Среди богов. Неизвестные страницы советской разведки - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Колесников cтр.№ 230

– Одну минуту обождёте! Речь идёт о судьбе и самой жизни наших боевых товарищей! Попробуй не обождать! Слышишь, Пономаренко?!

Не дожидаясь ответа, Котельников бегом устремился обратно в штаб дивизии, который несколько минут назад покинул в добром настроении. Когда он, всполошённый, влетел туда и доложил впопыхах новость, его подняли на смех. Особенно смеялся начальник штаба дивизии Войцехович. Хитро прищурив глаза, Вершигора, тихо посмеиваясь, заметил:

– Какое право имеет ваш майор, пусть он трижды будет начальником особого отдела, без согласия командира дивизии расстреливать кого-либо? Чепуха, конечно!

Боясь, что Пономаренко с бойцами может уйти, Котельников дал понять, что расстрелявшие бойца находятся здесь и дожидаются его, командира дивизии! И стремглав выбежал, боясь, что те уйдут.

Вслед за ним вышли Вершигора и Войцехович с теми, кто был в штабе, включая писаря. Никто не верил, что такое на самом деле могло случиться!

Заплетающимся от растерянности языком Пономаренко полностью подтвердил сказанное Котельниковым.

– Кругом марш в своё подразделение! – скомандовал Вершигора властным голосом, которого прежде никто у него не слышал. – И не попадайтесь мне на глаза, иначе все пойдёте под трибунал!

Котельникову он приказал немедленно распределить в разные батальоны остальных двух бойцов, находящихся под арестом. Начальнику штаба капитану Войцеховичу велел написать приказ, в котором отметить, что за жизнь каждого из них будет отвечать головой лично комбат!

Приказ командира партизанской дивизии Котельников тотчас же выполнил и доложил ему, кто из них в каком батальоне будет находиться. Здесь выяснилось, что оба рядовых – Алещенко и Горбенко, – не знали, что их ждёт! Они также не имели понятия о расстреле их командира отделения старшего сержанта Репко, которого недавно, как они полагали, увели на очередной допрос.

Вершигора был вне себя. Начальник штаба Войцехович с многозначительной усмешкой заметил:

– Надёжный у вас, Петр Петрович, заместитель. Блеск! К тому же по разведке!

В ответ Вершигора пристально посмотрел на своего начштаба, но ничего не сказал. Очевидно, не хотел высказывать своё мнение в присутствии начальника штаба особого отдела.

Котельников вернулся к себе в штаб расстроенный. Ему хотелось расспросить Пономаренко о реакции начальника на отмену командиром дивизии исполнения «постановления», но поразмыслив, он не стал этим интересоваться. Понимал, что и о нём наверняка был разговор.

С него ведь всё началось. Бедняга Пономаренко оказался козлом отпущения. Без слов было понятно, что ему крепко досталось от майора.

Старший следователь капитан Казаченко также пребывал в подавленном настроении. Однако не сказал ни слова. Его тоже можно было понять: погоду в особом отделе делал лично его глава. Все молчали, будто в доме лежал труп Репко. Об Алещенко и Горбенко, распределённых в разные батальоны, тоже остерегались спрашивать.

Оказалось, что у капитана Казаченко был день рождения. Никто об этом не знал. Он припас бутылку первача, а хозяйка дома зажарила гуся, который лежал на сковороде рядом с миской давно разморозившейся квашеной капусты. Было такое впечатление, будто все в чём-то виноваты. Пономаренко и Котельников сочувствовали Казаченко, но ни у кого язык не поворачивался поздравить его. Да и сам он не знал, как быть. Маленького роста, сдержанный, корректный, разумный. То и дело молча разводил руками. Внезапно у него вырвалось:

– Главное, что Алещенко и Горбенко спасены! Теперь, надо полагать, волос с их головы не упадёт! – Оглянулся по сторонам и, понизив голос, промолвил: – Хозяином-то здесь командир дивизии… «Борода»! Стало быть, поперёд батька у пекло никто уже не попрёт!

– Это верно! – выдавил из себя Котельников. – Но у меня всё время перед глазами улыбающееся лицо Репко. Никак не могу осознать, что его уже нет в живых! Исполнительный, старательный, услужливый. Наверное, родители есть!?

Он смолк, запершило в горле. Установилась гробовая тишина. В этот момент в окне промелькнула стройная фигура старшины – помощника или, скорее, адъютанта майора. Тотчас же Пономаренко и Казаченко бросились убирать со стола.

Котельников поспешил выйти навстречу старшине, однако тот уже открыл дверь. С порога передал, что майор приказал начальнику штаба сейчас же явиться.

– Понял, – кивнул Котельников. – Передай, иду!

Быстро пристегнул ремень с портупеей, накинул через плечо полевую командирскую сумку, поправил висевший через плечо ремень со здоровенным маузером в деревянной колодке. Уходя, замешкался, спросил:

– Где ваш жбан с компотом?

Пономаренко и Казаченко недоуменно переглянулись. Котельников надеялся, что оба поймут, о чём речь:

– И немного, если можно, квашеной капусты.

Сконфуженные своей недогадливостью, друзья бросились доставать спрятанное.

Опрокинув почти половину гранёного стакана и схватив горстку квашеной капусты, Котельников на ходу вытер губы. Помрачневшие Казаченко и Пономаренко провожали его невесёлым взглядом. Он услышал: ни пуха ни пера…

Подходя к дому, где располагался особый отдел, Котельников издали увидел торопливо выходившего со двора заместителя начальника отдела майора Стрельцова. Всегда общительный и улыбающийся, на этот раз он почему-то повернул в противоположную сторону, сделав вид, будто не заметил приближавшегося начальника штаба. Котельникову это показалось странным: отношения у них всегда базировались на взаимном уважении и искренней симпатии. Знакомы они были давно. Майор Стрельцов также был на задании в тылу врага не впервые.

Майор Жмуркин лежал на кровати в белом овчинном армейском полушубке, в ушанке и сапогах, свисавших в сторону от кровати. В помещении было холоднее, чем за окном.

– Вы велели явиться, Иван Яковлевич, – произнёс Котельников, как обычно по-деловому, спокойно.

– Решили посочувствовать бандитам УПА? – задал вопрос продолжавший лежать майор. – Выручать их пособников?!

Котельников насторожился. Понять смысл услышанного, собраться с мыслями и как-то отреагировать смог не сразу. Не находил слов, с чего начать, как опровергнуть столь серьёзный, если не сказать чудовищный, упрёк.

– Давно на службе у бандеровцев? – задал очередной вопрос Жмуркин.

Котельников от удивления сделал большие глаза, пожал плечами, дескать, что за ерунда?

– Если вы имеете в виду наших бойцов, – начал он сдержанно, – то они ведь неожиданно наткнулись на националистов!

– Я не об этом спрашиваю! – повысив голос, произнёс майор, приподнимаясь на локтях.

Котельников не дал майору договорить:

– Но всё, о чём вы говорите, Иван Яковлевич, полнейший вздор! Должен вам откровенно заявить, что окажись мы с вами там вместе – вряд ли сумели бы так просто выбраться при том скоплении бандитов, которые внезапно окружили наших бойцов! К тому же они сразу открыли огонь, как только националисты предложили им сдаться! Двоих уложили. Я видел их окровавленные трупы! Ещё нескольких уложили подоспевшие бойцы эскадрона. К этому должен добавить, что прежде чем посылать бойцов в деревню, следовало бы разведать, а не…