Двадцатое июля - читать онлайн книгу. Автор: Станислав Рем cтр.№ 44

Докурив, прошел к самолету.

— Доктор, просыпайтесь! — крикнул рейхсфюрер внутрь салона. Однако в ответ никто не отозвался. — Вот дьявол, и поговорить уже не с кем…

* * *

«…в час, когда германская армия ведет тяжелейшую борьбу с большевизмом, в Германии нашлась ничтожно маленькая группа людей, решивших, что они смогут нанести нации удар в спину, как в 1918 году. Но на этот раз они жестоко просчитались…»

Штольц убавил громкость.

— Карл, — Гюнтер Фрейслер, обозреватель последней, спортивной страницы издания, возмущенно вскочил со стула, — сделайте громче!

— Зачем? Главное мы уже знаем: фюрер жив. А все остальное нам известно.

Фрейслер, не поленившись, подошел к приемнику и настроил его на нужную громкость.

«…во всех учреждениях рейха все остается без изменений. После ликвидации этой ничтожной клики предателей и заговорщиков мы создадим в тылу ту атмосферу, в которой нуждаются наши бойцы на фронте. Ибо совершенно недопустимо, чтобы в то время, когда на передовых позициях миллионы солдат жертвуют своими жизнями, ничтожная шайка честолюбивых и жалких тварей в тылу пыталась препятствовать их жертвенности и…»

— Как вы думаете, Карл, чем все закончится? — Фрейслер упал на стул напротив Штольца.

— Нашей победой.

— В этом я не сомневаюсь. Я спрашивал о другом. Каким образом будут наказаны заговорщики?

— Спросите об этом у палаши-Мюллера. Думаю, он сейчас именно этим и занимается.

Штольц достал сигареты и вышел в курительную комнату.

«Итак, покушение провалилось. Значит, теперь волна агрессии захлестнет всех. Хорошо, что Эльза согласилась уехать в Дрезден. Там она будет под присмотром. И в безопасности. А мне нужно срочно связаться с Вальтером, прикрыть свои тылы…» Как это сделать, Штольц продумал давно: сразу после «откровенного» разговора с Шелленбергом. В укромном месте у него лежали компрометирующие документы на шефа внешней разведки. Бумаги остались от совместной работы с абвером. А переданы были ему на сохранение Вилли Блейхером, доверенным лицом Канариса и… агентом английской разведки. Теперь следовало вернуться домой, взять их и связаться с Шелленбергом.

— Карл!.. — Фрейслер влетел в комнату и замахал руками, поперхнувшись дымом. — Всем приказано спуститься на второй этаж. К Геббельсу. Срочно.

Две недели назад весь редакторский отдел «Фелькишер беобахтер» перевели на третий этаж министерства пропаганды, чтобы быть ближе к главному глашатаю рейха.

Штольц затушил окурок, вышел в коридор, выглянул в окно и… замер. По улице сновали солдаты из батальона охраны Берлина. От сердца отлегло: все-таки они решили начать восстание.

* * *

— Товарищ капитан!

Ким оторвал голову от стола и с удивлением посмотрел на лейтенанта Гуленкова:

— Я что, заснул?

— Бывает, товарищ капитан. Вы уж простите, что разбудил, но вас вызывает к себе товарищ подполковник.

— Спасибо. Уже иду.

Ким шмыгнул в угол, к умывальнику, зачерпнул кружкой воду из ведра, плеснул на лицо. Ну вот, совсем другое дело. Сколько же он, интересно, проспал? Ким посмотрел на часы: подумаешь, всего-то двадцать минут. А сколько не спал? Подумаешь, всего-то двое суток. Говорят, пытка сном, вернее, лишением сна, — самая тяжелая для любого подследственного. «В таком случае, — подумал Ким, — моя жизнь ничем не отличается от тюрьмы».

Старков, судя по его виду, не спал и того боле: глаза превратились в щелочки, лицо посерело, плечи поникли.

— Спал?

— Немного. — Ким сконфуженно опустил глаза.

— Это плохо, что немного. Потому как сегодня больше спать не придется. Два часа назад по радио выступил Геббельс. С сообщением о покушении на Гитлера. Так что теперь потребуется твоя голова. И не только твоя. Через три часа САМ собирает совещание. Фитин поручил мне сделать анализ происходящих событий…

— Гитлер жив?

— Ранен. Насколько серьезно, еще не известно. — Старков кивнул на дверь: — Сходи к шифровальщикам, узнай, нет ли чего для нас. И мухой обратно. Не задерживайся.

* * *

— Все пропало! — Обер-лейтенант Хефтен грохнул рукоятью пистолета по внешней панели радиоприёмника. — Гитлер выжил. Все наши действия оказались напрасными.

— Не может быть. — Штауффенберг нервно затеребил пуговицу на кителе. — Взрыв такой силы должен был уничтожить всех в бункере. Разве что его спас дубовый стол…

— Какая разница, что его спасло? — вспылил Гизевиус. — Главное, он жив!

Гельдорф, полицай-президент Берлина, старый нацист, цинично выругался и процедил:

— Полковник, теперь я представляю, какой бестолочью вы были на фронте.

Штауффенберг бросился было на обидчика с кулаками, но окрик генерала Ольбрехта остановил его.

— Отставить! Еще не все потеряно. Сигнал «Валькирия» передан. В самое ближайшее время я ожидаю прибытия охранного батальона «Гроссдойчланд». Комендант Берлина вывел на улицы города прикрытие. Так что ситуация пока под контролем.

— Если против нас выступят войска СС, мы не устоим, — без тени оптимизма молвил генерал фон Бек. — Поэтому предлагаю связаться с подполковником Бернардисом. Пусть поднимает по тревоге танковое училище в Крампнице.

— Они уже в пути, — успокоил его Гельдорф. — Будут здесь через три часа. Максимум через четыре.

— Это хорошо, — подытожил генерал Ольбрехт. — Тогда нужно срочно занять все радиостанции и вывести из строя основные магистральные пути. Господин Штауффенберг, поскольку генерал Фромм отказался участвовать в нашем мероприятии и находится сейчас под арестом, проследите, чтобы он ни с кем не вступил в контакт. Капитан Клаузииг, свяжитесь с командующими Западной группы войск. Передайте, что операция «Валькирия» началась. Пусть приступают к действиям по установленному плану. И еще, господа, — Ольбрехт оправил мундир и подбоченился, — мне абсолютно все равно, убит Гитлер или нет. Для меня он давно уже мертв. Именно этим соображением я и буду руководствоваться в своих дальнейших действиях. Мы не имеем права сомневаться в нашей победе и отступать от той линии действий, которую наметили. Иначе внесем в наши ряды смятение. Пусть противники сначала докажут, что жив именно Гитлер, а не его двойник. Они и на такое способны, я знаю. Но до того времени берлинская акция должна быть закончена. Хайль!

* * *

Два военных автофургона перегородили дорогу к штабу резервной армии. Скорцени покинул легковой бронеавтомобиль, сделал отмашку рукой, приказав бойцам выгружаться из грузовиков, и направился к нескольким дискутирующим возле фургонов офицерам.

Пройдя несколько шагов, в свете горящих автомобильных фар он узнал некоторых из них. В частности, шефа РСХА Кальтенбруннера, командира охранного батальона «Гроссдойчланд» майора Ремера и армейского генерала Ольбрехта. При появлении Скорцени оживленные прения прекратились. Последняя фраза, донесшаяся до слуха диверсанта, исходила от Ольбрехта и адресовалась командиру батальона: