Фея Альп - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Вернер cтр.№ 71

Вольфганг Эльмгорст в мрачном раздумье застывшим взглядом смотрел на ледяную могилу, схоронившую все его гордые надежды. Еще тогда, когда составлялся проект всей железнодорожной линии, большинство было против Волькенштейнского моста из-за его огромной стоимости: предпочитали обойти ущелье и провести дорогу кружным путем, что стоило бы вдвое дешевле, но Нордгейма привлекли смелость и грандиозность проекта, и, кроме того, ему нужен был «гвоздь» для его дороги. Поэтому он решительно высказался за мост и в конце концов настоял на своем. В будущем ни на что подобное уже нельзя надеяться: теперь должны приниматься во внимание лишь соображения экономии, и это был приговор сооружению, которое стихия уничтожила как раз в тот момент, когда оно должно было предстать перед миром и принести своему творцу славу.

Большая собака мощными прыжками слетела вниз с горы по грязному склону; вырвавшись из долгого заключения в комнатах, она бурно выражала свою радость, затем остановилась перед Эльмгорстом и собиралась с обычной любезностью оскалить зубы, но вдруг что-то ее отвлекло: умный Грейф тотчас заметил какие-то перемены. Он с беспокойством вытянул морду и, нюхая воздух, заглянул в пропасть, потом посмотрел на противоположную сторону ущелья и, точно спрашивая, что случилось, обратил свои выразительные глаза на инженера.

До сих пор Вольфганг сохранял самообладание, но при этом пустяке, при немом вопросе животного, не выдержал. Он закрыл глаза руками, и жгучие слезы, первые со времен его детства, заструились по его щекам.

Вдруг он услышал свое имя, произнесенное тихим голосом, которого он никогда еще не слышал, но который в то же время был ему так знаком:

– Вольфганг!

Он обернулся, быстрым движением стирая со щек предательские следы слез. С усилием овладев собой, он пошел навстречу девушке в темном плаще с черным кружевным платком на белокурых волосах, которая остановилась в нескольких шагах от него, как будто не смея подойти ближе.

– Вы здесь, Эрна? – торопливо спросил он. – После такой ужасной ночи?

– Да, ночь была ужасной! – сказала она с тяжелым вздохом. – Вы получили известие о смерти дяди?

– Два часа назад. Я не имел больше права находиться у его смертного ложа, и мое присутствие было бы, пожалуй, неприятно ему, поэтому я оставался вдали. Как переносит горе Алиса?

– Сейчас она безутешна, но с нею доктор Рейнсфельд.

– В таком случае она справится. Они любят друг друга, а когда рядом любимый человек, поддерживающий и утешающий, можно перенести все, даже самое тяжелое в жизни.

В словах Эльмгорста слышалась глубокая печаль. Эрна не ответила, но медленно подошла ближе и остановилась возле него. Лицо его, однако, еще сильнее омрачилось.

– Я знаю, зачем вы пришли: вы хотите сказать мне слово утешения, участия? Зачем? Проклятие, которое произнес ваш отец, умирая, сделало свое: старое родовое гнездо Тургау отмщено, и, мне кажется, барон был бы доволен, если бы видел эту страшную ночь.

– Неужели вы, в самом деле, приписываете такую силу словам, вырвавшимся под влиянием отчаяния и предчувствия близкой смерти? – с упреком спросила Эрна. – С каких пор вы стали суеверны?

– С тех пор как моя вера в собственные силы погребена там, – указал Вольфганг на ущелье. – Оставьте меня, Эрна! Зачем мне участие, поданное в виде милостыни? Вы должны были тайком прокрасться сюда, и, может быть, ваш жених еще заставит вас поплатиться за это. Я не нуждаюсь в сострадании даже от вас.

Эльмгорст отвернулся с раздражением удрученного несчастьем человека и поднял взор на Волькенштейн, вершина которого просвечивала сквозь облака. Одна она как будто собиралась сбросить с себя сегодня покровы, тогда как все остальные горы тонули в тумане.

– Я пришла не тайком и не подаю вам милостыни, – проговорила Эрна. – Эрнст знает, что я пошла к вам, и велел передать вам кое-что.

– Эрнст Вальтенберг – мне?

– Вам, Вольфганг! Он велел сказать, что освобождает вас от данного слова и берет назад свой вызов.

Эльмгорст мрачно сдвинул брови, и на его губах появилось почти презрительное выражение.

– И он сказал об этом вам? Весьма деликатно с его стороны! У мужчин принято считать такие вещи тайной. Я принял его условия, но этот акт великодушия не могу принять – теперь менее чем когда-либо!

– А между тем вы первый дали ему пример великодушия. Он знает, чья рука отвела гибель, которая ему грозила, и я тоже знаю.

– Я не дам погибнуть никому, даже врагу, если в моей власти спасти его, – холодно возразил Вольфганг. – В такие минуты в нас говорит только инстинкт человечности, а не рассудок, и я решительно отвергаю всякую благодарность. Скажите это господину Вальтенбергу, уж если он выбрал вас посредницей.

– Неужели вы, в самом деле, так сурово отвергаете мое посредничество?

Голос Эрны звучал мягко, сдержанно, а синие глаза со странным блеском обратились на молодого человека; он не мог долее скрывать с трудом сдерживаемую муку.

– Зачем вы мучаете меня этим взглядом, этим тоном? – воскликнул он с прорвавшейся страстью. – Вы принадлежите другому…

– Которого вы не знаете, как и я не знала! Теперь я могу измерить всю величину жертвы, принесенной им, потому что знаю, как безгранично он любил меня, и с этой любовью в сердце он тем не менее вернул мне свободу и простился со мной навсегда.

Вольфганг вздрогнул при этом неожиданном известии. Среди ночи отчаяния и безнадежности сверкнул ослепительный луч, суливший ему новый день и жизнь.

– Ты свободна, Эрна? – вскрикнул он. – И… ты пришла?..

– К тебе! – закончила она. – Тебе тяжело нести одному твое несчастье, я требую своей доли.

Эрна говорила просто и искренне, точно это разумелось само собой, но лицо Эльмгорста потемнело, участие Эрны в такую минуту было тяжким унижением для его гордости.

– Нет, нет, не теперь! – пробормотал он, делая попытку отказаться. – Дай мне вернуть себе мужество, опять подняться, теперь я не могу принять твою жертву… Она пригибает меня к земле.

– Вольф! – Это ласкательное имя его детства, которое Эльмгорст до сих пор слышал только от Бенно, прозвучало с удивительным обаянием в устах девушки. – Вольф! Именно теперь я и необходима тебе! Тебе нужна любовь, которая ободрила бы, поддержала тебя. Не слушай фальшивого самолюбия! Когда-то ты спрашивал меня, осталась ли бы я с тобой на одиноком, трудном пути, который ведет наверх, теперь я пришла, чтобы ответить тебе. Ты не пойдешь один, я хочу быть с тобой в труде и борьбе, в нужде и опасности. Если ты не доверяешь больше собственным силам и не веришь в свое будущее, то я непоколебимо верю в них, в моего Вольфганга!

Эрна смотрела на Эльмгорста снизу вверх с лучезарной улыбкой. Его сопротивление растаяло, порывистым движением прижал он любимую к своей груди…

Над Волькенштейном все еще волновалась туманная завеса, но вершина вырисовывалась сквозь нее все яснее и отчетливее. Сегодня она появлялась не в мечтательном сиянии луны, не в воздушной таинственной красоте Ивановой ночи, обледенелая, белая, прозрачная, стояла она под хмурым небом дождливого дня, среди волн тумана и туч, а у подножия горы расстилалась картина причиненного ею разрушения.