задание было полностью выполнено. Несмотря на то что все корабли были тщательно замаскированы, благодаря качественным аэрофотоснимкам командование 1-го воздушного флота установило точную диспозицию всех целей, о чем красноречиво свидетельствуют пометки с названиями, сделанные на них [120] .

Возросшая активность люфтваффе, естественно, напугала командование противовоздушной обороны. Был сделан вывод, что немцы выявляют схему системы ПВО и ищут наиболее выгодные направления для нанесения бомбовых ударов по Ленинграду. О том, что целью атаки будут именно корабли, никто тогда не догадывался, хотя потом задним числом писали, что, мол, это было ясно с первого дня. Зенитчикам приказали усилить бдительность и проводить ежедневные тренировки расчетов для отработки боевых приемов.

31 марта командир Ленинградского корпусного района ПВО генерал-майор Зашихин приказал, чтобы все зенитные батареи, а также истребительные эскадрильи 7-го ИАК ПВО находились в состоянии боеготовности № 1. Операторы РЛС должны были неотступно следить за воздушной обстановкой. В район стоянки кораблей, к мосту имени лейтенанта Шмидта и заводу имени Ворошилова, были дополнительно переброшены батареи 160-го ЗенАП и подразделения 2-го ЗенПулП. Также 15 марта из Кронштадта в Ленинград перевели пять зенитных батарей Балтфлота.

Тем временем 28 марта был издан приказ по 1-му авиакорпусу люфтваффе. В нем, в частности, говорилось: «Фюрер приказал, чтобы тяжелые русские боевые корабли, находящиеся в Ленинградском порту, были в начале ледохода уничтожены соединениями I авиакорпуса» [121] . Операция под кодовым названием «Битье льда» (Eisstoß) [122] назначалась на 4–5 апреля. Особый символизм ее названия становится понятным, если вспомнить, что именно на эти дни приходилась 700-я годовщина знаменитого Ледового побоища. 5 апреля 1242 года рыцари Тевтонского ордена на льду Чудского озера бились с войсками Новгородской республики, поддержанной татарами из Золотой Орды.

Все цели были поделены между авиагруппами. Удары по линкору «Октябрьская революция» и легким крейсерам «Киров» и «Максим Горький» предстояло нанести пикирующим бомбардировщикам Ju-88A из II. и III./KG1 и штурмовикам Ju-87D из III./StG1. При этом «Юнкерсы» должны были применять фугасные бомбы SC1000 и бронебойные бомбы РС1000 и РС1400. Для Ju-87D из I. и II./StG2 целями были минный заградитель «Марти» и остальные корабли, а для He-111H из I. и II./KG4 и II./KG27 – позиции зенитных батарей. Общее истребительное прикрытие осуществляли Bf-109F из I. и III./JG54.

В ночь на 4 апреля после долгого перерыва немецкие самолеты были снова замечены над Кронштадтом. Пара истребителей ВВС КБФ патрулировала в дежурной зоне, как вдруг их пилоты – подполковник В.С. Корешков и майор И.Н. Горбачев – сначала увидели разрывы зенитных снарядов, а затем вонзившиеся в небо лучи прожекторов. Летчики пошли на снижение и вскоре на высоте около 1600 метров заметили силуэт Не-111, который шел курсом на военно-морскую базу. После этого, по утверждению Корешкова, пара атаковала «Хейнкель» сзади-снизу с дистанции 100–150 метров реактивными снарядами и пулеметами, после чего «немецкий самолет загорелся и упал». Впрочем, места падения никто не видел. Данный факт можно оценить по-разному. Возможно, люфтваффе продолжали тайно минировать фарватеры Кронштадта, используя одиночные самолеты, а возможно, в преддверии удара по кораблям хотели создать видимость, что главный удар будет наноситься именно по военно-морской базе.

4 апреля на дежурство на КП Ленинградского корпусного района ПВО, который как раз на следующий день должен был быть преобразован уже в Ленинградскую армию ПВО, заступила оперативная группа во главе с полковником А. П. Рысевым. Приступив к работе, тот «удачно» пошутил, что, мол, погода стоит ясная и солнечная, а посему возможен вражеский налет. Однако большая часть дня прошла спокойно, и ничто не предвещало угрозы.

Весенний день уже клонился к концу, когда в 18:05 по московскому времени операторы РЛС «Редут» № 4, располагавшейся в районе Волкова кладбища, обнаружили на своих экранах большую группу самолетов, находившуюся в 115 километрах южнее города.

Начальник станции лейтенант Н. В. Шаталин доложил об этом на главный пост ВНОС. Вскоре приближение «чужих» засекла и РЛС «Редут» № 5 воентехника Г. Иоффе. Затем радары обнаружили еще две группы целей, и все они тоже явно шли на Ленинград.

Первое донесение о приближении самолетов поступило на главный пост ВНОС лишь в 18:35. До этого никто из командиров не решался доложить «наверх», не получив подтверждения от постов визуального наблюдения, то есть пока противник не пересек линию фронта. Последнее сводило к нулю весь эффект от заблаговременного обнаружения противника при использовании РЛС.

В штабе Ленинградского корпусного района ПВО царила нервозная обстановка. Все понимали, что впервые после страшного сентября 41-го надвигается массированный налет. Генерал-майор Зашихин отдал приказ поднять в воздух аэростаты, а потом позвонил первому секретарю Ленинградского обкома ВКП(б) Андрею Жданову. Он заверил члена ЦК, что войска противовоздушной обороны непременно отразят вражеский авиаудар. Однако по непонятной причине с подачей сигнала «воздушная тревога» затянули, и его гудки завыли в городе в 18:52, практически синхронно с разрывами первых бомб.

В действительности на город шли 132 самолета: 62 Ju-87D, 33 Ju-88A и 37 He-111H, которые летели тремя большими группами. Их прикрывали 59 истребителей Bf-109F, всего 191 машина [123] . Погода была отличной, над Финским заливом еще стояло солнце, и в его сумеречном свете летчики отчетливо видели серые городские кварталы, трубы заводов, извилистую дельту Невы и четкие силуэты многочисленных кораблей. Вскоре четко по плану дальнобойная артиллерия немецкой 18-й армии открыла огонь по заранее выявленным целям. Снаряды начали рваться на позициях зенитной артиллерии и на аэродромах истребителей. Затем над последними появились «Мессершмитты», которые должны были блокировать взлет самолетов. Казалось, все идет по плану…