Путь к золотым дарам - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Баринов cтр.№ 98

— Я слышу голос жёлтого зверя, священного зверя Анге-патяй.

Словно подтверждая его слова, пять львиц на его обереге засветились ровным золотистым светом.

— Он говорит: вам на помощь идут воины Солнца. Пока вы чисты душой, никто вам здесь не повредит. Это место свято! Продолжайте моление.

Он взмахнул рукой, и такой же ясный, спокойный свет опоясал святилище, поднявшись над тыном.

Арья подала Вардаю священный ковш. Старик положил в него хлеб, соль и мясо, поднял ковш к небу и стал звать богов, одного за другим:

— Чам-паз, гляди, бери! Ши-паз, гляди, бери!

Люди стояли молча, с воздетыми руками. Помянув всех богов, жрец опрокинул содержимое ковша в огонь жертвенника. Эрзяне и мари снова опустились на колени и принялись молиться. Привычный обряд успокаивал их, и теперь чёрный жрец молчал, чувствуя силу, превосходившую его чары.

Дружины Ардагаста и Тюштеня двигались берегом Суры навстречу друг другу. Ещё немного, и росы заметили бы эрзян. Но тут к Лютице и Вышате подлетела ласточка и сказала голосом Миланы:

— Там, на востоке, через лес сарматы идут, сотни две. А ведет-их ворон. Не простой — призрак. Идут... вроде на север. А там две силы бьются — светлая и тёмная. Я слетаю, посмотрю.

— Погоди. Я и отсюда увижу, — сказала Лютица, мягко спрыгнула с коня и опустилась на землю уже львицей. В зверином обличье чувства волхвини обострились, особенно же — духовное зрение. Лесная чаща, городки, люди стали для неё словно прозрачными. Она ясно видела на северо-востоке самое большое в этих лесах сосредоточение доброй силы. Видела, как стремится туда ворон-призрак, как борются там две силы: тёмная, воронья, и солнечная, львиная, такая близкая ей, Лютице.

Ардагаст подъехал к ней. Снова приняв человеческий облик, волхвиня сказала:

— Сарматы идут разорять святилище светлых богов и стольный град эрзян наверняка тоже. В святилище два волхва: один — солнечный, волхвует по-скифски, другой — тёмный, к нему и ведёт сарматов злой дух-ворон.

— Похоже, и здесь нашли тех, кто пошёл Путём Солнца. Надо бы им помочь, — обратился к царю Вышата.

— Тюштень с дружиной совсем близко. Может, соединимся с ним и вместе пойдём святилище спасать? — предложила Милана.

— А захочет ли он соединяться? — возразил Ардагаст. — Здесь от сарматов мало хорошего видели и поверят не словам нашим, а делам. Пойдём к Копасу напрямик, лесами, и ударим на тех сарматов, кто бы они ни были. Шишок, проведёшь?

— А то как же! — с готовностью отозвался леший. — Пусть только Лютица скажет, в какой стороне то святое место.

Росы перешли Суру и направились вглубь лесов. А дружественная мысль волхвини, обгоняя их, устремилась к святилищу на горе среди берёзовой рощи. Леший вёл отряд сквозь чащи. А впереди то и дело появлялся между деревьями белый всадник на белом коне.

Над эрзянскими лесами кружил сокол. Он высматривал не уток, не лесных зверьков — людей. Целый отряд сарматов, неведомо куда пропавший, хотя жившие над Сурой эрзяне говорили, что он шёл вниз по реке, прямо навстречу царю и его дружине. К соколу вдруг подлетела сорока и застрекотала:

— Кого ищешь, великий владыка? Златоволосого сарматского царя? Он провёл тебя: давно уже идёт лесами прямо к твоей столице. Придёт — твой дом сожжёт, жену к себе на ложе возьмёт, богатства разграбит. Как все сарматы. А ещё — святилище разорит, ваших жрецов и колдунов перебьёт, своих поставит — росским богам служить. Он хитрый: у мокшан городок походя разорил, а здесь никого не трогает. Пока что Сокол недоверчиво косился одним глазом на сороку. А та не утихала:

— Боюсь, не одолеешь ты его, великий владыка. Ты сильный колдун, а его волхв с двумя ведьмами сильнее. Твой Копас так заворожат — неприступнее Ножа-Вара станет. И сами росы в городках обороняться умеют, не только в степи. Не было тебе соперника, лесной царь, а теперь нашёлся. А чаша его золотая? Сожжёт солнечным пламенем и тебя, и дружину твою, и любой городок. И леший с ним идёт, и волколаков целая стая. Не было ещё такого в наших лесах, не было!

Глаза сокола сверкнули гневом.

— Показывай, где они идут.

— Покажу, непременно покажу. Я тебя, великий владыка, уважаю. Только дальше вместе с вами не полечу. Недосуг мне, да и боязно. Сильны росы, ох и сильны! Если ты их не одолеешь — никто не одолеет.

Будь сокол настоящей птицей, а не царём-оборотнем, он был ещё подумал, прежде чем верить сороке, притом слишком уж осведомленной в людских делах. Но царь Тюштень, Сын Грома, не терпел на своей земле ни врагов, ни соперников и только раззадоривался, узнав о более сильном противнике. Иначе он бы не добыл своего лесного царства и не удерживал его столько лет.

А моление шло своим чередом. Жрецы вынесли из поварни и раздали людям куски варёного мяса и ковши с наваром. Брызгая наваром на все стороны, Вардай призывал Хозяина Зверей и всех его богов-помощников, берегущих скот и дающих поселянам телят, ягнят, свиней... Потом раздали яичницу, пироги, кашу. Поднимая сковороду с яичницей и кашей к небу, Вардай просил у матушки Анге-патяй для народа много детей, а ещё кур, гусей, уток.

Что бы ни творилось в мире, созданном Чаз-пазом и Кереметем, эрзяне священную кашу сварят и съедят. И мокшане, и мари. Даже если будут уходить на край света, а все сарматские орды погонятся за ними. Богов много, и всех задобрить надо. Сейчас ведь не времена Ши-паза, когда солнце грело в семь раз сильнее и хлеб давался без большого труда, а скота у лесовиков было больше, чем у сарматских царей.

Эрзяне называли богов по-своему. Мари — тоже по-своему. Боги всё равно услышат. Лишь бы не звал в этом святом месте никто и ни под каким именем того бога, что только зла хочет. У него свои святые места есть. Потому все косо поглядывали на Эпаная. Но тот вместе со всеми молился светлым богам и уминал священную пищу — и мясо, и яичницу, и кашу. Кереметь своим служителям поститься не велит, надо будет — сам голод нашлёт.

И всё же молившиеся встревожились, когда из лесу донеслось конское ржание и между деревьями показались, выставив вперёд копья, всадники в кольчугах и панцирях.

— Ну, где же твои воины Солнца, полоумный старик? — раздался ехидный голос колдуна.

Поток закованных в железо всадников неторопливо вливался в долину. Впереди ехал Амбазук — громадный, с толстой шеей, выраставшей из широких плеч.

— Эй, Паштеня! — гаркнул князь. — Соскучилась со своим медведем по сарматским мужчинам? Я тебе привёл их две сотни, авось хватит!

Сарматы дружно заржали. Арья окинула взглядом долину. Если толпа бросится сейчас в городок — железные конники всех переколют, изрубят, переловят арканами. А в Копасе — только стража. Бежать всем в лес или остаться в святилище, понадеявшись на волшебный золотистый свет над оградой? Городок всё равно сожгут и разграбят. Сезган дрожащей рукой утёр пот с лица. Воевода сейчас думал только о своём амбаре, полном пушнины и другого добра. Вон там, за царским домом. Паштеня застыла, прижав к себе детей. Обе царицы знали не хуже воеводы: городок трудно долго удержать, если в тыл осаждающим не ударит конная дружина. Гонца к Тюштеню послали, но успеет ли царь? Оставалось надеяться на таинственных воинов Солнца. И царицы надеялись, зная, что старый Вардай ничего зря не обещает.