Селфи на фоне санкций - читать онлайн книгу. Автор: Анна Пейчева cтр.№ 55

– Смотри сама, конечно, деньги-то твои, я не более чем консультант, – отозвался Василий, складывая вместе части каркаса, – но я бы на твоём месте дождался бы заседания Федеральной резервной комиссии США, после которого доллар наверняка взметнётся еще выше.

– Ладно, – перешла я к следующему пункту своего воображаемого списка. Пальцы уже устали заталкивать изогнутые дощечки в пластмассовые пазы. – Тогда ответь как консультант. Вот я сегодня читала в интернете, что в офисах строительных компаний наплыв покупателей, новых квартир в продаже практически не осталось. Может, мне всё же обменять сейчас доллары в рубли, чтобы успеть купить себе двушку? Раз доллар так сильно вырос, денег мне и без продажи дачи хватит.

– Хватит-то хватит, не спорю, – Вася рывком поставил массивное изголовье кровати и начал прикручивать его к каркасу. – Вот только сейчас не время для покупок. Посмотри, что эти ушлейшие строители…

– "Ушедшие"?

– Нет, ушлейшие, от слова "ушлый", – твёрдо сказал Василий. – В общем, ты посмотри, что они продают! Филькины грамоты! Ставят синий забор и втюхивают пустое поле по цене трёшки в центре города! Да эти дома никогда в жизни не построятся.

– Так что же мне делать-то? – его железобетонная уверенность немного раздражала. Я установила на каркас собранную решетку и взялась за матерчатые ручки толстого ортопедического матраса. – Помоги, мне самой его не поднять.

– Раз-два, взяли! – Вася легко закинул тяжеленный матрас на кровать. – Делать тебе пока ничего не надо вообще. Сейчас этот прилив покупателей схлынет, и мы, образно говоря, будем подбирать ракушки и доставать из них жемчуг. Квартиры вскоре начнут дешеветь, вот увидишь. Народ сейчас всё потратит, и через месяц-другой продажи резко упадут. Вот тогда и наступит твой черед – появятся по-настоящему интересные предложения.

– Может, хотя бы плиту пока купить? – спросила я, застилая кровать нежно-зеленым постельным бельем с белыми ромашками. – А то ведь в магазинах совсем ничего не останется, я сегодня в центре бытовой техники такую давку видела – какое-то стихийное бедствие. Расхватают ведь всё.

Вася обнял меня, увлекая на новенькую кровать. Старая жесткая тахта была забыта, как страшный сон.

– Не волнуйся, знаешь закон сохранения энергии? Если где-то убыло, значит, в другом месте обязательно прибудет, вот увидишь. – Он поцеловал меня в шею и я сразу забыла о долларах, евро, нестабильной экономической ситуации в Греции и заседании Федеральной резервной комиссии США. – А пока иди ко мне.

* * *

Раньше у меня все было расписано: не позже тридцати стать ведущей, не позже тридцати пяти переехать в Москву, не позже сорока получить федеральную журналистскую премию, обручальное кольцо от "Тиффани" и прелестного голубоглазого ребенка – разумеется, в комплекте с няней. Теперь же я ограничивалось скромным планом на день: поклеить обоями стену в гостиной; выложить очередной выпуск программы на "Ютуб"; разогреть в микроволновке замороженные наггетсы с сыром.

– Тебе нужно записаться на курсы дымоводства, – раздраженно заявил как-то вечером Василий, в очередной раз увидев на своей тарелке неаппетитную темную кашу, которую производители нагло выдавали за "жульен куриный с грибами в сливочном соусе".

– Какие-какие курсы? – уточнила я, пытаясь вилкой отыскать в этой субстанции следы курицы или хотя бы грибов.

– Дымоводства, – четко произнес Василий, с отвращением поднося вилку ко рту. "Жульен" соскользнул с вилки и плюхнулся обратно в тарелку.

– Вероятно, ты имеешь в виду дОмоводство, – предположила я, оставив попытки проглотить отраву и намазывая кусок булки маслом. – Подарю тебе на Новый год толковый словарь, пожалуй.

– Нет, я имел в виду именно дЫмоводство, – не сдавался Василий, отнимая у меня намазанную булку. – Когда ты готовишь, из микроволновки дым идет. С этим надо что-то делать.

– Возможно, однажды я и поставила на таймере вместо двух минут двадцать, а потом ушла мыться, – уступила я, намазывая второй кусок, еще толще первого, маслом, а сверху – шведским брусничным джемом. – Но это я сделала только после того, как ты пожаловался на кристаллы льда внутри рыбного филе.

– Ладно, я понял, я во всём виноват, но кушать-то хочется, – примирительно сказал Вася. – Предлагаю пойти к моей маме и нормально поужинать.

– Да неудобно как-то, – засомневалась я.

– Не говори глупостей, я ее уже месяц не видел, и вообще, она сейчас на седьмом небе от того, что я нашел себе девушку прямо в нашем садоводстве.

Я предпочла не касаться вопроса о том, что это территориальное удобство ненадолго – дачу-то мы готовили к продаже, не следовало об этом забывать, и работа шла хорошими темпами. Уже совсем скоро нужно было принимать решение о публикации объявления; фитиль был подожжен, огонек приближался, и бомба должна была разорваться – прямо посреди наших отношений.

Лариса Алексеевна и в самом деле обрадовалась, когда мы, раскрасневшиеся от холода и, что уж там скрывать, страстных поцелуев на ветру, ввалились к ней на кухню. Она с гримасой безграничного отвращения смотрела итоговые новости по главному государственному каналу. Показывали псевдоэкспертов, которые при помощи псевдотестов убеждали зрителей, что при производстве французской косметики используется загадочное "лягушечье сало". Я сжалась, ожидая увидеть интервью с Клавдией-Изольдой, обвиняющей парижан во всех смертных грехах, однако Василий вовремя схватил со стола пульт.

– Мам, ну зачем ты вообще смотришь этот бред? – Вася переключил телевизор на "ЗооТВ", по которому показывали милых котят.

– Хочу понять, до каких глубин может опуститься отечественная журналистика, – ответила Лариса Алексеевна, массируя виски. К счастью, у неё хватило такта не затрагивать в моём присутствии скользкую тему участия бывшей невестки в губернаторском проекте. – Иногда мне кажется – вот оно, дно. Но им каждый раз удается упасть еще ниже. Как хорошо, Сашенька, что ты уже не работаешь в этой сфере! Ты когда-нибудь обращала внимание, что даже золотая статуэтка, символ главной журналистской премии страны, стоит на коленях?

Я поразмыслила.

– А ведь вы правы, Лариса Алексеевна, – была вынуждена признать я. – Поза у статуэтки и правда отчаянная. Вообще-то это как бы Орфей, который как бы разрывает себе грудь и играет на струнах своей души, но смотрится и правда жалко. Больше похоже на корреспондента, который выпрашивает у главного редактора прибавку к зарплате, а тот ему отвечает: "Не раньше, чем я увижу в твоих репортажах истинное величие нашего любимого губернатора!" Не могу поверить, что мечтала об этой премии с девятнадцати лет.

– Да, и самое парадоксальное, что сама статуэтка производится не где-нибудь, а в Соединённых Штатах, как же все эти журналисты-ненавистники Америки соглашаются ее принять? – добавила Лариса Алексеевна.