Владимир Высоцкий. Жизнь после смерти - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Бакин cтр.№ 17

В их уходе из жизни есть что-то пугающе схожее. После смерти Высоцкого Даль начал стремительно угасать. Разговоры о смерти стали настолько привычными, что их перестали замечать. На одной из последних встреч со зрителями Далю пришла записка: «Олег Иванович, у вас есть друзья? Кто они?» – «Друзей у меня нет, – отвечал Олег. – Они у меня были. Влад Дворжецкий, Володя Высоцкий… Я чувствую, что они меня ждут…»

Это случилось 3 марта 1981 года в холодном, неуютном номере киевской гостиницы. Даль должен был участвовать в съемках лирической комедии студии им. Довженко «Яблоко на ладони». Накануне в вестибюле гостиницы его встретил актер Л. Марков. «Пойду к себе умирать», – сказал Даль, и Марков тут же забыл об этой фразе. А Даль пришел к себе в номер, открыл бутылку водки… У него была вшита очередная «эспераль». В результате наступила реакция препарата с алкоголем, резко повысилось давление, сосуды не выдержали… Он скончался от инсульта. Возможно, это было самоубийство, а возможно, Даль не предвидел такого исхода и просто искал спасения от депрессии, на которую никто из окружающих не обращал внимания. Двух месяцев не дожил он до своего сорокалетнего юбилея.

По просьбе жены – Елизаветы Даль – слепок его руки выполнил Геннадий Распопов – автор двух скульптур-памятников Высоцкому. Похоронили Олега 7 марта на Ваганьковском кладбище, недалеко от могилы Высоцкого.

Западу (США и Франции), по печальной российской традиции, принадлежит приоритет публикации многих произведений Владимира Высоцкого. Советская медлительность и зарубежная предприимчивость привели к тому, что первый сборник стихов и песен Высоцкого появился не на родине поэта.

В Нью-Йорке издательство «Литературное зарубежье» в 1981 году выпускает книгу «Владимир Высоцкий. Песни и стихи». В погоне за прибылью издатели – бывшие советские эмигранты Б. Берест и А. Львов – выпустили слабый и примитивный сборник с огромным количеством текстовых неточностей и опечаток. За основу были взяты магнитофонные записи очень плохого качества и сборник «Песни русских бардов» издательства «YMCA Press», где было около двухсот текстов песен Высоцкого. При сравнительно высокой цене – 15 долларов – первый тираж мгновенно был распродан, и Берест сделал несколько допечаток. Причем погрешности, обнаруженные в первом издании, в последующих не корректировались. Помимо ошибок, сделанных в стихах Высоцкого, в сборник были включены тексты других авторов – А. Вознесенского, Г. Шпаликова, ошибочно приписываемые Высоцкому. Но бизнесмены, не обременяя себя исследованиями и исправлениями, продолжали печатать…

К 83-му году в этом издательстве скопился кое-какой материал, позволяющий, по их мнению, выпустить еще один сборник, содержащий еще большее число ошибок. В России эти два сборника коллекционеры назовут «американский двухтомник».

Будет раскритиковано это издание, появятся другие, более фундаментальные, с меньшим количеством ошибок, но в 93-м году киевское издательство «Слово-Сфера» выпустит сборник с таким же названием и со всеми огрехами, повторив американское издание. Зачем?! На имени поэта бессовестно делались деньги…

Критические статьи по поводу «американского двухтомника» стали появляться на родине поэта лишь в 1987 году. В этих статьях даже не упоминалось о том, что издание крайне слабо по существу, что в предлагаемых песнях и стихах масса неточностей и просто ошибок, что там полным-полно стихотворений, вовсе не принадлежащих Высоцкому. Авторы статей сами не владели материалом по сути произведений Высоцкого, но зато громили предисловие, написанное А. Львовым. Сразу два автора, В. Бадов и Б. Земцов, пишут в «Комсомольской правде» 13 мая 1987 года: «Познакомимся с предисловием, принадлежащим перу бывшего гражданина СССР, а ныне обитающего на Западе некоего А. Львова. Замысел автора прозрачен: используя рассуждения о Высоцком, на свой лад раскрасить старое клише антисоветизма. Здесь и старые россказни о гонениях, которым якобы подвергаются евреи в СССР, и нелепые утверждения, наподобие того, что спорт в СССР – единственное доступное рядовому гражданину развлечение. Известная повадка «интеллектуалов» из радиостанции «Свобода» проглядывает в каждой строке комментариев Львова к стихам и песням Высоцкого».

Но, несмотря на все недостатки первых изданий, они разрушили привычный стереотип: Высоцкий-бард, Высоцкий-явление – и показали Высоцкого-поэта, донесли до читателей часть лучших его песен и стихов…

А ошибки, опечатки… Без них не обходится ни одно издание.

Человек, который оказал на меня наибольшее влияние, – Любимов. Мне повезло, что я попал к Любимову, когда разочаровался в театре. Я встретил обаятельного человека с понимающими глазами. Это человек твердой позиции. Как старший брат, учитель, друг, он помог мне. Я бы, возможно, перестал писать стихи. Но он к моим стихам отнесся не как к творческому хобби, а как к поэзии. И стал их включать в спектакли…

Юрий Петрович – один из самых гениальных режиссеров нашей страны и стоит в ряду великих имен, начиная, если хотите, от Мейерхольда, Вахтангова, Таирова, Охлопкова, Ефремова.

Леонид Ярмольник

Чувства и отношения между этими двумя людьми были очень сложными. Высоцкий был фирменным знаком «Таганки». Актер и режиссер были нужны друг другу… Их отношения походили на отношения отца и блудного, непослушного сына. Сколько раз Любимову приходилось отменять спектакли только из-за того, что отказывался играть или просто-напросто исчезал Высоцкий! Через некоторое время следовало объяснение, режиссер грозился уволить актера или передать его роли другим. Но вечером Высоцкий выходил на сцену, и… ни о каком увольнении речи уже не было: отработав спектакль, он заставлял публику, приходившую, кстати, часто только «на него», аплодировать стоя… После смерти Высоцкого Любимов ни разу не высказался как-то отрицательно или грубо о своем ученике, хотя при жизни много натерпелся от его неуемного характера.

Любимов посвятил Высоцкому стихотворение, которое написал сразу после смерти. В интервью А. Минкину накануне похорон он сказал:

– Ночью я написал стихи. Это плохие стихи, их не надо печатать, сейчас я вам их прочту…

Духота, жара…

Двадцать пятого

В четыре утра

Умер Владимир,

Покинул мир.

Он жил безоглядно.

То падал на дно,

То вновь поднимался.

Предсмертно метался,

Рвал струны и сердце

Усердно, усердно!

Крещендо! Крещендо!

Все форте и форте,

Сломалась аорта.

И скорбно у рта

Тихо складка легла.

И люди пришли,

Положили цветы,

Раскрыли зонты —

От жары берегли цветы.

И долго стояли,

Как будто бы ждали его.

…и девять дней все шли и шли…

Сколько боли было в голосе Ю. Любимова…

Свою последнюю роль на сцене «Таганки» Высоцкий сыграл уже после смерти. Мысль о спектакле по стихам Высоцкого возникла сразу после похорон. 1 августа 1980 года Ю. Любимов собрал в своем кабинете ведущих актеров и говорил о спектакле как о чем-то уже определенном… Вот несколько фрагментов из того, что Любимов тогда втолковывал актерам: «В театре есть спектакли о Пушкине, о Маяковском, о Есенине, о военных поэтах, о современных поэтах, и поэтому считаем своей обязанностью сделать спектакль о Высоцком… Нужно сделать спектакль о поэте, который жил среди нас и который не был оценен при жизни. Надо, чтобы все поняли, что он был отличным поэтом, а совсем не в том дело, что он сам пел. Нужно, чтобы в спектакле было очень много конкретных вещей, которые связаны именно с его работой, с его песнями, с его размышлениями… Нельзя быть заунывными. Его характер должен быть сохранен. Текст не надо интонировать – не о нас это. О нем… Натура Высоцкого настолько неординарная, что нужен острый ход. Весь спектакль должен выражать его характер. Художник должен иметь право петь свое. Происходит культурное оскудение нации, когда отнимают это право… Он хотел – сам ведь хотел – спеть спектакль песен… Он спел про все. Нужно брать энергию от него… Петь зло, как сквозь зубы… Вот все его недоговоренности – нужно, чтоб они были ясны… Нужно избежать читки. Все привыкли, что мы читаем стихи с гитарой. И он читал так. Вытащить смысл – он совпадает и с судьбой театра. «Нам сиянья пока наблюдать не пришлось…» Полное общение. Все – ответ на его песни. «Он был чистого слога слуга». Ему – поклон… Читать как реквием – этого не надо. Надо читать, как он читал финал «Гамлета»… Конкретный вопрос – что делать? как жить?»