Среди богов. Неизвестные страницы советской разведки - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Колесников cтр.№ 221

– Почему об этом не доложили? Перестраховывались?

– Есть такое, – признался Котельников. – Вопрос серьёзный, и никто не хотел рисковать, чтобы не вызвать удивления или чтобы не заподозрили в сведении личных счётов. А у меня с ним был единственный закрытый счёт, который перед отправкой на задание вы мне открыли. В этот счёт входит и радиограмма Сёмина об ОХВ в Могилёве и, наверное, его «тандем» с радисткой Сиротиной.

Далее Котельников рассказал, как уже наступил день, когда вслед за исключительно толковым проводником разведотдела дивизии лейтенантом Владимиром Климовым отряд преодолел линию фронта. Его тогда кто-то из бойцов спецназа ласково прозвал «Буланчиком». Это был симпатичный паренёк небольшого роста, любил шутить, несмотря на усталость и крайне напряжённое состояние из – за «фокуса», который отмочил начальник с «ромбом» в петлицах. Даже ему случай с вывихом ноги показался враньём. Между тем Сёмин уже почти не прихрамывал! Говорил: «разошёлся маленько…»

Судоплатов вдруг спросил:

– Сёмин причастен к гибели начальника особого отдела Климова?

– Я так считаю. И другие в бригаде тоже. Известен исполнитель. Но Сёмин и его убрал. Люди молчат, но это так.

– Почему обо всём этом не доложили? – вскинув голову, резко произнёс Судоплатов. – Это уже вас не касалось.

– Всё верно. Но получилось, что обо всём этом я узнал также по возвращении на главную базу. Не исключено, что и о радиограмме, содержавшей липовые сведения об ОХВ, я бы не узнал, если бы вы, Павел Анатольевич, не приказали комбригу Шмакову немедленно вернуть на базу моего заместителя Панкратова. Сёмин отправил его с группой разведчиков, чтобы в его отсутствие радиограмма ушла в Центр. Однако вернуть меня на базу вынудило Сёмина одно щепетильное обстоятельство: понадобился доктор Бронзов, а он был со мной.

– Зачем ему понадобился врач?

– Парашютистка оказалась в положении. Военврач Бронзов знает об этом лучше меня. – Вот что…

– Но в то же время бригада действовала успешно, – отметил уверенным тоном Котельников. – Здесь иного мнения не должно быть. Авторитет её у населения и особенно среди местных партизан был достаточно высок. Немаловажно и то, что группа из двадцати восьми десантников – по-настоящему золотой костяк – выросла в бригаду с почти четырьмя сотнями бойцов и командиров! В этом есть и заслуга комиссара Малюгина.

– Командир Шмаков как? – спросил Судоплатов.

– По-моему, всё видел, но не всё негативное должным образом оценивал. Здесь он был нерешителен. Видимо, избегал конфликта. У самого есть «мамзелька». Возможно, поэтому робел перед Сёминым.

В то же время Котельников отметил, что комбриг заботился о сплочении личного состава, его боеспособности. В этом его нельзя упрекнуть. Все хорошо вооружены, конечно, благодаря помощи наркомата и, разумеется, за счёт трофейного оружия, которое нередко добывалось в тяжёлых боях. Люди сыты и обуты. Имеются своя баня, сапожная мастерская и даже лыжная! Для разведчиков и подрывников это крайне важно. Зимой на морозе стоять на посту и тем более лежать в снегу часами напролёт в засадах в сапогах просто невозможно. Поэтому стали валять валенки!

– Бойцы это ценят, и потому, насколько я осведомлён, не было ни одного случая перехода кого-либо в другой отряд. Никто никого насильно не держал. В то же время другие отряды вливались в нашу десантную группу. По-моему, это тоже о чём-то говорит. Конечно, в семье не без урода.

Разговор вновь коснулся комиссара Малюгина:

– Он, бесспорно, человек порядочный, старается изо всех сил, чтобы всё было, как говорится, в ажуре. Но был придавлен Сёминым. При каждом удобном случае тот старался его унизить. Иногда это делал при людях. Мне было его жаль. Сёмина, как мне кажется, комиссар до смерти боялся. Хотя в нужный момент проявил несвойственную ему храбрость. Настоял на том, чтобы дама Сёмина, то есть парашютистка Сиротина, была выдворена из землянки штаба.

– А почему она оказалась там? – удивился Судоплатов.

Котельников рассказал, как было дело.

Судоплатов и Серебрянский молчали, иногда переглядывались, и было видно, что они возмущены.

– Шмакову и Малюгину недели полторы назад отправлен приказ немедленно арестовать радистку штаба армии и не спускать с неё глаз! – зло произнёс Судоплатов. – И при первой же возможности доставить в Москву.

– Вот прибудет шпионка, и товарищ Сполохов выяснит… Но меня, честно говоря, – признался Котельников, – удивляет, как это тогда Сёмин клюнул на вашу радиограмму о том, что я оказался врагом и расстрелян? Не будь этой ссылки, он мог рвануть вместе со своей парашютисткой. Так я считаю. К немцам, конечно!

– Дождёмся её доставки в Москву, – сухо произнёс Судоплатов.

– Пусть полюбуются друг на друга, – добавил Котельников. – Идиоты.

В штабе бригады по решению Малюгина арестованную радистку Таню Сиротину подвергли допросу. Вели его бывший начальник областного управления милиции Могилёва подполковник Сыромолотов и его первый заместитель, ведавший до войны уголовным розыском, майор милиции Глазшнейдер. В наркомат поступили радиограммы с показаниями арестованной.

Во время очередной беседы Судоплатов грустно отметил:

– Умопомрачительное содержание! Девица во всём призналась.

– Может быть, Котельникову следовало бы зайти к Сполохову, – предложил Серебрянский. – Пусть ознакомится с содержанием следствия.

– Да, конечно, – согласился Судоплатов и обратился к Котельникову: – Зайдите к товарищу Сполохову. Он ведёт дело. Проинформируйте его обо всём. Очень важно, чтобы мерзавцы понесли заслуженное наказание.

– Понял, – ответил Котельников, собираясь уходить, – но по делу Сёмина мы с товарищем Сполоховым неоднократно обстоятельно разговаривали.

– Теперь пусть ознакомит тебя с содержанием радиограммы о следствии, которое по указанию командования бригады ведут ваши партизаны, бывшие работники милиции, – повторил Серебрянский. – Ахнешь!

Котельников заглянул к Сполохову. К нему не всегда можно было зайти. Предварительно позвонил. Следователь уже знал, что Котельникова надо ознакомить с радиограммами допроса радистки Сиротиной.

Передавая полученную радиограмму, Николай Павлович сказал:

– Там дело гораздо серьёзнее, чем можно было предположить. Она ведь поддерживала радиосвязь напрямую с военной разведкой… абвером. Помимо штаба армии. И своего же возлюбленного Сёмина предавала. Содержание некоторых его радиограмм в Москву, поскольку он составлял их в её присутствии, наверняка дублировала и отправляла туда. Копий, разумеется, не оставляла.

– А мы с нашей старшей радисткой Соловьёвой давно заподозрили неладное, – заметил Котельников. – Я же переслал в управление перехваченный Соловьёвой цифровой текст одной из радиограмм армейской радистки вне рабочей связи со штабом армии. Отдельно! Радиограмма должна быть здесь, у вас. Ответ на неё мы, по-моему, пока я находился в бригаде, почему-то не получили.