Имаджика. Пятый Доминион - читать онлайн книгу. Автор: Клайв Баркер cтр.№ 140

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Имаджика. Пятый Доминион | Автор книги - Клайв Баркер

Cтраница 140
читать онлайн книги бесплатно

— Тогда не стоит делать свой вид еще более редким, — посоветовал Миляга, делая шаг по направлению к Хуззах, но не сводя глаз с насильника.

— Она жива, — сказал тот. — Я бы не стал убивать такое молодое создание. Быстро не стал бы. Молодость заслуживает медленной смерти.

Миляга рискнул ненадолго отвести взгляд от нуллианака. Глаза Хуззах были широко раскрыты и смотрели на него с ужасом.

— Все в порядке, ангел, — сказал он. — С тобой ничего не случится. Ты можешь двигаться?

Он вновь посмотрел на нуллианака, пожалев, что не может истолковать движения его маленьких молний. Ранен ли он более серьезно, чем Миляге показалось вначале, или накапливает энергию для выздоровления? Или он просто выжидает удобного момента, чтобы нанести удар?

Хуззах с трудом приподнялась и села, постанывая от боли. Миляге не терпелось обнять и успокоить ее, но все, на что он решился, — это сесть на корточки, не спуская глаз с насильника, и дотянуться до одежды, которую он с нее сорвал.

— Ты можешь ходить, ангел?

— Я не знаю, — всхлипнула она.

— Прошу тебя, попытайся. Я помогу тебе.

Он протянул руку, чтобы помочь ей, но она оттолкнула ее и сама встала на ноги.

— Очень хорошо, радость моя, — сказал он. Голова нуллианака вновь оживилась: разряды заплясали в ней с прежней силой. — Я хочу, чтобы ты пошла, ангел, — сказал Миляга. — Обо мне не беспокойся. Я пойду за тобой.

Она повиновалась и медленно двинулась по переулку, все еще всхлипывая. Когда она отошла на некоторое расстояние, нуллианак снова заговорил.

— Боже мой, видеть ее в таком состоянии… У меня просто душа болит. — Разряды вновь затрещали, как далекий фейерверк. — Чтобы ты сделал, чтобы спасти эту маленькую душу? — сказал он.

— Наверное, все, — ответил Миляга.

— Ты обманываешь себя, — сказал нуллианак. — Когда ты убил моего брата, мы навели о тебе справки, я и моя родня. Мы знаем, какой скверный спаситель из тебя получился. Что мое преступление по сравнению с твоим? Ничтожный проступок, сделанный исключительно по велению аппетита. Но ты — ты обманул надежды многих поколений. Ты уничтожил плоды свершений великих людей. И при всем том ты утверждаешь, что готов пожертвовать собой ради спасения ее маленькой души?

Это красноречивое излияние удивило Милягу, но еще больше его удивил смысл того, что сказал нуллианак. Откуда тварь набралась всей этой чепухи? Все это, конечно, были выдумки, но они тем не менее сбили его с толку, и на один жизненно важный миг он забыл об опасности. Тварь увидела, что он отвлекся, и немедленно воспользовалась этим. Хотя их разделяло не более двух ярдов, он уловил мгновенную Паузу между светом и звуком, небольшую частицу пустоты, которая подтвердила, каким скверным спасителем он является. Не успел он набрать в легкие воздуха для предупредительного крика, как смерть уже полетела в сторону ребенка.

Он повернулся и увидел, что ангел остановился в переулке на некотором расстоянии от него. Может быть, она обернулась, предчувствуя опасность, а может быть, слушала разглагольствования нуллианака, но, так или иначе, она стояла лицом к летящей молнии. И все-таки время текло медленно, и за несколько мучительных мгновений Миляга еще успел встретиться с ее пристальным, немигающим взглядом и заметить, что слезы ее уже высохли. Хватило времени и на предупредительный крик, в ответ на который она закрыла глаза, и лицо ее превратилось в белый лист, на котором он мог бы написать любое обвинение, которое способно было измыслить чувство вины.

Потом молния нуллианака настигла ее. Разряд ударил ее с огромной силой, но не разорвал плоть, и на мгновение в нем встрепенулась надежда, что каким-то образом ей удалось уцелеть. Но действие разряда было более коварным, чем действие пули или удара холодного оружия. Его свечение распространялось от точки попадания вверх, к лицу, и вниз, туда, где уже побывали пальцы убийцы.

Он испустил еще один крик, на этот раз — крик ненависти, повернулся к нуллианаку, сжимая в руке револьвер, о котором его заставили забыть разглагольствования твари, и выстрелил ему в сердце. Нуллианака отбросило на стену, руки его безвольно повисли, а голова заискрилась последним предсмертным светом. Потом Миляга вновь оглянулся на Хуззах и увидел, что разряд выедает ее изнутри и плоть ее перетекает по линии взгляда убийцы туда, откуда вылетел смертоносный разряд. Он видел, как лицо ее исчезло, а ее члены, которые и так не отличались особой крепостью, растворяются и следуют тем же путем. Однако, прежде чем она оказалась полностью поглощенной нуллианаком, пуля Миляги сделала свое дело. Поток энергии нарушился и распался. Когда это случилось, наступила полная тьма, в которой Миляга не мог различить даже тело твари. Потом на холме вновь стали рваться снаряды, и в их кратких вспышках Миляга увидел лежащий в грязи труп нуллианака.

Он понаблюдал за ним в ожидании какого-нибудь последнего акта мести со стороны твари, но ничего не произошло. Свет померк, и Миляга пошел по переулку, угнетенный не только тем, что не сумел спасти Хуззах, но и своей неспособностью понять, что же все-таки произошло. Словом, девочка была убита насильником, и он не сумел спасти ее. Но он уже слишком долго блуждал по Доминионам, чтобы удовлетвориться таким простым отчетом. За всем этим скрывалась нечто большее, чем неудовлетворенная похоть и внезапная смерть. Прозвучали слова, более подходящие для церковной кафедры, чем для сточной канавы. Разве сам он не назвал Хуззах своим ангелом? Разве не видел, какой серафический облик приняла она перед смертью, зная, что должна умереть и смиряясь со своей судьбой? И разве его в свою очередь не назвали скверным спасителем, и не доказал ли он справедливость этого обвинения, не сумев уберечь ее? Все это были высокие слова, но ему было необходимо верить в их уместность, и не затем, чтобы предаваться мессианским фантазиям, а для того, чтобы скорбь его смягчилась надеждой на то, что за всем этим скрывается какая-то высокая цель, которую со временем ему предстоит узнать и понять.

Новая вспышка осветила переулок, и тень Миляги упала на нечто копошащееся в нечистотах. Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что он видит перед собой. Когда это произошло, он испустил крик. Хуззах была поглощена нуллианаком не полностью. Какие-то лохмотья ее кожи и мышц, упавшие в грязь, после того как пуля прервала каннибальскую трапезу твари, все еще дергались среди гниющих отбросов. Очертания были неузнаваемо обезображены. Собственно говоря, если бы они не двигались в складках ее окровавленной одежды, он бы никогда не подумал, что это останки ее плоти. Он наклонился, чтобы притронуться к ним, но прежде, чем он успел сделать это, теплившаяся в них жизнь угасла.

Он поднялся, переполненный ярости, переполненный отвращением перед нечистотами у него под ногами и мертвыми, опустевшими домами, среди которых они текут, переполненный презрением к самому себе за то, что остался живым, когда его ангел погиб. Обратив взгляд к ближайшей стене, он поднес к губам не одну, а обе руки, намереваясь сделать то немногое, что он мог, чтобы похоронить останки.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию