Хроника смертельного лета - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Терехова cтр.№ 141

Наконец наступило утро, можно собираться на работу и начинать что-то делать – бездействие Александра угнетало хуже самой тяжкой работы.

– Кому ты звонишь? – спросила жена, выкладывая на тарелку неизменную яичницу с колбасой.

– Одной девушке, – рассеянно ответил он, слушая длинные гудки.

Жена с грохотом кинула сковородку в раковину. Это совсем не означало, что она разозлилась, она все делала громко, отчего в их небольшой квартире все время стоял дикий шум.

В конце концов Зубов услышал слабый женский голос.

– Оксана, – спросил он, – это вы?

Раздалось неясное бормотание, и спустя мгновение Оксана ответила сонно и невнятно:

– Да? Олег, где ты?

– Нет, Оксана, это майор Зубов из МУРа. Вы меня помните? Вы одна дома? Это важно!

– Почему? – все так же сонно пробормотала девушка.

– Потому! – рявкнул Зубов. – Оксана, да проснитесь же, наконец! И не задавайте глупых вопросов! Мне нужно поговорить с вами. Отвечайте только «да» или «нет». Вы сегодня работаете?

– Нет.

– Когда вы договорились встретиться с Олегом? Скоро?

– Я не знаю. Я не помню, – растерянно прошептала девушка.

– Понятно, – ему ничего не было понятно, но тревога нарастала. Он замолк, обдумывая каким образом им лучше встретиться. – Я могу вас увидеть в ближайшее время? Скажем, через час?

– Да, – прошелестела девушка чуть слышно.

– Приезжайте ко мне на работу, – сказал Зубов, но она перебила его кратким «Нет».

– Почему? – удивился Зубов.

– Нет, – повторила она, – я не доеду.

– Вам так плохо? – спросил он.

– Да, – ее голос дрогнул.

– Так, – Зубову стало страшно, – тогда ждите меня дома. Никуда не уходите. Я скоро приеду.

Далее он позвонил Зимину.

– Приезжай ко мне и захвати с собой постановление о проведении медицинской экспертизы. Сергееву я сообщу… Кажется, мы влипли.

…Они уже полчаса сидели в машине под окнами ее дома в узеньком Мерзляковском переулке, пытаясь ей дозвониться. Но она не брала трубку. Не отвечал ни городской телефон, ни мобильный. Но и из дома она не выходила. Она могла уйти, пока они ехали, но уж больно слаб и несчастен был голос Оксаны, когда Зубов с ней договаривался о встрече. Пока они маялись в душной машине, позвонила Наташа из экспертного отдела.

– Привет, – прочирикала она, – синий шелк еще актуален?

– Еще как актуален, ангел мой, – как можно нежнее проворковал Зубов в трубку, – есть новости?

– Есть. Пришел ответ от Corneliani. Они использовали эту ткань для производства мужских рубашек. В Москве продавались в ГУМе с мая, по 300 евро за штуку. Причем поставляют они по одной единице каждого размера, – сообщила Наташа. – Что касается обрезков, о которых ты спрашивал, то везде с ними строго – все остатки ткани уничтожаются. Не знаю, как у них там, в Италии, с воровством, но официальные данные таковы.

– Спасибо, ангел мой, – поблагодарил ее Зубов, – с меня шоколад.

– Лучше коньяк, – хмыкнула Наташа, – я люблю коньяк… Забегай, короче, ежели что…

Майор нажал на кнопку отбоя.

– Вода есть? – спросил он Зимина.

Тот протянул ему бутылку воды – почти горячей. Тем не менее, Зубов сделал глоток. Он и Зимин продолжали сидеть в нагретой, словно духовка, машине под окнами Оксаны Кияшко, постепенно зверея от вынужденного бездействия – и это сейчас, когда счет идет на часы.

– Может, еще раз позвонить ей? – предложил Зимин.

– Позвони, – безнадежно кивнул Зубов, – не торчать же нам здесь до вечера. А если не ответит, будем квартиру вскрывать.

– Пойду я еще раз попробую в домофон позвонить, – сказал Зимин и вылез из машины.

Вскоре капитан вернулся, но в машину садиться не стал, а крикнул в открытое окно: «Пойдем. Я ее разбудил. Рыкова там нет. А она – спит».

Зубов разозлился. Они сидят здесь, как два идиота, а она, видите ли, спит! Но когда он увидел Оксану, еле державшуюся на ногах, его гнев моментально улетучился. Она выглядела еще хуже, чем в прошлый раз. Бледная до синюшности, а круги под глазами стали черными. И худая, словно узница Освенцима. Ее трясло от наркотической ломки.

– Вы что-нибудь едите? – спросил он, даже не пытаясь скрыть своего удручающего впечатления.

– Нет, – вяло пробормотала она, – не хочется.

– И сегодня вы не завтракали? – поинтересовался он, а Зимин бесцеремонно открыл дверцу холодильника. Холодильник был почти пуст – только несколько стаканчиков с йогуртом.

– Нет, – тихо выдавила из себя Оксана, – тошнит меня, даже йогурт есть не могу, – и она опустилась на стул, как если бы у нее отнялись ноги.

– Этот? – Зимин кивнул на швейцарский йогурт без фруктовых добавок. – Когда вы последний раз ели? – спросил Зубов.

– Не помню, – услышал он тихий ответ, – вчера… или позавчера…

Оксана чуть кивнула в сторону мойки. Там валялись несколько стаканчиков из-под йогурта в компании двух чашек с остатками кофе. Кофейный осадок засох – видно, чашки стояли немытые давно.

– Здесь две чашки? – спросил ее Зубов.

– Моя и Олега, – выдохнула Оксана, – кажется…

– И когда вы этот кофе пили? – спросил Виктор. – Когда вы видели Олега в последний раз?

– Мы провели вместе ночь, – ответила она, закрывая глаза, – но я не помню, когда…

– Оксана, – решительно сказал ей майор. – Вот постановление следователя о вашем медицинском освидетельствовании. Также сейчас в присутствии понятых мы произведем изъятие продуктов питания… Да что с вами?..

Оксана не отвечала. Она спала, откинувшись на спинку стула и свесив руки вдоль тела…

– Ты думаешь, наркотик?..

– Не сомневаюсь, – кивнул Зубов и приказал: – Приглашай понятых и вызывай «скорую».

…Результаты медицинской экспертизы их не удивили. Оксана Кияшко была напичкана сильнодействующим наркотиком. Было установлено, что этот наркотик, а именно – тримеперидин, был принят вместе с пищей – швейцарским обезжиренным йогуртом. А в холодильнике дожидалось еще несколько доз – идеальный завтрак наркомана.

– Мне необходим ордер на обыск квартиры Олега Рыкова и дачи Рыковых в Серебряном Бору, – решительно заявил Зубов, усаживаясь перед Сергеевым. Отправив Оксану Кияшко в больницу и, убедившись, что ее жизни ничего не угрожает, он, захватив по дороге Глинского, помчался в следственный комитет, твердо решив без ордера от Сергеева не уходить.

– Чем вам, скажите, Рыков не угодил? – сварливо спросил следователь. Настроение у него было неважное, а тут еще опера притащились. – У него алиби на первое убийство. Почему Рыков? Я уже обратился с ходатайством о возобновлении дела о хищении наркотиков и ему придется отвечать перед законом. Его участие в деле Смолина несомненно, но какие у вас основания утверждать, что именно он совершил все эти убийства? С чем мне идти к прокурору?