Я бил «сталинских соколов». Лучший финский ас Второй Мировой - читать онлайн книгу. Автор: Илмари Ютилайнен cтр.№ 9

Я радировал о своих намерениях ближайшему пилоту и повернул назад, намереваясь израсходовать остатки боеприпасов на первую цель. Перегруппировавшись, мы атаковали двумя волнами первую группу. Набрав высоту и прижавшись к облакам, мы вышли на цель. Русские тащили с собой на санях зенитную артиллерию. Именно их мы выбрали в качестве первоочередной цели и спикировали, ведя огонь длинными очередями. Возле орудия, которое атаковал я, стояли два человека, однако они просто не успели открыть огонь. Мои пули настигли их, один упал на лед, а второй повис на орудии. Я повернул к скале, на которой все еще толпились русские солдаты. В это время половина наших истребителей расстреливала табун лошадей, окончательно потерявший порядок. Истребители расстреливали из 16 пулеметов солдат, скучившихся на скале, многие из них остались там навсегда.

Между скалой и берегом появилась колонна, над которой я пролетел чуть ранее. Мы сделали заход на малой высоте, обстреливая ее, и русские просто разбежались. Наши трассирующие пули безжалостно рубили их. Мрачный Жнец собрал сегодня богатый урожай.

Это была не последняя наша штурмовка. Получив поздравления от командующего ВВС, мы стали по нескольку раз в день вылетать для атаки вражеских войск на льду у берега возле Выборга. Позднее задача резко усложнилась, так как русские стали высылать истребители для прикрытия района и защиты войск. Мы упрямо выходили к цели на малой высоте и расстреливали из пулеметов «вражеские орды», после чего бросились наутек от русских истребителей, которые накидывались на нас сверху.

Тем не менее один пилот «Ману» Франтиля был сбит и получил ранение в ходе этих операций. К счастью, он сумел доползти до наших линий. Нашим успехам очень помогла погода. Над материком стояли сплошные низкие тучи, но над морем небо было чистым. Мы атаковали группами по 17-18 «Фоккеров» и каждый раз использовали новый маршрут подхода к цели. Истребители противника всегда дежурили неподалеку, а зенитный огонь был очень плотным. Эти вылеты на штурмовку были самыми кровавыми нашими операциями за все время «зимней войны».

В конце концов вражеские солдаты научились стрелять по нашим самолетам из всего, что только стреляет. Но 4 пулемета «Браунинг» прорезали в толпе настоящие просеки, выпуская по 100 пуль в секунду. Всего за 10 дней полетов лично я израсходовал более 25 000 патронов при обстрелах солдат Красной Армии.

Все наши истребители, в том числе новые эскадрильи «Моранов» и «Фиатов», участвовали в этих операциях. Однако зенитчики с наших батарей, развернутых на берегу, утверждали, что вообще не видели наших самолетов. В это нетрудно было поверить, так как они палили по всему, что только летает, без разбора! Тем не менее мы всегда с облегчением пересекали наши линии, так как наш зенитный огонь был заметно слабее русского.

Эти штурмовки стали последними операциями нашей авиации в «зимней войне».

Наступил временный мир. Ощущения были странными. В небе не мелькали никакие самолеты. Такая же тишина стоит утром в доме, когда люди стараются даже говорить потише. Завеса молчания опустилась над нашей развеселой жизнью. Условия временного мира не вызывали желания шутить.

Однако игра закончилась практически в один момент, так как были исчерпаны все резервы. Но осталось противное ощущение горечи. Мы отважно сражались и заслуживали лучшего!

Раньше я обещал, что произнесу тост, когда война закончится и наступит мир. Но теперь я подошел к своему командиру звена и попросил разрешения не делать этого. Я не желал пить за такой мир. Командир согласился, но пообещал мне, что, когда мир наступит в следующий раз, я смогу произнести свой тост. Я согласился!

Все понимали, что война не закончилась.

Когда было объявлено о подписании мира, нас перебросили на авиабазу Йоройнен. Наши самолеты постоянно находились в состоянии готовности, а мы проходили переподготовку для полетов на новом типе истребителя.

В последние дни «зимней войны» в Финляндию прибыли новые американские истребители. В Тролльхаттане в Швеции норвежские механики начали сборку истребителей «Брюстер» В-229 «Буффало», состоявших на вооружении американского флота. Наша эскадрилья получила приказ сдать свои «Фоккеры» на авиазавод в Темпере и получить новые самолеты.

Во время перегонки «Фоккеров» из Йоройнена в Тампере лейтенанты Ильвескорпи и Савонен столкнулись в воздухе и погибли. Получилось, что даже закончившаяся война продолжала требовать новых жертв. Эти два пилота были добрыми друзьями. Они вместе начали летать и вместе закончили.

Мы перегнали «Брюстеры» домой и обосновались в аэропорте Мальми в Хельсинки.

14 июня 1940 года произошла новая трагедия, когда авиалайнер компании «Аэро Оу», названный «Калева», во время рутинного рейса из Таллина в Хельсинки пропал без вести. Когда минуло время прилета по расписанию, с авиабазы Сантахамина на поиски вылетел гидросамолет «Рипон». Однако он ничего не нашел.

Я в это время находился рядом с командиром эскадрильи Магнуссоном на башне управления полетами, где мы слушали донесения о ходе поисков. Я тоже был готов лететь, так как мой истребитель был заправлен и вооружен.

Магнуссон лишь глянул на меня и проворчал: «Давай!»

Я сразу взлетел и направился к берегу Эстонии, держа высоту 600 футов. Когда я пролетал над маяком Хельсинки, то вдалеке на горизонте заметил силуэт подводной лодки. Я повернул туда, и когда до нее осталось полмили, я различил моряка, бегущего на корму корабля. Он быстро сдернул флаг и спрятал его под куртку. Я знал, что согласно международным законам не имел права приближаться к иностранному военному кораблю в открытом море более чем на 500 ярдов, поэтому я не мог пролететь над субмариной. Тем не менее я подлетел к кораблю на 100 ярдов и сделал круг вокруг него. Я заметил, что лодка стоит посреди множества плавающих обломков разбившегося самолета. На поверхности также можно было видеть большие пятна масла. Я сделал еще один круг над субмариной, теперь на расстоянии 50 ярдов от нее, чтобы постараться разглядеть, есть ли на палубе спасшиеся.

На рубке я увидел троих человек, машущих белыми фуражками, а на палубе возле рубки стоял матрос, которого я заметил ранее.

Подводная лодка находилась примерно в трех милях от маяка Кери. Я взял ручку на себя и повернул в сторону эстонского берега, но потом развернулся и пошел вниз, нацелив нос моего истребителя на субмарину. Мои пулеметы были заряжены, и лодка мелькала на прицеле. Я был готов открыть огонь.