Горький ветер свободы - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Куно cтр.№ 13

– Тсс… Тише, тише. – Ренцо примирительно выставил вперед руку, пока я пялилась на него ничего не понимающим взглядом. – Это для твоей кожи.

Он указал на миску, в которой обнаружилась какая-то густая желтоватая смесь, потом на мое лицо. Я начала понимать. Видимо, это какое-то средство для лечения обгоревшей кожи.

– Что тут случилось? – Голос Данте заставил меня повторно вздрогнуть.

Кажется, мой резкий скачок привлек его внимание.

– Ничего, – откликнулся Ренцо. – Пытаюсь обработать ей лицо, а она боится.

Данте неодобрительно покачал головой, переведя взгляд с моего носа на шею, а затем на руки.

– Она не местная, не знает, что в пустыне надо как следует закутаться, – заметил Ренцо. – Надо было ей объяснить, но как?

– Все равно не помогло бы, – заметил Данте. – У нее слишком белая кожа, не такая, как у нас. Лицо все равно бы сгорело. Ладно, попытайся объяснить ей, что она должна пользоваться мазью регулярно.

Он сам шагнул ко мне, указал на миску с желтой смесью и заглянул в глаза. От страха у меня мороз пробежал по коже.

– Это, – Данте почти коснулся пальцем мази, – надо наносить на кожу. – Он показательно провел пальцем по своему лицу.

Еще раз посмотрел мне в глаза, словно хотел достучаться до самых глубин сознания, и вернулся в шатер. Я вздохнула с облегчением.

– Давай. – Теперь ко мне снова подошел Ренцо. – Я покажу в первый раз, как это делать.

Я позволила ему приблизиться и, напряженно следя за каждым движением, предоставила возможность помазать обгоревшие участки кожи. Ренцо набирал мазь щедро, толстым слоем. Она была жирной и прохладной, отчего по настрадавшейся коже сразу же распространялось приятное ощущение. И, сколь это ни странно, мягкое прикосновение смуглых пальцев галлиндийца не так чтобы было мне неприятно.

Мазь осталась при мне и на удивление быстро помогла. Кожа начала немного шелушиться, но к вечеру боли и ощущения жара почти не осталось.

За день я снова смертельно устала, но на сей раз это не могло изменить моих планов. Этой ночью я была намерена бежать. Куда? Что я собиралась делать дальше? Эти вопросы волновали меня в последнюю очередь. Бежать. Перестать быть рабыней. Никогда больше не увидеть человека, считающего себя вправе называться моим хозяином. Никому не позволить совершить надо мной насилие – в каком бы то ни было значении этого слова. Все остальное – побоку. Если ради этого придется умереть – а вероятнее всего, так оно и будет, – значит, я готова умереть.

Я сделала вид, будто легла спать, как и прошлой ночью. Дождалась, пока стихнут все разговоры и все улягутся. Выждала еще некоторое время. Возможно, спят не все. Вполне вероятно, что надсмотрщик и телохранитель по очереди бдят, ненавязчиво следя, чтобы все было в порядке. Все, что мне оставалось, – это пойти на риск. И надеяться, что ночная темнота окажется на моей стороне.

Правда, ночь стояла звездная. Белесая дымка рассеялась, и теперь от неба трудно было оторвать взгляд. Говорят, самое звездное небо можно увидеть либо в пустыне, либо в открытом море. В открытом море я побывала лишь однажды, но тогда нас держали в трюме, да и погода стояла неидеальная. Словом, было не до звезд. А сейчас, невзирая на всю сложность, даже обреченность моей ситуации, я с трудом опустила глаза, переключаясь с усыпанных яркими точками небес на грешную землю.

Большую флягу, полную воды, я выкрала заранее. На какое-то время хватит, а дальше… Я не загадывала так далеко. Главное – вырваться отсюда, уйти достаточно далеко, чтобы меня не смогли найти. Ну а потом. Оставалось надеяться, что меня ждет более легкий конец, чем смерть от жажды.

Наконец решившись, я очень медленно поднялась на ноги. Сделала несколько осторожных шагов по, увы, шуршавшему под ногами песку. Никто не пошевелился. Я перескочила через условное ограждение, выложенное красными камнями, и бросилась бежать. Сперва неуклюже – уж больно непривычно было бегать по песку, – но затем все быстрее и быстрее. Не оглядываясь, чтобы не сбавлять темпа. Направляясь к барханам, за которыми меня стало бы не видно. А сильный ветер (неожиданно сильный – все-таки магические камни основательно сдерживали его порывы) вскоре занес бы мои следы новым песком.

Увы, хоть я и не оглядывалась, но очень скоро услышала, как позади скрипит под чьими-то ногами песок.

– Стой! – крикнули затем.

Я и не подумала подчиниться. Наоборот, собрала в кулак всю волю, все силы и рванула так, словно мне вовсе не нужно было дышать. Если сейчас меня поймают – даже думать не хочу, что случится тогда. Не говоря уж о том, что второго шанса бежать может не представиться.

Но, несмотря на все мои отчаянные старания, расстояние между мной и моим преследователем неумолимо сокращалось. И в какой-то момент я почувствовала, как его рука грубо вцепилась в мое плечо. Я вырвалась. Он снова меня схватил.

Я продолжила отчаянно вырываться, как никогда чувствуя себя загнанным зверем. Наконец, мне удалось освободиться, и я побежала было дальше, но преследователь снова меня перехватил. На сей раз я не удержалась на ногах, он тоже потерял равновесие, и мы оба упали на остывший за темное время суток песок.

– Идиотка! – рявкнул Данте. Поднявшись сам, он буквально вздернул меня на ноги, словно я была тряпичной куклой. – Чего ты хотела этим добиться?!

Тяжело дыша, я подняла голову, но отвечать или нет, решить так и не успела. Данте резко сжал мое запястье, глядя куда-то в сторону.

– Ш-ш.

Я повернула голову, проследив за его взглядом. Ее нетрудно было разглядеть, несмотря на ночное время. И дело тут даже не в обилии звезд. Карахские гадюки слабо светятся в темноте. Уж не знаю отчего – быть может, природа позаботилась таким образом об их потенциальных жертвах.

Такая гадюка находилась сейчас в паре ярдов от нас. То есть очень близко. Я застыла, позабыв о руке Данте, все еще сжимавшей мое запястье. О карахских гадюках, как и о многом другом, мне доводилось читать, но, право слово, лучше бы я была менее образованна. И почему только я не учла, что они водятся именно в здешних пустынях? Зато я точно знала, что передвигаются они стремительно, атакуют мгновенно, а их яд смертелен. Казалось бы, подобный исход вполне соответствовал моим недавним планам. Но смерть от укуса такой гадюки не только смертельна, но и чрезвычайно мучительна. Человек умирает не сразу. Сначала его парализует, причем постепенно, частями. Сперва отказывают ноги, затем действие яда распространяется дальше по телу. Еще какое-то время человек живет, не способный ни двигаться, ни говорить. И лишь потом паралич дыхательных путей приводит к смерти.

Наши спутники, сбежавшиеся на недавний шум, резко остановились, едва завидев синеватый силуэт змеи на песке. Нас отделяло от них по меньшей мере ярдов десять. Приближаться никто не спешил, и тут они были правы. Им все равно не успеть на помощь. Зато подвергнутся риску сами.

– Тише, – одними губами произнес Данте. – Не шевелись.