Крах «Грозы Вселенной» в Дагестане - читать онлайн книгу. Автор: Надырпаша Сотавов cтр.№ 25

После ухода основных сил армии Петра I в конце сентября 1722 г. шамхал Адиль-Гирей сохранял союзные отношения с Россией, предупреждая российское командование об анти-российских настроениях среди местных владетелей. Однако после отъезда Петра I со стороны российской администрации наблюдались случаи нападения, насилия, захвата пленных в Бойнаке, Карабудахкенте, Манасе и других местах, подвластных шамхалу, что ущемляло его интересы. Об этом Адиль-Гирей трижды доносил царю с конца сентября 1722 г. до февраля 1725 г., но никакой положительной реакции на это не последовало. [266] Эти неприязненные действия и строительство крепости Святой Крест в 40 км от Тарки были использованы Портой для восстановления шамхала против России. Недовольный политикой российской администрации, подстрекаемый Портой и Крымом, в течение 1725 г. шамхал дважды штурмовал Аграханский редут, но был отбит с большими потерями. [267]

Российское командование предприняло энергичные меры против этой авантюры, тайно поддерживаемой уцмием Ахмед-ханом. О роли уцмия в этих событиях Гербер пишет: «Сей Усмей Ахмет-хан человек лукавой и неглупой; он чрез свой предговор много к тому помогал, что шамхал против России взбунтовал, и хотя он обязался с войском своим с шамхалом соединиться, однако же он в то дело не мешался и сидел тихо, ожидая, будут ли по обещанию Дауд-бека (войска. – Н. С.) шамхалу в помощь, а как он увидел, что турки то не исполнили, а российское войско на шамхала пошло, то поддался он российской империи и присягу учинил и для того сохранен остался». [268]

Для наказания шамхала были выделены специальные войска с наказом: «Всячески трудиться, чтоб его, шамхала, добыть себе в руки». [269] Исполняя этот приказ, генерал Г. С. Кропотов разорил и сжег резиденцию шамхала Тарки, а самого загнал в горы. Брошенный своим сторонниками, оставшись один, шамхал обратился за помощью в Крым, но не получил поддержки.

Выступление шамхала против России и его обращение за помощью в Крым серьезно обеспокоило петербургский кабинет. Оно дало повод Порте для вмешательства во внутренние кавказские дела, а Англии и Франции – для раздувания российско-дагестанских противоречий. Изыскивая удобный предлог для этого, великий визирь убеждал Неплюева, что конфликт между шамхалом и российской администрацией уладит сераскер Сары Мустафа-паша, которому велено идти с войском из Гянджи в Ширван, чтобы их «чрез медиацию (посредничество. – Н. С.) успокоить». [270]

Однако заверения высшего сановника Порты не ввели в заблуждение русского резидента. Предупредив, что исполнение этого намерения Порты в Петербурге «за разрыв трактата (Константинопольского договора 1724 г. -Н.С.) воспримется», И. И. Неплюев потребовал, чтобы султан направил своему командующему указ, чтобы он «ни под каким претекстом в дагистанские земли не мешался яко они российские подданные и что сие нам весьма чувствительно». [271]

Добившись изоляции шамхала, русское правительство предприняло энергичные меры для его пленения и уничтожения его влияния в Дагестане. При посредничестве кабардинских и кумыкских князей 20 мая 1725 г. Адиль-Гирей прибыл в русский лагерь у Кумторкалы, чтобы отправиться в Петербург просить прощения у императрицы, но был взят под стражу и отправлен в крепость Святой Крест для содержания под караулом. [272]

Петербургский кабинет был серьезно озабочен тем, что предпринять в отношении достоинства шамхала, означавшего символ верховной власти в Дагестане. После неоднократного обсуждения этого вопроса на заседании Верховного Тайного Совета в июле 1726 г. правительство сочло целесообразным избавиться от сосредоточения чрезмерной власти в руках одного лица. Осенью того же года решением Сената звание шамхала было ликвидировано; Адиль-Гирей сослан в г. Коло Архангельской губернии; исполнение верховной власти в Дагестане возложено на главнокомандующего русскими войсками генерал-аншефа В. В. Долгорукого. [273] Вслед за этим правительство предприняло ряд неотложных мер для укрепления своего влияния: на берега Аграхани и Сулака перевели 1000 семей гребенских казаков, в Аграханский редут – батальон пехоты, в окрестности Святого Креста – 7 драгунских полков [274] и т. п.

Принятые меры оказались эффективными и воздействовали на внешнеполитическую ориентацию владетелей и старшин. За 10 месяцев после ареста шамхала (июнь 1726 – март 1727 гг.) присягу на верность России повторили владетели и старшины Табасарана и Кайтага. Впервые вступили в ее подданство старшины влиятельного союза Акуша-Дарго, Кубани, отемышский Султан-Махмуд и аварский правитель Умма-хан с вручением грамоты «о верности Российскому государству». [275]

Все это означало, что выступление шамхала против России, инспирированное Портой и Крымом, не подорвало ее позиций в Дагестане и прикаспийских областях. «Как дагистанские, так и горские владельцы, – доносил В. В. Долгоруков в апреле 1727 г., – без противности себя показывают». [276] Несмотря на происки Порты и Крыма, Россия отстояла свои позиции в Дагестане, что имело решающее значение для разграничения на Кавказе по Константинопольскому договору 1724 г. В начале 1728 г. Долгорукий отбыл в Петербург, поручив командование русскими войсками двум генералам: на Кавказе – А. В. Румянцеву, в прикаспийских областях – В. Я. Левашову. Для разграничения с российской стороны были назначены А. В. Румянцев, майор Иоганн Густав Гербер и полковник фон Лукей; с турецкой – Сары Мустафа-паша, султанский посланник Нишли Мехмед-ага и дефтердар Эмини-ага.

По Константинопольскому договору 1724 г. к России отходила приморская полоса шириной 100–119 верст в Дагестане и 43 версты в Ширване. На этой территории по Самуру ниже Кураха располагалось 10 лезгинских аулов влиятельного союза Кюре, считавшихся под протекцией Сурхая. В Кубинской провинции, выше Рустау, находилась стратегически важная крепость Теньга, входившая в зону российского влияния, но занятая Дауд-беком вопреки указанному договору. Этими обстоятельствами часто пользовалась Порта, подталкивая Дауд-бека и Сурхай-хана на антироссийские выступления. [277]