Парадокс страсти. Она его любит, а он ее нет - читать онлайн книгу. Автор: Дин К. Делис, Кассандра Филлипс cтр.№ 66

Перечитайте главу 8, научитесь использовать общение без обвинений. Потренируйтесь, отрепетируйте слова, которые скажете партнеру, когда в вас снова разгорится гнев. Так, Барбаре пришлось научиться говорить Стюарту, не обвиняя его, что она чувствует себя «эмоционально обделенной». Если уверенно и прямо атаковать настоящие проблемы, у вас не возникнет порыва отомстить и в отношения вернется гармония.

Барбара и Стюарт были умными людьми. Они быстро разобрались в мотивах, настраивавших их друг против друга. Было очень приятно видеть, как оба выявляют у себя недостаточно развитые навыки межличностного общения и начинают работать над их укреплением, ведь стать гармоничнее должны были и Стюарт, и Барбара. Пока жена училась «стоять за себя» и правильно выражать обоснованный гнев, муж воспитывал в себе чувствительность и умение замечать, когда его авторитарные «решения» огорчают Барбару. Когда они вместе поработали над отношениями, ситуация значительно улучшилась.

Любой ярко выраженный «слабый» – кандидат в жертвы эмоционального или физического насилия. К таким людям относятся уже знакомые вам «милый слабый», «эхо» и «мститель». Они не мазохисты, агрессия «сильного» не доставляет им удовольствия. Но у них есть две серьезные проблемы: из-за низкой самооценки они терпят плохое обращение с собой, а их самые развитые навыки межличностного взаимодействия скорее допускают агрессивное поведение партнера, чем противодействуют ему.

Например, реакцией «милого слабого» на оскорбление будет терпение и прощение обидчика в надежде, что, если он будет достаточно милым и приятным, ситуация улучшится. Человек-«эхо» будет еще старательнее пытаться стать таким, каким его хочет видеть партнер. «Мститель» найдет неявные способы возмездия, что будет лишь злить партнера и провоцировать его на еще большую агрессию.

Для человека-«жертвы» характерна тенденция попадать в оскорбляющие его отношения. Он и рад бы найти «хорошего» партнера, но у него ничего не получается. Есть искушение повесить на него ярлык «истинного мазохиста» – человека, который «нуждается» в наказании, – но я не думаю, что это тот случай. Люди-«жертвы» несчастны, как и любой другой на их месте. Отличаются они от большинства только тем, что детство преподало им слишком жестокий урок.

Моя клиентка Ли, привлекательная сорокалетняя женщина, офис-менеджер, дважды была замужем и оба раза столкнулась с насилием. Ее первый муж работал в спортивном магазине. Он был «очаровательный, как все они», но при этом «по-настоящему подлый, когда узнаешь его поближе». Он никогда не нападал на Ли физически, но постоянно ее унижал.

Бывали моменты, когда он просто зверел и начинал кричать. Я все делала не так. Я дура. Я «как корова». Из-за меня он не стал менеджером магазина, потому что ребенок плакал и он не мог как следует высыпаться. Это очень било по самооценке.

После нескольких измен он бросил Ли с маленьким сыном и ушел к «более спортивной» коллеге.

Второй муж, торговый агент…

…казался настоящим рыцарем на белом коне, потому что взял меня с ребенком. Но у него были серьезные проблемы с алкоголем. Вдобавок, в отличие от Уоллеса, он иногда позволял себе меня ударить, но только пьяный. Я терпела его четыре года. Когда он был трезв, мне казалось, что все наладится, но такие периоды длились максимум пару дней. Когда же он начал нападать на Ричи, я ушла.

Еще через пять лет она, наконец, решилась обратиться к психотерапевту. Причиной стала депрессия: у Ли почти два года тянулся роман с женатым мужчиной, инженером на заводе, на котором она работала.

У меня не осталось иллюзий. Брок не бросит жену ради меня. Он уже не проводит со мной столько времени, сколько раньше, и я почти уверена, что он встречается с еще одной сотрудницей. Конечно, он все отрицает, но веры ему нет. Плохо то, что я все так же его хочу. Меня приглашают на свидания другие мужчины, но это не то же самое. Вместо того чтобы оглядеться и найти себе кого-нибудь нормального, я страдаю по Броку.

Во время нашей первой беседы я выяснил, что связи с мужчинами, которые ее оскорбляли и пренебрегали ею, начались еще в старших классах. Очевидно, она увязла в самом болезненном и деструктивном типе поведения «слабых».

У большинства вечных «слабых» один из родителей был жестким доминирующим человеком, а другой – пассивным. Примечательна в «слабых»-«жертвах» именно цена, которую им приходилось платить, чтобы завоевать одобрение доминирующего родителя. Не стала исключением и Ли.

Мой отец был настоящим тираном. У него была очень тяжелая физическая работа на судоверфи, и возвращался он обычно пьяный и злой. Мне кажется, он не сошелся с начальником, поэтому дома ему прежде всего хотелось пнуть собаку и вообще кого-нибудь. Поводы находить он умел, и всегда виноваты были все, кроме него. Даже если лопнула шина. Самое ужасное детское воспоминание – это когда он искал бутылку виски, которая, как ему казалось, где-то должна быть. Сначала он обвинил маму. Потом моя сестра что-то ему возразила и тут же за это заплатила. Он на нее набросился, один из братьев попытался его остановить и тоже получил свое. Я не выдержала и соврала, что случайно разбила бутылку. Он на меня кричал, но сказал, что я единственный порядочный человек во всем доме.

Семья Ли была не просто неблагополучной, – ее возглавлял человек, обладавший важнейшим качеством родителя «жертвы». Он был «экстернализатором», то есть человеком, приписывающим вину за события внешним факторам, другим людям, но никогда себе.

Ребенок, который отчаянно пытается завоевать одобрение такого «воспитателя», учится брать вину на себя. В опасном мире вечно обвиняемый маленький человек постепенно приходит к убеждению, что он действительно в чем-то виноват. Родитель – авторитетный человек и просто так обвинять не будет. Как и другие типы «слабых», эти дети привыкают к тому, что защищаться означает напрашиваться на наказание – словесное или физическое. В то же время признание вины – заслуженной или нет – позволяет максимально приблизиться к одобрению родителя-«экстернализатора». Кроме того, признание дает отсрочку более сурового наказания. Цена одобрения в такой обстановке – признание вины.

Сложно представить, что у «жертвы» с таким тяжелым прошлым могут сформироваться какие-то сильные стороны в межличностных взаимодействиях. Часто качества лидера полностью скрыты под эмоциональным смятением от нездоровых отношений. Но стоит лишь взглянуть на результаты его общения с агрессивным родителем, чтобы увидеть, где скрывается сила и почему агрессор и жертва так легко находят друг друга.

Специальность «слабого»-«жертвы» – мастер по разрядке обстановки. В детстве он служил громоотводом для иррационального гнева взрывоопасного родителя. Взяв вину на себя, он умеет блокировать приступ агрессии и доказывает, что полезен рассерженному взрослому-«экстернализатору». К сожалению, сам этот поступок, дающий «жертве» ощущение собственной нужности, заставляет его думать о себе плохо и считать, что он заслуживает плохого обращения.