Нежная душа. Сиротка - читать онлайн книгу. Автор: Мари-Бернадетт Дюпюи cтр.№ 175

Молодая женщина сняла анорак и шапку с торопливой неловкостью. Она тряхнула золотистыми волосами и улыбнулась, но вид у нее был чуть испуганный.

— Значит, ты знаешь правду? — спросил он тихо.

— Всю правду, — уточнила она. — Но во мне нет ни ненависти, ни злости. Эти чувства исчезают, стоит только посмотреть на Киону. Тошан, мне столько надо тебе сказать! Сначала главное: я отказываюсь от карьеры певицы. Это не для меня — город, контракты. Я исполню свои обязательства, сыграю в «Фаусте» 10 января, но потом вернусь к тебе. Будущим летом я хочу учить детишек петь, особенно сирот, и выступать перед больными и обездоленными. Я буду жить здесь, в нашей хижине. С нашими детьми — Мукки, Мари и Лоранс, но еще с нами будут жить Тала и Киона. Ты построишь новые комнаты, я знаю. И больше я не хочу с тобой расставаться.

То, чего Эрмин хотелось больше всего на свете, случилось: Тошан смотрел на нее, и во взгляде его сияла радость. Он снова улыбался, но не осмеливался приблизиться.

— Я пришла, — повторила она. — Я не смогла бы встретить Рождество без тебя. Я принесла еду: Мирей положила в корзину много вкусного. Ее было тяжело нести, уж можешь мне поверить! И я счастлива быть здесь и видеть тебя!

Он подошел и прижал палец к ее губам, заставляя замолчать.

— Чш-ш-ш! Об этом мы поговорим завтра. Я сидел у огня и мечтал о тебе, когда вдруг в дверь постучали. Я ждал чего угодно, но только не увидеть на пороге тебя, мою женушку-ракушку. Одну, такую храбрую, такую красивую! Завтра, а может, и сегодня ты расскажешь, каким чудом прилетела сюда из Квебека. Позже… Но уже сейчас я могу сказать тебе одно — я очень горжусь тобой, и я очень счастлив…

И Тошан нежно ее обнял. Она прижалась к нему, смежив веки, пьяная от счастья. Он нашел губами ее губы, скользнул руками под свитер, который тут же стащил, чтобы насладиться прикосновениями к ее горячей атласной коже.

Две свечи освещали комнату. Молодой метис потушил их и, не отрываясь от Эрмин, уложил ее на покрытую мехами лавку перед очагом.

— Любимая, моя любимая жена, — сказал он, целуя ее в шею, — ты сделала мне самый лучший в жизни подарок!

Она хрустально засмеялась, празднуя победу над судьбой, пустотой и разлукой. Несколько мгновений — и она уже была обнаженной и лежала на полу. Пламя отбрасывало пурпурные отблески на ее перламутровую плоть.

Все началось заново — это была вторая брачная ночь, но вдали от круга лиственниц, в приятном тепле отвоеванного у одиночества супружеского очага.

Тошан тоже разделся. Он показался Эрмин очень высоким и по-прежнему похожим на великолепную бронзовую статую, но живую, настолько живую!

— Иди ко мне! — взмолилась она. — Прошу тебя! Иди! Я тебя люблю!

Он наклонился, потом встал на колени, потом лег на нее с коротким криком страсти. На этот раз Эрмин закрыла глаза, жадная до ощущения, из которого после ласк и поцелуев рождается наслаждение. Она полностью отдавалась ему, будучи уверенной, что выбрала правильный путь — путь любви, который вел ее к Тошану и только к нему.

Больница Сен-Мишель, среда, 26 декабря 1934 года

Лора колебалась уже несколько бесконечных минут. Сердце ее переполняли противоречивые чувства. Оставалось только открыть дверь, которая была прямо перед ней, чтобы лицом к лицу оказаться с Талой и маленькой Кионой.

«Может, будет лучше, если я уеду? — думала она. — Ничто не заставляет меня встречаться с этой женщиной. Жослин целовал и ласкал ее; я думаю только об этом и могу повести себя надменно и оскорбительно. И эта девочка… Почему мне так хочется ее увидеть? Даже если она приходится сводной сестрой моему дорогому Луи, то будет расти на расстоянии многих километров от него и от меня, и хорошо, что так!»

Никто в Валь-Жальбере не знал, куда направилась Лора. Она попросила Симона отвезти ее в Роберваль под безобидным предлогом. Теперь же, со свертком в руке, ей предстояло исполнить последнюю часть задуманного. Из соседней комнаты вышла монахиня и с любопытством посмотрела на эту элегантную даму, искусно подкрашенную, с неестественно светлыми волосами.

— Мадам, я могу вам помочь? Вам нехорошо?

— Нет. Спасибо, сестра!

На этот раз Лора легонько постучала. Не дожидаясь ответа, она повернула ручку и вошла. И сразу же встретилась взглядом с тревожными черными глазами Талы. Она замерла на пороге — во рту пересохло, дар речи пропал.

— Здравствуйте, Лора, — тихо сказала индианка.

— Здравствуйте, — отозвалась та растерянно.

Перед лицом соперницы решимость покинула Лору. Она считала ее именно соперницей и ничего не могла с этим поделать. Несмотря на успокаивающие слова Жослина, вечером, в интимном уединении их спальни, несмотря на страсть, которую он демонстрировал, она терзалась ревностью к Тале.

— Очень любезно с вашей стороны приехать нас навестить, — добавила Тала.

— Да, да, конечно, — ответила Лора.

Тала показалась ей утратившей всю свою необыкновенную соблазнительность, которой наделяла ее Лора. В черных косах серебрились нити седины. Она была одета в старомодное серое платье с высоким воротником. А гармоничные черты тронула усталость — бессонные ночи у постели ребенка не прошли для нее бесследно.

— Надеюсь, ваша дочь по-прежнему хорошо себя чувствует, — сказала Лора вежливо. — Я принесла ей подарок к Рождеству.

— Что ж, проходите и присаживайтесь, — сказала индианка. — Киона не сводит с вас глаз, но вы на нее не смотрите.

Это была правда. Лора сознательно старалась не поворачиваться к кровати, на которой она успела заметить ребенка. Высокий хрустальный смех заставил ее обернуться. Онемев от восторга, она смотрела на десятимесячную девочку, в которой так желала увидеть обычного младенца.

— Думаю, это она вас позвала, — добавила Тала.

— Позвала? — повторила Лора, не отрывая глаз от девочки.

— Не сейчас, я говорю не о ее смехе! Со вчерашнего вечера она стала беспокойнее, в ней появилась какая-то новая веселость…

Лора уже поняла, почему Эрмин и, конечно же, Жослин так восхищаются этой малышкой. Она казалась очень сообразительной и развитой, как ребенок двух лет от роду. Ее глазенки цвета золота сияли. Смуглая кожа гармонировала с темными, теплого оттенка волосами, обрамлявшими ее выпуклый лобик. А своей улыбкой это дитя могло бы завоевать любое сердце, даже самое зачерствевшее.

— Какая она милая! — вздохнула Лора.

— Вы очень смелая, раз решились прийти, — заметила Тала. — Присаживайтесь! Нам нужно поговорить. К счастью, остальные кровати пусты. Мы одни, ну, или почти одни.

Это «почти» означало, что нужно считаться с присутствием Кионы. Лора положила перевязанный лентой сверток перед ребенком и присела на стул.

— Я могла бы сказать, что сожалею, но это была бы неправда, — начала индианка. — Я чувствую ваш гнев, вашу ревность, которые вы хорошо скрываете. Лора, хочу вас заверить, что никогда не собиралась отнимать у вас мужа. Когда Жослин пришел ко мне, он был отчаявшимся и больным. Я чувствовала, как смерть бродит вокруг него. Это может казаться вам глупым или невозможным, но в моей крови пребывает сила очень уважаемого у монтанье шамана, моего деда. Он прожил долгую жизнь и никогда не переставал исцелять тела и души. Он передал мне свои знания и много чего другого. Я поняла, что смогу вылечить этого человека, пожираемого страхом и любовью. Я так любила Эрмин, что решила вернуть ей отца, но не на несколько месяцев, а надолго. Ей — отца, а вам — супруга.