Иллюстрированная история суеверий и волшебства - читать онлайн книгу. Автор: Альфред Леман cтр.№ 117

Как это делается, мы, конечно, достоверно не можем сказать. Так как сознание наше нисколько не участвовало в психической работе, вследствие которой требуемое имя явилось в нашей памяти, то говорят, что здесь имела место бессознательная психическая деятельность. Для нас в настоящую минуту не важно знать, какого рода этот процесс, чисто физиологический, без присоединения к нему побочных психических явлений, или же главную роль в нем играет психическая сторона. Но мы должны твердо помнить, что эти бессознательные процессы подчинены тем же законам, как и соответствующие сознательные. Без этого признания мы широко открываем двери всяким фантастическим и произвольным умствованиям. Новейшая психология представляет в этом отношении много поучительного. Пытались, например, резко разграничить «высшее сознание» от «низшего сознания» или сферы бессознательного и последней приписывали качества и способности, которыми «высшее» сознание якобы не обладает и которые представляют собою частые плоды фантазии. Рассуждая так, можно объяснить все что угодно, нужно только разукрасить «низшее сознание» великими чудесными силами и качествами, какие понадобятся. Очевидно, это есть возвращение к старой мистической психологии какого-нибудь Шиндлера, к «ночному» и «дневному» полюсам души, только под другим именем. Но это значит заранее отказаться от научного объяснения явлений, так как для последнего прежде всего необходимо избегать новых гипотез без достаточных оснований. Хотя термин «подсознательное» был бы по разным причинам предпочтительнее, но я постоянно употребляю слово «бессознательное», чтобы не подать повод думать, что я присоединяюсь к этому новому учению о «высшем» и «низшем» сознании, под которым скрываются старые «полюсы» души. Я, напротив, считаю своей задачей объяснить бессознательную деятельность теми же законами, которые установлены для сознательной психической жизни. В приведенном выше примере сделать это нетрудно. Очевидно, что «за порогом сознания» в области бессознательного продолжался какой-то психический процесс, благодаря которому появляется позабытое имя. На эту бессознательную деятельность мы должны смотреть как на аналогичную той, посредством которой воспроизводятся представления при всякой психической работе, т. е. что она совершается по законам ассоциации, и тогда все явление делается для нас понятным. Когда утомленное напрасными поисками внимание обратилось к другим предметам, образование представлений за порогом сознания продолжалось до тех пор, пока эта неосознаваемая работа не привела, наконец, к желаемому результату. Очень важно именно то обстоятельство, что работа здесь продолжается автоматически, без участия внимания, так как когда мы сознательно и произвольно ищем в нашей памяти какой-нибудь предмет, направляя внимание туда или сюда, то мы имеем столько же шансов удалиться от цели, как и приблизиться к ней. Между тем в бессознательной сфере представления текут своим чередом, без произвольного вмешательства внимания, и это течение в конце концов приводит к отыскиваемому имени. Конечно, нельзя утверждать, что это непременно случится, так как могут помешать осложняющие обстоятельства, о которых мы скажем ниже.

В приведенном нами примере начало бессознательной работе было положено активным усилием сознания. Не всегда, однако, таков источник бессознательных процессов: иногда они могут быть возбуждены непосредственно внешними раздражениями, не доходящими до сознания, и о существовании которых мы поэтому узнаем только после. Бинэ приводит этому весьма интересный пример.

Один из его друзей, д-р А., шел по улице Парижа, глубоко задумавшись о ботанике, по которой ему предстояло держать экзамен. Внезапно он увидел на двери ресторана карточку с ботаническим именем Verbascum thapsus. Удивленный этою не совсем обычною для ресторана надписью, он возвращается и видит, что на самом деле там написано Bouillon. Чтобы понять в чем дело, надо иметь в виду, что по-французски народное название Verbascum’a — bouillon blanc. Этим объясняется все происшествие. Д-р А., проходя мимо ресторана, смутно воспринял слова вывески. Впечатление не дошло до сознания, переполненного иными мыслями, но за порогом сознания вызвало образование ряда представлений. Слово bouillon повлекло за собой blanc, bouillon blanc по закону ассоциации вызвало Verbascum thapsus, а этот ботанический термин уже легко проявился в сознании, занятом латинской ботанической номенклатурой. Так как весь промежуточный ход психической работы не дошел до сознания, то оно останавливается на последнем его звене и д-р А. подумал, что он прочитал на двери название растения. Возбужденное этим удивление повело к исследованию, разъяснившему все дело.

Эти примеры объясняют нам, при каких условиях происходит вторжение бессознательной психики в сознательную. Если в поле сознания внезапно возникает представление, не вызванное ни внешним раздражением, ни работой мысли, о которой мы можем дать себе отчет, то мы вправе думать, что оно есть продукт бессознательной психической работы. Однако для признания этого должны быть точно исключены оба упомянутых источника новых представлений. Если вновь возникающее представление вызвано непосредственно внешним раздражением, то оно ничем не отличается от обыкновенного наблюдения; если новое представление стоит в очевидной связи с одновременным содержимым сознания, то на него должно смотреть как на результат деятельности обыкновенной сознательной работы. Говорить о вторжении бессознательного в сознательное мы имеем право только тогда, если соответствующее представление не вызвано прямым чувственным раздражением и не находится в связи с содержанием сознания. Представления, являющиеся из бессознательной сферы, тем именно и отличаются, что стоят вполне независимо и даже как бы в противоречии с одновременным содержимым сознания. Они являются как бы произвольно и весьма настойчиво пробивают дорогу в сознание. Так как не мы их вызвали, то мы и не имеем власти над ними; иначе говоря, они имеют тот же характер, как и продукты действительного наблюдения.

Не следует, впрочем, думать, что бессознательные представления всегда имеют отчетливость действительного чувственного восприятия; они могут быть такими, но не всегда. В зависимости от большего или меньшего сходства таких представлений с действительными, имеющими источниками внешние впечатления, можно различить три их формы; однако между ними нельзя провести резкой границы, а потому и не всегда можно с точностью отнести их к той или другой группе. Если бессознательные представления столь же неопределенны и слабы, как картины памяти, то их, конечно, трудно смешать с реальными предметами. Поэтому они не привлекли к себе особого внимания и не получили определенного названия. Все подобные случаи отличаются тем, что легко найти ближайшую причину бессознательной работы. Так, в нашем примере о забытом имени сознательное искание его было очевидно причиной того, что забытое имя потом «пришло нам в голову». Если же нельзя обнаружить ближайшей причины бессознательного процесса, то внезапно появляющиеся представления носят название предчувствий. Если образы, врывающиеся в поле сознания, получают значительную яркость и отчетливость, так что приближаются в этом отношении к чувственным восприятиям, хотя индивид не смешивает их с действительными восприятиями, то они носят название ложных галлюцинаций. Сюда, вероятно, должен быть отнесен случай с д-ром А., описанный выше.