Книга о Человеке - читать онлайн книгу. Автор: Кодзиро Сэридзава cтр.№ 172

К счастью, когда он, переодевшись в алое кимоно, передавал слова Родительницы, она часто говорила о нем, называя своим ребенком и ясиро, поэтому кое-что мне стало известно…

Я узнал, кем он был в прошлой жизни и, между прочим, что он был перерождением первого Столпа Истины учения Тэнри. Что Бог-Родитель Великой Природы вновь призвал его к жизни, чтобы он стал достойным Столпом Истины в 1987 году, когда Он сойдет на Землю, чтобы спасать мир. Что его предназначение, воплощая богов Солнца и Луны, дать всему человечеству «жизнь, полную радости». Больше того, мне были поведаны планы Великой Природы относительно него. Это было так грандиозно, что я едва не лишился чувств. Кажется, на второй год я как-то раз спросил его:

— Надев алое кимоно, ты передаешь слова госпожи Родительницы, но сам-то ты понимаешь, что говоришь?

— Когда говорю — нет, а после понимаю.

— Ты помнишь, что говорил?

— Помню.

— Значит, ты должен исполнять все ее указания, тяжело же тебе!

— Госпожа Родительница все время меня ругает. Недавно она сказала, что мне пора прекратить работать по утрам, я обрадовался, а она сказала, что вместо этого я должен искать просветления в общении с людьми, так что я получил еще более трудную задачу…

Вероятно, застыдившись сказанного, он прервал себя на полуслове, заторопился и, сославшись на то, что ему пора на работу, поспешно ушел.

Во время одного из последующих визитов, когда юноша Ито, надев алое кимоно, начал молиться, наш дом наполнился шумом и затрясся. Кто-то из присутствующих сказал: «Землетрясение», и в тот же миг раздался громовый голос Бога Великой Природы:

— Мики Накаяма, Дзэмбэй, вы здесь?

Приготовившись внимать речам госпожи Родительницы, все мы — я, дочь, случайно оказавшиеся гости — невольно пали ниц.

В это время по правую руку юноши Ито ясно показались фигуры простертой на циновках вероучительницы и ее мужа Дзэмбэя. Я был так потрясен этим зрелищем, что едва улавливал торжественные слова Бога-Родителя.

— Я доверил вам воспитание ясиро, но вы его избаловали, он запаздывает в развитии, и есть опасность, что в планах Бога-Родителя возникнет беспорядок. Будучи ответственными за его воспитание, прекратите его баловать, отчитывайте, понуждая к духовному развитию. Это ваш долг…

Кажется, таков был смысл, но громоподобный голос Бога-Родителя Великой Природы заполнял всю комнату, я оставался все время простертым и едва понимал услышанное.

Тут раздался голос госпожи Родительницы:

— Боже, я все поняла! — и наступила полная тишина. Придя в себя, я увидел, что юноша Ито уже снял алое кимоно. Сложив его и завернув в платок, он положил его на подушку и, с побледневшим лицом, сразу ушел.

Встречаясь всего раз в пять дней, невозможно вообразить, как тяжело наделенному плотью юноше существовать в качестве представителя Бога, но не мог же я с утра до ночи ходить за ним по пятам!

Смутно представляя тяготы и духовные испытания юноши Ито, я решил больше не сосредотачиваться на этом и не переживать так сильно за него и наконец успокоился.

Как-то раз ко мне зашла госпожа Ханамура, преподающая в женском университете чайную церемонию, и рассказала нечто неожиданное.

Несколько дней назад она угощала юношу Ито чаем, и он поразил ее своим мастерством — он хоть сейчас мог преподавать чайную церемонию в университете!

Так я узнал, что он знаток чайной церемонии, но ни до, ни после, когда он приходил к нам в дом, он никак не демонстрировал своих навыков.

В начале января этого года дочь, услышав, что на Гиндзе открылась персональная выставка каллиграфии Ито, посетила ее, пришла в восторг, а на следующий день после закрытия выставки он пришел к нам и подарил два выставлявшихся свитка. Я тотчас повесил их на стену. На одном были написаны иероглифы, на другом — знаки хираганы [42] . Не хватало навыка, но манера письма была восхитительна и радовала глаз.

Поблагодарив, я честно высказал свое мнение. На что юноша Ито сказал:

— Это знаки Бога, хорошо или плохо, сказать не могу. Друзья уговаривали меня также выставить мои картины, но я получил нагоняй от госпожи Родительницы и отказался.

Я понял, что как опекун обязан серьезно с ним поговорить.

— Тебе прекрасно удается все, что ты делаешь. Когда поешь, обнаруживаешь задатки оперного певца. Сложное искусство чайной церемонии выполняешь с таким мастерством, что можешь уже сейчас быть преподавателем. И в каллиграфии невозможно отрицать твоего дарования… Бог перво-наперво всем продемонстрировал, что ты многосторонне одаренный человек, добивающийся успеха во всем, за что берешься. Тем самым Он дает понять, что, раз уж ты отказался от своих дарований ради служения Богу, все должны, отбросив сомнения, поверить тебе и следовать за тобой…

Сам знаешь, госпожа Родительница постоянно тебя поучает, что Бог торопит и необходимо направить все силы на спасение людей. Ты должен покончить с людскими делами и начать работу Бога. Таково Его произволение. Я понимаю, как тяжело, будучи плоть от плоти человеком, выполнять работу Бога, но в этом твое предназначение, твой долг… Возможно, ты считаешь себя слишком молодым, но разве не в твоем возрасте Иисус исполнил такое же предназначение и был распят на кресте? Ты же можешь не бояться смерти. Бог тебя хранит, поэтому, выполняя работу Бога, неся «жизнь, полную радости» роду человеческому, ты будешь почитаться как божество Солнца и Луны. Мужайся!

— Я понимаю.

Больше я ничего не сказал.

После этого было еще немало знаменательных событий. Хотелось бы написать обо всем, но поскольку я должен двигаться дальше, как ни обидно, придется многое опустить. Отмечу лишь, что к марту этого года характер юноши Ито переменился и даже внешне он стал выглядеть более серьезным.

К тому времени дом в Кавагути стал тесен, госпожа Родительница посоветовала переехать в более просторный дом, и юноша Ито стал подыскивать новое жилье.

В связи со своей работой он искал дом близ Центральной железнодорожной линии, чтобы было удобнее добираться до Синдзюку. Находились дома вполне подходящие, но как только он сообщал хозяевам, что трижды в месяц у него собирается больше трехсот человек, ему тотчас отказывали. Он обошел всю эту линию, далеко за Китидзёдзи, но безрезультатно. Я утешал его, убеждая, что госпожа Родительница непременно найдет для него подходящее жилье, но поскольку он должен был съехать из дома в Кавагути уже в конце июня, он был в отчаянии.

И вот в середине мая в моем доме госпожа Родительница его устами вдруг радостно сообщила:

— Новому дому я назначила быть в Югаваре. Впервые попав туда, я была растрогана — так эти места напомнили мне мое родное Ямато. По сути Югавара — это часть Токио и, следовательно, соответствует наказу Бога обосноваться в столице. Оттуда ясиро уже не сможет ездить на работу в Синдзюку и, по Божьему произволению, полностью сосредоточится на работе Бога, так что и я перестану за него тревожиться.