Граальщики. Солнце взойдет - читать онлайн книгу. Автор: Том Холт cтр.№ 118

— Не-а.

— Ну и ладно, будем считать, что все одобрили. — Лорд Верховный Кардинал поднял брови и почесал их кончиком карандаша. — Что ж, у нас остались только Другие Вопросы, ребята, — сказал он. — Впрочем, погодите-ка, — прибавил он, увидев Розу, входящую с подносом в руках, — вот и они, наконец.

Покончив с Другими Вопросами — Граф Саксонского Берега даже позволил себе Дополнительные Другие Вопросы, заказав поверх всего взбитые сливки, — они некоторое время сидели, размышляя и тяжело дыша, пока прибытие кофе не призвало их к следующему пункту повестки дня.

— Дата следующего совещания, — произнес Лорд Верховный Кардинал. — Против четверга никто не возражает? — Избиратели закивали. — Ладно, тогда в четверг, в двенадцать пятнадцать. Заседание объявляю закрытым. Эй, Роза, а где зубочистки? У меня под мостом застрял здоровый хрящ из телятины. Ты что, хочешь, чтобы я задохнулся?

Кофе по традиции вкушался в молчании, или по крайней мере не сопровождался членораздельными высказываниями, чтобы дать Избирателям возможность поразмыслить над принятыми в ходе встречи решениями и по необходимости пересмотреть их или дополнить капелькой бренди или глотком граппы. В эти минуты за их столом как никогда воцарялось спокойствие, столь необходимое в бурной жизни монументально важного государственного сановника. Иногда, впрочем, случались казусы, нарушавшие его; например, когда сестра владельца заведения, споткнувшись, вываливала полную тарелку tagliatelli verdi на колени Графу Саксонского Берега.

— Уй! — взвыл Граф. — Ты с ума сошла, чертова дура, мне же горячо!

— Прошу прощения, — небрежно ответила Роза. Наклонившись, она начала вилкой перекладывать tagliatelli с колен Графа обратно на тарелку. — Считайте, вам повезло, что здесь только топленое масло и сырный соус. Если бы это был соус бешамель, вот его вы бы в жизнь не отскребли с такого светлого легкого костюма.

Лорд Верховный Кардинал поднял похожую на мохнатую гусеницу бровь.

— На тебя это не похоже, Роза, — произнес он. — Тебя что-то тревожит?

— Эта официантка, — вздохнула Роза. — Эта так называемая официантка. Она просто позвонила и сказала, что увольняется. Потому что она, видите ли, выходит замуж и переезжает в Сиэтл. Некоторым людям просто нет дела до других.

Она поспешила прочь, чтобы принести нагретое полотенце. Избиратели переглянулись.

— Выдвигаю предложение, — произнес Его Светлость Пфальцграф. — Найти Розе новую официантку. Кто за?

— Я за, — угрюмо отвечал Граф Саксонского Берега. — И как можно скорее. Я предпочитаю носить пищу внутри, а не снаружи, знаете ли.

— Ну хорошо. — Его Светлость Пфальцграф нахмурился. — У кого-нибудь есть кто-нибудь на примете? Только чтобы подходящий. Ответственный, честный, сообразительный, работящий, эффективный. Твердо стоящий на ногах, — прибавил он. — С хорошим чувством равновесия и все такое.

В наступившем молчании солнце, внезапно прорвавшись сквозь плотную завесу облаков, которая закрывала его уже около недели, на мгновение блеснуло и тут же снова скрылось из виду. Краткая вспышка света из окна, по-видимому, породила в Лорде Верховном Кардинале и внутреннее озарение, поскольку он неожиданно хлопнул в ладони и довольно их потер.

— Ребята, — сказал он. — Я знаю как раз такого человека.

* * *

Джордж сел за пульт, пристегнул ремни безопасности и включил интерком. Тот ответил привычным треском.

— Гелиос-один — Контрольному Центру, ответьте, прием, — произнес он, хотя и без особой убежденности. «Старую собаку! — вопила каждая клеточка его существа. — Новым трюкам!»

— Контрольный Центр — Гелиосу-один, даю разрешение на начало предстартовой процедуры, повторяю, даю разрешение на начало предстартовой процедуры, отсчет пятнадцать, один-пять, минут, прием.

Джордж что-то пробурчал. Он не любил разговаривать с компьютером; при этом чувствуешь себя как-то странно, словно говоришь сам с собой. Разговаривать с самим собой — значит двигаться вслепую, так говорила его мама. Он мигнул.

Да, он не мог не признать, многое здесь было более совершенным. Для начала, все системы работали. Когда ты хотел повернуть влево, ты просто двигал джойстиком; тебе не приходилось наваливаться на него всем телом, упираясь спиной в борт кабины. Фактически можно было даже не двигать джойстиком: какая-то штуковина под названием «автопилот» делала это за тебя. «Интересно, — обиженно пробормотал Джордж, — сколько ему платят в неделю. Небось тоже внештатник».

— Гелиос-один — Контрольному Центру, — монотонно заговорил он. — Начинаю предстартовую контрольную программу, прием. — Он произнес это примерно с той же степенью выразительности и вовлеченности, с какой насильно обращенный ацтек мог бы читать мессу на латыни и примерно настолько же понимал, о чем идет речь. Но, разумеется, это было не важно; вместо того, чтобы смотреть, как какой-нибудь безмозглый стажер пляшет по гудрону, пытаясь раскрутить пропеллер, чтобы завести машину, теперь от него требовалось лишь нажать кнопку. При условии, конечно, что он помнил, какую кнопку. Их здесь было полным-полно, и все совершенно одинакового красного цвета.

А, ладно. Если она начнет выкобениваться, всегда можно спросить у автопилота.

Он по привычке пошарил под сиденьем в поисках своего термоса, но тут же вспомнил, что в этой сияющей новенькой кабине не предполагается маленьких полочек и укромных уголков, куда так удобно прятать личные вещи. Вместо этого здесь была система наблюдения и поддержки жизнедеятельности пилота, которая каждый раз без промаха выплескивала на него чашку теплой коричневой жидкости, когда он проходил самый сложный участок около 10.45 утра. «Пора увольняться, — сказал он себе. И добавил: — Если только мне позволят».

— Контрольный Центр — Гелиосу-один, стартовое время по графику минус четырнадцать, один-четыре, минут, прием.

«Жаль, — продолжал размышлять Джордж, — что Малыш так вот взял и смылся. У кого действительно был талант к этой работе, так это у Малыша. Интересно, где он сейчас? В Общественном Клубе ходили слухи, что он вообще ушел из Службы и устроился работать где-то у смертных. Правда, нынче так говорят про любого, кто пропадает с горизонта больше чем на неделю. Может быть, теперь Малыша переведут обратно, раз уж они сподобились купить эту новую модель. У этого парня природный дар, он может летать на чем угодно, если ему дать время попрактиковаться, и при условии, что никто не станет обращать внимания во что он врежется, пока практикуется».

По мере того как приближалось время старта (что было плохого, кстати, в том, чтобы называть это восходом? Восход— классное слово; да и вообще, чувствуешь себя малость тронутым, говоря о розовоперстом старте или о том, что старт разгорается как пожар), что-то маленькое, но твердое, словно шарик в пинбольной машине, начинало кататься взад-вперед в голове Джорджа; и, возможно, именно слабый толчок, когда гигантская машина плавно поднялась в воздух, и придал этому шарику необходимый импульс, чтобы закатиться в ямку. Как бы то ни было, но он туда закатился. Клинк!