Соната незабудки - читать онлайн книгу. Автор: Санта Монтефиоре cтр.№ 115

— Два месяца или много лет… Я не знаю. Но надежды на выздоровление нет. Он долго не продержится. Мы не хотели путать тебя.

— Но, мамочка, он же мой отец! Ты должна была сказать мне.

Грейс отстранилась от матери и села на ковер.

— Любовь моя, твой отец — гордый человек. Он не хотел, чтобы о нем волновались.

— А Алисия и Леонора знают?

— Я еще им не говорила.

— Ты должна сделать это. Господи, мы сейчас должны быть здесь рядом с ним! Только после смерти человека мы понимаем, как сильно любили его. Мы должны показать, как много он для нас всех значит.

— Милая моя, ты такая хорошая, — прошептала Одри, отметив для себя, что Грейс стала более чувствительной и «земной».

Грейс прочитала мысли матери.

— Витать в облаках, не замечая земных забот, — неправильно, — ответила она, едва заметно улыбнувшись. — Этому меня научил Луис.

Одри поправила выбившийся из прически локон и нежно ей улыбнулась.

— Не вспоминай о своем дяде при отце, любовь моя. Он очень слаб.

— Я понимаю. Конечно, — ответила она. — Ты скажешь ему, что я знаю о его болезни?

— Скажу.

— И расскажи все близнецам. Мне все равно, гордый он или нет. Все, что мы можем сейчас для него сделать — быть рядом.

Одри кивнула и снова обняла Грейс.

— Сыграй что-нибудь еще, любовь моя. Что-нибудь менее грустное. Та мелодия вызывает в памяти мучительные воспоминания. Извини.

— Я сыграю что-то более оптимистичное, — сказала девушка, снова усаживаясь за пианино. — Оптимистичная музыка пойдет папе на пользу.

И все же Грейс недоумевала, почему на этот раз «шестое чувство» подвело ее…

Пролетали месяцы, и Сесилу становилось все хуже. Не помогали ни музыка Грейс, ни ее молитвы. Его дух угасал, подобно осенним деревьям, которые одно за другим сбрасывают листья до тех пор, пока ветви не становятся абсолютно голыми и безжизненными. Так должно быть. Судьба привела его к концу путешествия, и впереди его ждал мир духов. Но он испытывал страх.

— Как жаль, что я не умею видеть «другую» сторону, как ты, Грейс, — говорил он, лежа в постели. — Тогда я бы не волновался.

Одри заботилась о нем, ухаживала со всей любовью и нежностью, на которые только была способна. Грейс сидела рядом на кровати, пытаясь объяснить, что смерть — это возвращение домой.

— Жизнь — это игра. Смерть — уход со сцены, сбрасывание костюма и возвращение туда, откуда ты родом. Это не забвение. Верь мне. Я знаю.

— Я всегда считал тебя немного странной, Грейс. Но сейчас мне так хотелось бы тебе верить… — Сесил улыбнулся и вдруг закашлялся.

— О, папочка, тебе очень больно?

— Да нет, терпимо, Грейс, — ответил он. — Волшебные таблетки твоей мамы притупляют боль. Я умру в хорошем настроении.

— Ты слишком много куришь, — сказала Одри, забирая у него поднос с чаем и направляясь к двери. — Я и своего отца ругала за это.

— Сигары здесь совершенно ни при чем, — ворчливо отозвался он. — Я старик, вот и все. — И он снова закашлялся. — Одри, задержись ненадолго, я кое-что хочу рассказать Грейс.

Одри побледнела. Она подозревала, что этот момент когда-нибудь наступит. Ее сердце заныло не только потому, что она с ужасом думала, как воспримет новость Грейс, а еще и потому, что она понимала — смерть подошла к их дому очень близко. Поднос дрожал в руках, когда она обернулась, чтобы поставить его на туалетный столик. Она прошла и села в кресло у кровати.

— Что ты хочешь рассказать ей, любовь моя? — спросила она. Последние недели истощили ее и физически, и эмоционально. Она чувствовала себя изможденной. Во взгляде мужа она прочла намерение рассказать Грейс правду.

Сесил взял дочь за руку. Месяцами он колебался, не зная, стоит ли рассказывать ей правду о ее рождении. И хотя рассказ Сисли о дружбе Грейс и Луиса очень задел его, он давно простил своего брата. Теперь, умирая, хотел все расставить на свои места. Больше никаких секретов…

— Я скоро уйду навсегда, — начал он, не зная, какие выбрать слова. Он полагал, что правда может порадовать дочь. Одри в мрачном предчувствии опустила глаза. — Твоя мама и я не всегда были счастливы, — осторожно начал он.

— Я знаю, папа, — засмеялась Грейс. — В каждом браке есть свои взлеты и падения.

— Но перед твоим рождением сердцем твоей мамы владел другой мужчина.

Грейс прищурила глаза и посмотрела на склоненную голову матери.

— Продолжай, — сказала она тихо.

Сесил вздохнул. Его щеки внезапно вспыхнули, а затем так же быстро снова побледнели.

— Во время той короткой любовной связи ты и была зачата, любовь моя.

Грейс с ужасом смотрела на него. Она вдруг почувствовала себя одинокой, словно у нее на белом свете не осталось ни одного близкого человека.

— Значит, ты не мой отец?

Сесил покачал головой.

— Не по крови, — ответил он, пытаясь излагать факты и не позволить разрывающемуся от слез сердцу вмешаться в его монолог.

Глаза Грейс заблестели, и она отшатнулась.

— Тогда кто же? — спросила она.

Сесил посмотрел на Одри.

Та, словно извиняясь, опустила голову.

— Луис, — ответила она едва слышно. — Твой дядя Луис.

Грейс медленно встала с кровати и подошла к окну. Она думала о своем дяде, и теперь ей стала понятна его грусть. Он никогда не любил Айлу. Все это время он любил ее мать. Она тотчас же осознала всю трагичность их взаимоотношений. И «танец слез» матери сразу приобрел смысл. Она поняла, что отцовская страсть к спиртному — следствие того, что он чувствовал себя несчастным. Холодность в отношениях — попытка преодолеть боль…. Взаимное согласие похоронить прошлое, переехать в Англию и начать все сначала… Все это вдруг стало понятным.

Не удивительно теперь, что они с Луисом так похожи. «Он — мой отец, — думала она, все еще не веря в это. — Он — мой отец и знает об этом. Он знал об этом все время». Она тяжело вздохнула и облокотилась о подоконник.

Одри встала и подошла к мужу. Она взяла его руку и сквозь слезы улыбнулась ему. Они молчали, но каждый знал, о чем думает другой. У Сесила было ощущение, словно он только что прогнал свою дочь, и Одри крепко сжала его руку, понимая, чего это ему стоило. Они ждали реакции Грейс. А она просто стояла у окна и смотрела вдаль. Девушка обдумывала услышанное. Пыталась справиться с шокирующим признанием отца. Но, на удивление, ничего в ее чувствах не изменилось. Она по-прежнему стояла в спальне родителей, и в постели лежал ее умирающий отец.

Она обернулась и посмотрела на родителей, которые замерли на пороге своего семейного ада, с трепетом ожидая, что случится теперь, после того, как они выпустили демона на волю.