Разгром Хазарии и другие войны Святослава Храброго - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Шамбаров cтр.№ 15

Впрочем, средневековых авторов в большей степени интересовало не культурное развитие, а воинская сила славян. А бойцами они были отменными. Имели прекрасное снаряжение: остроконечные стальные шлемы (причем уже были известны шлемы с забралами), брони и кольчуги, щиты. Хотя по-прежнему иногда шли в бой полураздетыми в знак презрения к опасности. Вооружение состояло из мечей, боевых топоров, копий или бердышей и луков со стрелами. Чаще сражались пешими — боевым строем был клин, так называемая «кабанья голова». Но имелась и конница. А прибалтийские славяне, ладожане и северяне умели действовать и на море.

В отечественной литературе с какой-то стати создавалось представление о некоем чрезмерном миролюбии славян. Их традиционно изображали эдакими безобидными землепашцами, противопоставляя западным и восточным «хищникам». Очевидно, авторы старались перенести собственную психологию и представления о «хорошем» и «плохом» на людей далекого прошлого. Что весьма некорректно. В VIII–IX в. высшей добродетелью у славян считалась воинская удаль, а кроткий и смирный «идеал», нарисованный писателями XIX–XX вв., выглядел бы просто патологией и не смог бы выжить в тогдашнем суровом мире. У славян уже выделились профессиональные воины-дружинники. Однако и землепашцы хорошо владели оружием. И брались за него не только для самообороны. Сходить в набег на тех или иных соседей (с которыми, как водится, имелись и «идеологические» счеты), приобрести славу и богатые трофеи — на это всегда хватало желающих. Ибн-Мискавейх писал: «Хорошо, что русы ездят только на ладьях, а если бы они умели ездить на конях, то завоевали бы весь мир». С ним был согласен и Аль-Бекри: «Славяне — народ столь могущественный и страшный, что если бы они не были разделены на множество поколений и родов, никто в мире не мог бы им противостоять».

В целом же жизнь строилась и регулировалась обычаями. Поэтому важное место в обществе занимали их хранители, жрецы. Точнее — не только жрецы. Ранее отмечалось, что традиции славян во многом напоминали кельтские. А у кельтов существовало несколько священных сословий: друиды, филиды, барды. Аналогичное положение было и в славянских княжествах. Друидам примерно соответствовали волхвы — служители богов и хранители древних знаний. Была и категория, соответствующая филидам, — прорицателям, знатокам законов. А певцы-гусляры были не просто бродячими исполнителями-попрошайками. Они, как и барды, были специалистами в области истории, эпических преданий. И, как мы видели по византийским источникам, выполняли дипломатические функции.

Персидская рукопись первой половины IX в. рассказывает о развитых государственных институтах полян: «Одна часть их — рыцарство. Жрецы пользуются у них уважением. Они ежегодно платят правительству девятую часть своих доходов и торговой прибыли. Город Куяба — местопребывание царя. Там выделывают разнообразные меха и ценные мечи…» Германские авторы сообщают о «гражданских правах» славян, о городской аристократии. Существование родовой знати подтверждается многими источниками: «Велесова Книга» упоминает «бояр» у северян. Нестор — бояр у словен и «мужей знатных» у древлян. Был и институт рабства. Однако оно носило ограниченный, патриархальный характер.

Хотя вообще славянские княжества формировались в разных условиях, поэтому обычаи и структуры у них различались. Так, Ибн-Русте рассказывал о сложной социальной организации вятичей: «Глава их, которого они называют главою глав, зовется у них «свиет-малик». И он выше супанеджа, а супанедж является его наместником». «Малик» — по-арабски «царь», «князь». И титул, очевидно, звучал как «светлый князь». А «супанеж» — жупан. Воевода, возглавляющий жупу — кланово-родовую общину. То есть княжество вятичей имело клановую организацию.

У ободритов было иначе. Рароги, варанги и прочие племена, входившие в их государство, имели собственных князей и обладали определенной автономией. А над всей федерацией стоял великий князь. Княжество ругиев было близко к теократическому. В нем огромным весом пользовались жрецы храма Свентовита. Пошлины заезжими купцами платились не князю или городу, а храму. Святилище имело собственную дружину из 600 человек, в его пользу шла вся добыча этой дружины, а также треть трофеев остальных воинов.

Теократия долгое время сохранялась и в Центральной Европе. Причем здесь важное место занимали жрицы-женщины. Вероятно, тут осели и смешались со славянами савроматы и подобные им племена. В Моравии существовал мощный культ Лады, богини любви и плодородия. Современники описывали ее большой храм. В нем находилась статуя обнаженной богини с длинными распущенными волосами, стояла она на повозке, запряженной лебедями, в губах держала бутоны роз, а в руках — золотые яблоки. Сквозь левую грудь просвечивало сердце и вырывался луч света, а «свиту» составляли еще три статуи нагих дев. Качество статуй было очень высоким, и видевшие их считали, что они сделаны греками. При храме существовал и воспитательный дом, где проходили обучение 150 девушек из семей знати. Они жили здесь до совершеннолетия неким полумонашеским орденом, несли охрану святилища и были младшими служительницами. А в случае войны эти девушки и «выпускницы» общины составляли особую дружину.

Нечто подобное существовало и в Чехии. Козьма Пражский, Адам Бременский и чешские предания рассказывали, что в VIII в. страной правила Либуша — мудрая царица, жрица и провидица, а удельными княжествами владели ее сестры Кази и Тета. И только в 722 г. осуществился переход к светской власти, к князю Пршемыслу, для чего был применен известный у многих древнеарийских народов способ гадания с помощью белого коня. Но служительницы женского культа, центром которого был город Девин, с утратой своего положения не смирились. У них, как и в Моравии, имелась боевая дружина. И главная жрица Власта начала открытое противостояние. Ее подручные совершали вылазки, хватали и приносили в жертву мужчин. А «пятой колонной» Власты оказались практически все жены и дочери чехов. Ведь и они поклонялись тому же культу. Но когда «амазонкам» попался и был умерщвлен воевода Цтирад, за них взялись серьезно. Началась «девичья война», воины Пршемысла захватили Девин, а всех обитательниц истребили.

Вероятно, подобный культ и общины воительниц имели место и в соседней Паннонии. Как уже отмечалось, при штурме аварами Константинополя среди паннонских славян находили тела «амазонок». А Адам Бременский и арабские историки Аль-Казвини и Аль-Идриси сообщали о каких-то «амазонках» на Балтике. Хотя в этих случаях речь могла идти и об обычных славянских женщинах — они умели владеть оружием и иногда вступали в бой. Но у большинства славянских народов это практиковалось только при крайней необходимости.

У разных племен отличались и похоронные обряды. Словене, кривичи, северяне, русы, вятичи кремировали покойников. А поляне, древляне, волыняне, радимичи хоронили в земле. Среди обычаев тогдащних славян многие авторы подчеркивали их чрезвычайное гостеприимство. Гельмгольд писал: «Относительно нравов и гостеприимства не найти людей честнее и добродушнее». «В приглашении гостя они все как бы соревнуются друг с другом… что ни приобретет славянин своим трудом, он все израсходует на угощение и считает того лучшим человеком, кто щедрее». Он приходил к выводу, что «нет народа, приветливее славян». Ему вторили Сефрид и Адам Бременский. Гельмгольд сообщал и о том, что заботиться о больных и престарелых считалось у славян священным долгом.