Выживший. Роман о мести - читать онлайн книгу. Автор: Майкл Панке cтр.№ 54

По толпе пронесся шепот; майор Констебл ударил молоточком по столу, прекращая шум.

– Потерпевший, пройдите к суду.

Гласс, не поняв, вскинул глаза на майора, тот метнул в него раздраженный взгляд и жестом велел стать перед столом.

Лейтенант Аскитцен уже ждал его с Библией.

– Поднимите правую руку, – велел он Глассу. – Клянетесь ли вы говорить правду и только правду?

Гласс кивнул и сказал «да» ненавистным тихим голосом, с которым ничего не мог поделать.

– Мистер Гласс, слышали ли вы обвинения? – спросил Констебл.

– Да.

– Они верны?

– Да.

– Желаете ли вы сделать заявление для суда?

Гласс помедлил. Официальность процедуры сбивала его с толку, он не ожидал увидеть в зале сотню зрителей. И если Констебл командует фортом – то что ему до счетов между Глассом и Фицджеральдом? Это их личное дело, а не развлечение для чванливого офицера и сотни солдат.

– Мистер Гласс, желаете ли вы обратиться к суду?

– Я вчера вам рассказал, как все вышло. На реке Гранд на меня напал гризли, Фицджеральда и парня по имени Бриджер оставили за мной ухаживать. Они меня бросили. За это я их не виню. Но они меня еще и ограбили. Взяли винтовку, нож, даже огниво. Взяли то, что мне помогло бы выжить.

– Вы утверждаете, что это ваше оружие? – Майор достал из-за стола кентуккскую винтовку.

– Да, это моя винтовка.

– Можете ли вы назвать особые приметы?

Глассу кровь бросилась в лицо: с какой стати его допрашивают?.. Он перевел дух, пытаясь успокоиться.

– На стволе выгравировано имя изготовителя: Якоб Анштадт, Кутцтаун, Пенсильвания.

Майор, водрузив на нос очки, оглядел ствол винтовки и прочел вслух:

– Якоб Анштадт, Кутцтаун, Пенсильвания.

По залу вновь пробежал шепот.

– Желаете ли что-нибудь добавить, мистер Гласс?

Гласс отрицательно качнул головой.

– Можете идти.

Гласс вернулся на свое место напротив Фицджеральда.

Майор продолжал:

– Лейтенант Аскитцен, приведите обвиняемого к присяге.

Аскитцен подошел к перегородке, за которой сидел Фицджеральд. Тот поднял руку к Библии, кандалы жалобно звякнули, полился звучный голос, произносящий торжественные слова.

Майор Констебл откинулся на стуле.

– Рядовой Фицджеральд, вы слышали обвинения, выдвинутые мистером Глассом. Что вы можете ответить?

– Благодарю за возможность защитить себя, ваша чес… то есть майор Констебл. – Умело ввернутая оговорка явно польстила майору, Фицджеральд продолжил: – Вы, вероятно, ожидаете, что я назову Хью Гласса лжецом, однако я не собираюсь этого делать.

Констебл, не скрывая любопытства, подался вперед. Гласс силился угадать, что задумал Фицджеральд.

– Я знаю Хью Гласса как прекрасного человека, которого уважают в отряде. Подозреваю, что Хью Гласс в самом деле верит в истинность того, что рассказал. Дело в том, сэр, что он верит и в истинность многих событий, которые никогда не происходили. Перед тем как мы его оставили, он двое суток бредил, а в тот день у него был сильный приступ лихорадки – даже предсмертный пот, как мы решили. Он стонал и кричал, наверное, от боли. И мне было жаль, что помочь ему больше нечем.

– А чем вы ему помогли?

– Я не лекарь, сэр, но я старался как мог. Я сделал припарки на горло и на спину. Сварил бульон и попробовал напоить им Хью – горло у него было разодрано, он не мог глотать и говорить.

Для Гласса это было уже слишком. Собрав всю силу голоса, он вставил:

– Врать тебе не привыкать, Фицджеральд.

– Мистер Гласс! – негодующе возгласил Констебл. – Судья здесь – я! И допрашивать свидетелей – мое дело! Замолчите, или я вменю вам неуважение к суду! Продолжайте, рядовой, – повернулся он к Фицджеральду.

– Он не виноват, что не знает правды, сэр. – Фицджеральд бросил на Гласса сострадательный взгляд. – Пока мы за ним ухаживали, он был то в бреду, то в бесчувствии.

– Что ж, это все прекрасно и похвально, но отрицаете ли вы, что вы его бросили? Ограбили?

– Позвольте рассказать, сэр. Мы четыре дня стояли лагерем у ручья рядом с Гранд. В тот день я оставил Бриджера с Хью, а сам пошел к реке охотиться, меня не было все утро. В миле от лагеря я чуть не наткнулся на военный отряд арикара.

Публика, по большей части состоящая из ветеранов печально знаменитого сражения с арикара, оживленно зашевелилась.

– Арикара сначала меня не заметили, и я повернул к лагерю, но у самого ручья меня увидели и поскакали следом, так что в лагерь мне пришлось мчаться изо всех сил. Там я сказал Бриджеру, что за мной скачут арикара и что надо отстреливаться. Тут Бриджер и сказал мне, что Гласс умер.

– Сукин ты сын! – не выдержал Гласс, рванувшись к Фицджеральду. Двое солдат с винтовками заступили ему путь.

– Мистер Гласс! – взревел Констебл, стуча молотком по столу. – Сидите на месте и молчите, иначе будете арестованы!

Майор, силясь вернуть себе важный вид, умолк и принялся поправлять воротник мундира. Успокоившись, он вновь обратился к Фицджеральду.

– Как мы видим, мистер Гласс был жив. Вы его осмотрели?

– Я понимаю, почему Хью злится, сэр. Зря я поверил Бриджеру. Но Гласс был бледный, как привидение, и не двигался. Арикара уже подходили по ручью, Бриджер кричал и торопил меня уходить, я был уверен, что Гласс умер – вот мы и побежали.

– Но сначала забрали его винтовку.

– Это не я, это Бриджер. Он сказал, что только идиот оставит ружье и нож индейцам. А спорить с ним было некогда.

– Однако винтовка теперь ваша.

– Да, сэр, так и есть. Когда мы вернулись в форт Юнион, у капитана Генри не нашлось наличных заплатить нам за то, что остались с Глассом. И капитан попросил меня принять винтовку в счет уплаты. И конечно, майор, я рад случаю вернуть ее Хью.

– А огниво?

– Мы не брали, сэр. Наверное, индейцы.

– А почему они не убили мистера Гласса? Не сняли скальп?

– Должно быть, приняли его за покойника. Как и мы. Не в обиду Хью будь сказано, но скальпа на нем не много-то и оставалось. Медведь его ободрал так, что индейцы, видно, и возиться не захотели.

– Рядовой, вы служите здесь уже полгода. Почему вы раньше не рассказали правду?

Фицджеральд выдержал тщательно отмеренную паузу, закусил губу и опустил голову. В конце концов, подняв глаза, он тихо произнес:

– Как сказать, сэр… Наверное, от стыда.

Гласс не верил своим глазам. Нет, не из-за Фицджеральда – для него-то предательство любимое дело. Гласс не понимал, как майор может верить таким россказням. А ведь Констебл слушал Фицджеральда внимательно, даже кивал в такт словам, как крыса под дудку крысолова.