Покойник с площади Бедфорд - читать онлайн книгу. Автор: Энн Перри cтр.№ 64

На таких решениях можно было заработать или потерять целые состояния. Например, обстановка в Африке была крайне нестабильной. Там, где речь шла о земле и золоте, сразу же появлялась масса людей, для которых жизнь ничего не стоила, не говоря уже о чести. В погоне за новыми землями, за возможностью проникнуть еще глубже в этот необозримый континент, такие люди, как Сесил Родс [33] и другие, следующие за ним по пятам, привыкли мыслить категориями армий и целых стран. Жизнь отдельного человека ими в расчет не бралась.

Питт никогда не покидал пределов Англии, но он достаточно хорошо знал таких людей, чтобы понимать, что мужчины и женщины, находившиеся на самом передовом крае цивилизации, были окружены жестокой и часто внезапной смертью – или от ран, или от болезней, так как в жарком тропическом климате эпидемии были обычным делом. В этих экстремальных условиях, легко менявших понятия о добре и зле, было очень просто забыть о тех понятиях чести, которые все еще так ценились в Англии. Ставки были слишком высоки и не оставляли места для рассуждений на темы морали.

Суперинтенданту пришлось подать официальный запрос о встрече с Лео Каделлом, и только через два дня после его беседы с Парфенопой его допустили в кабинет Каделла в здании Министерства иностранных дел. Ему пришлось подождать в приемной около пятнадцати минут.

Наконец, когда Томас вошел в кабинет, Каделл встал из-за стола с выражением недоумения на худощавом лице. Его нельзя было назвать красивым, но черты его лица были правильными, а обычное его выражение было добродушным и, может быть, даже ласковым. Однако в тот день он выглядел усталым и раздраженным. Было видно, что встречаться с Питтом ему совсем не хочется и делает он это только потому, что полицейский был очень настойчив, ссылаясь на важное расследование, которое не могло ждать и в котором никто, кроме Каделла, не мог ему помочь.

– Доброе утро… суперинтендант, – произнес Лео с легкой улыбкой. Он протянул Питту руку и тут же убрал ее, как будто забыл, что означает его жест. – Не хочу торопить вас, но через двадцать пять минут я должен принять германского посла. Прошу прощения, но на эту встречу я не могу опоздать. – Чиновник указал на красивый, с кремовой обивкой стул эпохи королевы Анны. – Прошу вас, садитесь и объясните, что я могу для вас сделать.

Томас уселся и сразу же перешел к делу. Двадцать пять минут были слишком коротким сроком, чтобы успеть обсудить такой деликатный и болезненный вопрос, но он понимал, что Каделл действительно стеснен во времени.

– Тогда позвольте мне не тратить ваше время на положенные банальности, – сказал полицейский, глядя прямо в глаза дипломату. – Вопрос слишком серьезный, чтобы его можно было бросить на полпути из-за других дел.

Его высокопоставленный собеседник кивнул. Питт ненавидел подобную прямолинейность, но выбора у него не было.

– То, что я расскажу вам, не предназначено для чужих ушей, – начал он, – и я обещаю вам хранить в тайне все, что вы мне скажете, до тех пор, пока это будет возможно.

Каделл еще раз кивнул, глядя на посетителя прямым и немигающим взглядом. Если он даже и догадывался, о чем тот собирается с ним говорить, то его можно было назвать великолепным актером. Но, наверное, дипломат и должен уметь играть…

– Несколько человек, выделяющихся скорее своими возможностями, чем богатством, подвергаются шантажу, – прямо сказал Томас.

По лицу Лео пробежала судорога – такая легкая, что ее запросто можно было принять за тень от яркого света, проникающего сквозь широкие окна. Он по-прежнему молчал.

– Ни от кого из них до сегодняшнего дня не требовали денег, – продолжил Питт. – Создается впечатление, что шантажиста интересуют не деньги, а те возможности или власть, которыми обладают эти люди. Над каждым из них занесен топор, но никто из них не знает, когда и кто его опустит. Насколько я знаю, ни один из них не совершал того, в чем его обвиняют, но обвинения эти настолько утонченны и относятся к столь отдаленным временам, что оспорить их практически невозможно.

– Я вас понял, – медленно выдохнул чиновник. Он так и не отвел глаз от лица собеседника, и взгляд его был таким пристальным, что казалось, будто бы его глаза неживые. – Скажите, а сэр Гай Стэнли тоже относится к этим людям?

– Можно сказать и так.

Питт увидел, как расширились глаза Каделла и как тот втянул сквозь зубы воздух.

– Понятно…

– Боюсь, что вы не понимаете, – поправил его Томас. – У него тоже ничего не требовали, кроме малозначащей посеребренной фляжки, не имеющей никакой цены. А ее потребовали, как свидетельство покорности, и ничего более. Просто символ сдачи на милость победителя – и всё.

– Тогда почему… почему он попал в газеты?

– Не знаю, – откровенно признался полицейский. – Мне кажется, что это предупреждение всем остальным, демонстрация силы… и наличия воли, чтобы ее использовать.

Лео сидел совершенно неподвижно, только его грудь поднималась и опускалась в такт неестественно медленному дыханию. Он не стал цепляться за край стола, но его пальцы были напряжены, и было видно, что это спокойствие дается ему дорогой ценой.

По коридору кто-то прошел, но вскоре звук шагов исчез вдалеке.

– Вы абсолютно правы, – произнес наконец дипломат. – Я не представляю, откуда вы об этом узнали… но, наверное, спрашивать бесполезно. То, в чем меня обвиняют… отвратительно, и это ложь от начала до конца. Однако я знаю, что существует масса людей, которые, преследуя свои собственные цели, с удовольствием поверят в это и разнесут по всему свету. Даже если я начну все отрицать, это только вызовет сомнения у тех, кому такая идея вообще бы никогда не пришла в голову. Я абсолютно бессилен.

– Но пока вас ни о чем не просили? – настаивал полицейский.

– Ни о чем. Не говорилось даже о свидетельстве покорности, как вы это называете.

– Благодарю вас за откровенность, мистер Каделл. А вы не можете описать, как выглядело письмо? Или, если оно у вас вдруг сохранилось, то не мог бы я на него взглянуть?

Чиновник отрицательно покачал головой.

– У меня его больше нет, но я его вам опишу. Буквы были вырезаны из газеты – скорее всего, из «Таймс» – и наклеены на чистый лист бумаги. Отправлено оно было из Сити.

– Всё как и у остальных, – кивнул суперинтендант. – Не могли бы вы сообщать мне, если получите еще письма, или о чем-то другом, что, по вашему мнению, может…

– Непременно, – Каделл встал и проводил Питта до двери.

Томас не был уверен, что эта новая жертва шантажиста готова с ним сотрудничать. Дипломат был человеком большой выдержки, хотя и сильно потрясенным последними событиями. В отличие от остальных, он так и не сказал суперинтенданту, в чем его, собственно, обвиняли. Наверное, обвинение было слишком личным и задело его слишком сильно…