Сокровища России - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Голованов cтр.№ 26

Стирка для Иветты выглядела экзотикой. Она просто покупала новые вещи, а грязные выбрасывала. Тоже минус, но Иветта не плохо бы смотрелась в его квартире. Денег хватает, пусть покупает. Главное, чтобы детей любила — думал Эдик. Выяснилось, что Иветта детей не любит, что секс с детьми — это слишком, и стоит невесть сколько, но почему бы и не попробывать?

Эдик понял, что опять ошибся в человеке, и с радостью передал блондинку Пузыреву, который забрал ее в качестве компенсации у француза, тем более, что ее добрые услуги оказались оплаченными на всю ночь. В виде трофеев Пузырев прихватил из номера Дюбуа шампанское и закуску, и велел Эдику везти их обратно в музей.

— Француз — это просто тормоз какой-то! — жаловался обиженный Пузырев, лапая на заднем сиденье хихикающую блондинку. — Примерились, ишь ты! Мы без примерки — бац! В десятку! Вот увидишь… Ты, веточка, трахалась на золоте? Нет? Мы займемся этим втроем…

— Эй, групповуху не заказывали, — забеспокоилась блондинка.

— Это не Эдик. У него трое детей. Тот, другой, тебе понравится. Он старенький, весь в бинтах, ха-ха…

В музей завалились уже за полночь, хотя Эдик и пытался отговорить Пузырева от дикой идеи, даже стращал местью фараона, однако Пузырев был атеист и покойников не боялся. Охранники выслушали объяснения Пузырева об эксперте-искусствоведе в мини-юбке, пряча ухмылки. Им плевать, что начальство куралесит. Эдик тоже плюнул и уехал домой в пузыревской машине. Ему было жаль фараона. Парень в свое время командовал миллионами людей, и не просто командовал, нет — держал в руках их жизнь и смерть. Фараон… Эдик бы поостерегся устраивать оргии на его саркофаге. Еще обидится.

На другой день, поздним вечером Эдуард Поспелов вылетел в Лондон на аукцион Кристи. Российский музей выставил там на продажу несколько копий Ренуара. Цель прежняя, как и в Дъеппе — разведка боем и рекламная акция. Мелочовку из наследия Тутанхамона Эдик решил не подделывать — возни много. А несколько более-менее весомых золотых вещей вроде скипетра скопируют из свинца и позолотят без него, в двух экземплярах. Подменить золото свинцовыми чушками он успеет по прибытии в Москву. Если успеет до Пузырева.

Мысли Эдика под гул моторов то и дело возвращались к Пузыреву. Вдруг пришло в голову, что Пузырев чересчур уж вчера разбушевался. И напился вдрызг до полной потери почти работоспособности. Эдик списывал нервозность начальника на Тутанхамона — не каждый день гробницы из золота приходится распиливать, но, если честно, чего ж тут бояться? Гробницу организовал Дюбуа, свой уже в доску до того, что Пузырев и морду ему без раздумий побил. Нет, из-за поездки в Лондон напился Пузырев. Он не хотел лететь в Лондон, вот в чем дело. Как они там среагируют, в Лондоне? А лететь бы надо Пузыреву. Он директор. Нет, опять послал вперед зама, как Эдик не упирался. Ну почему, почему он не верит людям?

Последние возражения Эдика против поездки Пузырев выслушал еще утром, вздыхая и охая, держась за голову. И ничего не сказал — весь его страдальческий вид явился ответом, и таким ясным, что Эдик умолк. Придется лететь ему. Пузырев косился на голую ногу, что свешивалась из золотого саркофага. Оргия явно удалась на славу. Оба еле живые. На полу — куча бинтов. Зачем мумию распеленали?

Оказалось, Иветта залюбопытничала, какой член у этого египтянина Тутанхамона? Как будто мало членов видит каждый день, бюро добрых услуг… Впрочем, разбинтовали не без пользы — мумия оказалась не мужчиной, а женщиной. Сухая шершавая кожа, очень легкая. Ничего, симпатичная египтяночка. Наверное, жена Тутанхамона. Или его любовница.

— Ты ее не изнасиловал? — подозрительно спросил Эдик.

— С ума сошел, — простонал Пузырев, но глазенки блудливо забегали. Иветта из гробницы то ли заплакала, то ли засмеялась. — Француз нам не верил, собака. Бабу подсунул. А не императора.

— Как раз верил, раз фараона пожалел, — возразил сухо Эдик. — Ты и его бы изнасиловал. Вы развлекаетесь, а я бинтуй обратно? Давайте-ка за работу. У меня самолет скоро. Еще визу получать.

По тому, как засуетился Пузырев, Эдик понял, что этих слов тот и ждал. Понял теперь, в самолете.

В Лондоне Эдика встретили двое — один из директоров Кристи, сэр Лаверс, седой джентльмен с глазами убийцы, и средних лет, очень живой американец Генри Уэстлейк, одетый несколько небрежно. Его глаза излучали доброжелательность. С некоторым вопросом, впрочем.

В отличие от французского, английским языком Эдик владел весьма неплохо. По крайней мере, мог разобрать некоторые странные интонации, вроде подковырок и намеков, поэтому «наезд» англичанина заметил сразу. Тот «взял быка за рога» после первых же приветственных фраз в аэропорту Хитроу, где их на стоянке ожидал большой серебристый Роллс-ройс, похожий на космическую ракету. Едва «ракета» стартовала, англичанин сухо сказал:

— Странно, что не приехал сам господин Пузырев. Мы вели переговоры с ним. Возможно, вы, как заместитель, не в курсе… и не сможете прояснить некоторой путаницы с вашими картинами. Возможно, произошла… случайная ошибка…

— Да-да, — сказал живо американец, — именно случайная. А каковы ваши полномочия, мистер Поспелов?

— Все, необходимые для торгов, — сухо сказал Эдик. — Сомневаетесь, позвоните моему директору. А насчет ошибки…я и слышать не желаю. Никакой ошибки нет. Российский музей не ошибается, господа. — Эдик глядел вперед, в затылок шофера за стеклянной перегородкой впереди. Англичанин сидел слева от него. Американец — справа. Похоже на перекрестный допрос, но Эдику скрывать нечего, совесть его чиста. Сам факт, что его, одного из многих владельцев выставленных на торги лотов, встречал на представительском Роллс-ройсе один из директоров Кристи — пусть вместе с каким-то американским жуликом — говорил сам за себя.

— Так это не ошибка? — спросил быстро Уэстлейк. Казалось, его припекало сиденье — он вроде как подпрыгивал. — Я правильно понимаю?

— В ы в с е п о н я л и п р а в и л ь н о, — четко и раздельно сказал Эдик, повернул голову и уставился в глаза жулика честным морозным взглядом. — Я лично отправлял картины. Лично. Это копии Ренуара.

— Вы…уверены? — неуверенно спросил англичанин. — То есть, вы абсолютно в этом уверены?

— Конечно. — Заморозив американца, Эдик повернул свой ледяной взор в другую сторону. — Абсолютно уверен. Это копии. Очень хорошие, но копии. Копии потому, что оригиналы висят на стенах Российского музея. Прошу запомнить, господа, в Российском музее висят только оригиналы. А если там висят оригиналы, то у вас — копии. Где тут ошибка? Покажите мне ее.

Воцарилось долгое молчание. Яснее ответить, конечно, можно. А зачем? Они все поняли достаточно ясно. Подобные взгляды Эдик уже видел. У француза Дюбуа. Так смотрят лилипуты, поняв, что ошиблись, поняв, что перед ними — не горе ошибки, а великан. Эдик принялся рассматривать в окно лимузина лондонские пейзажи. Лондон зимой…такой же противный, как мокрая Москва глубокой осенью. Или — такой же прекрасный. Выбор эпитетов Эдика не заботил — не будь в этом городишке знаменитого аукциона, этот Лондон и ноги б его не увидел. И англичане — явно тормоза. Первый же встречный — на тебе, до сих пор тянет уточнения.