Американский снайпер. Автобиография самого смертоносного снайпера XXI века - читать онлайн книгу. Автор: Кристен Кайл, Скотт Макьюэн cтр.№ 44

Мы нырнули внутрь ближайшего строения. Понятия не имею, что это была за бомба, но от недалекого взрыва стены едва не развалились. Мой приятель сообщил потом, что авиаудар уничтожил сразу три десятка боевиков — это, с одной стороны, показывает, сколько людей пытались нас убить, а с другой — какую роль играла поддержка с воздуха.

Должен сказать, что все пилоты, работавшие с нами, были исключительно точны. Часто требовалось поразить бомбами или ракетами цель, находящуюся в какой-нибудь сотне ярдов от нас. Это чертовски близко, если речь идет о тысяче или более фунтов [80] взрывчатки. Тем не менее у нас не было ни одного инцидента, и я всегда был полностью уверен, что летчики сделают свою работу на совесть.

Однажды группу морских пехотинцев неподалеку от нас обстреляли с минарета при мечети, расположенной неподалеку. Мы видели, откуда ведется огонь, но поразить стрелка не могли. У него была отличная позиция, позволявшая ему контролировать значительную часть расположенного внизу города.

И хотя в обычных условиях обстреливать мечети мы не имели права, присутствие снайпера превращало культовое здание в законную военную цель. Мы вызвали воздушный удар по минарету, башня была увенчана высоким остекленным куполом и двумя балконами по периметру, что делало его издалека чем-то похожим на башню управления воздушным движением. Купол был собран из стеклянных секций в виде зонтика.

Когда подлетел самолет, мы сидели на корточках. Бомба попала в купол минарета, пробила его и вылетела через одно из огромных стекол. Она продолжила свой полет и угодила во двор на соседней улице. Там она и взорвалась без видимых разрушений.

«Вот черт, — сказал я. — Он промазал. Пошли — придется самим достать этого сукина сына».

Мы пробежали несколько кварталов, вошли в башню и стали подниматься по казавшимся бесконечными лестницам. В любой момент мы ждали, что наверху появится охрана снайпера или сам снайпер и откроет по нам огонь.

Никто так и не появился. Когда мы поднялись, наконец, наверх, мы поняли, почему. Снайперу, который был в здании один, оторвало голову пролетевшей насквозь бомбой.

Но этим действие бомбы не исчерпывалось. Двор, куда она упала, кишел боевиками; спустя короткое время мы обнаружили их тела и оружие.

Я думаю, что это самый лучший снайперский выстрел, который мне довелось видеть.

С ротой «Кило» я проработал около двух недель, после чего командование SEAL отозвало всех снайперов, чтобы перераспределить их в соответствии со своими надобностями.

«Какого черта ты делаешь? — спросил один из первых встреченных мною „морских котиков“. — Ходят слухи, что тебя видели на земле».

«Ну, да. На улицах не стало целей».

«Ты хоть понимаешь, что ты делаешь? — сказал он, отведя меня в сторону. — Если начальство об этом узнает, тебя же отзовут».

Он был прав, но я его предупреждение проигнорировал. В глубине души я понимал, что делаю то, что должен делать. А еще я чувствовал полную уверенность в том офицере, который был моим непосредственным начальником. Он был честным парнем и в первую очередь всегда заботился о деле.

А от более вышестоящего начальства я был настолько далек, что им бы понадобилось немало времени, чтобы разыскать меня, не говоря уже о том, чтобы издать приказ о моем отзыве.

Подошли другие парни, которые стали соглашаться со мной: внизу, на улицах, от нас было больше пользы. Я не знаю, как они в итоге поступили: конечно, для отчета, все они оставались на крышах и стреляли из укрытий.

«Слушай, вот что я хочу предложить тебе вместо морпеховской М-16, — сказал один парень с Восточного побережья. — Я захватил с собой мою М-4. Возьми на время, если надо».

«В самом деле?»

Я взял ее, и она очень пригодилась мне в бою. ИМ-16 и М-4 — хорошее оружие; по разным причинам, связанным с их манерой ведения боя, морские пехотинцы отдают предпочтение последним моделям М-16. Конечно, мои предпочтения в ближнем бою будут на стороне короткоствольной М-4, и я был очень благодарен своему другу, одолжившему мне это оружие на оставшееся в Фаллудже время.

Меня отправили в роту «Лима» [81] , действовавшую в нескольких кварталах от «Кило». «Лима» занималась зачисткой «дыр» — ликвидировала очаги сопротивления, которые были по каким-то причинам пропущены или же вновь образовались. У них было много работы.

Этой ночью я прибыл к командиру роты. Я нашел его в доме, занятом морпехами накануне. Командир морских пехотинцев уже знал о моей работе с «Кило», и после непродолжительной беседы он спросил меня, что я намерен делать.

«Я хочу быть внизу, с вашими бойцами».

«Хорошо».

Рота «Лима» оказалась еще одной отличной командой.

Несколько дней спустя мы зачищали квартал, когда на соседней улице я услышал стрельбу. Сказав морским пехотинцам, с которыми я был, оставаться на том же месте, я побежал посмотреть, не нужна ли моя помощь.

Я обнаружил еще одну группу морпехов, попавших под сильный огонь при попытке пройти по аллее. Они уже отступили и залегли к тому моменту, как я прибежал.

Все, кроме одного парня. Он лежал на спине в нескольких ярдах, плача от боли.

Я открыл огонь на подавление, подбежал к парню, и потащил его обратно. Когда я увидел его вблизи, я понял, что дело плохо: ему прострелили кишки. Я взял его снизу под руки и поволок.

На ходу я поскользнулся и упал. Раненый оказался на мне. К этому моменту я был настолько измотан и устал, что несколько минут я просто лежал на линии огня. В то время как пули свистели мимо.

Парнишке было около восемнадцати лет. Ранение было очень тяжелым. Я уже мог точно сказать, что он умирает. «Пожалуйста, не говори маме, что я умер в мучениях», — пробормотал он.

Черт, я даже не знаю, кто ты, подумал я. Я не скажу твоей маме ничего.

«О’кей, о’кей, — сказал я. — Не беспокойся. Не беспокойся. Все скажут, что все было в полном порядке. В полном порядке». Он умер. Он даже не успел услышать мою ложь о том, как все будет хорошо и замечательно.

К нам пробились морские пехотинцы. Они сняли мертвое тело с меня и положили его в «Хаммер». По рации мы запросили авиаудар, который уничтожил позиции мятежников, с которых велся огонь, располагавшиеся в противоположном конце аллеи.

Я вернулся в свой квартал, и война пошла своим чередом.

Я думал о жертвах, которые мне довелось видеть, и о том, что я могу стать тем, кого понесут на носилках в следующий раз. Но я не собирался сбегать. Я не собирался прекратить заходить в дома или прекратить поддерживать с крыш тех, кто заходит в дома. Я не смог бы бросить этих молодых морпехов, с которыми я был.