Трельяж с видом на море. Свет надежды - читать онлайн книгу. Автор: Вера Чиркова cтр.№ 50

– Так и сделаем, – спокойно согласился Конс, призвал Шарика и выдал ему подробные указания.

– Слава… – Васт гибко опустился на расстеленное у костра одеяло рядом с женой и внимательно заглянул ей в глаза, – не волнуйся, пожалуйста. Всё будет хорошо. А мы все ему немного поможем. Но в этом случае нужна особенная помощь, поэтому я и не стал ничего тебе говорить, хотя первые подозрения возникли ещё там, в храме. Но хотел, чтобы Инделирри сначала проверила… и Линел. Вот после её прихода и поговорим. Но посторонних при этом разговоре быть не должно, не удивляйся… если они уснут.

– Вастик… – землянка смотрела на мужа испытующе, словно видела впервые, и анлезиец невольно занервничал под этим откровенно изучающим взглядом, – я тебе уже говорила, у нас немного разные понятия о том, какими именно должны быть семейные отношения. Так вот, сейчас я наконец выяснила точно, в чём главное расхождение… и хочу сразу сказать, в этом вопросе я никогда не соглашусь жить по вашим правилам. Понял? Хотя и очень тебя люблю…

– Славочка… – вмиг побледнел анлезиец, – объясни мне, о каком правиле ты говоришь?

– Ты можешь сделать так, чтобы нас никто не услышал? – Славе так хотелось немедленно прижать к груди его голову, такую смешную и милую в этой яркой цветастой косынке, расцеловать потемневшие глаза, шепнуть, что их счастью ничего не угрожает… но она сдерживалась изо всех сил. Слишком серьёзно было то, с чем она внезапно столкнулась сейчас и совершенно не желала встречаться впредь.

– Конечно, – тотчас сообщил он, – но нужно уйти к кустам.

– Я готова, – попыталась подняться с одеяла Ярослава и тихо охнула, когда муж легко подхватил её на руки и почти бегом понёс прочь.

И тут же покрепче сцепила зубы, боясь растаять от счастья и выдать себя нечаянной блаженной улыбкой. Очень трудно упорно отстаивать свою точку зрения, когда с тобой обращаются так нежно и бережно, словно ты величайшая драгоценность.

Ветви и листья кустов еле слышно зашуршали, сдвигаясь в плотный купол, и до Славы донёсся чей-то изумлённый вскрик, но уже через мгновение все прочие звуки исчезли. Осталось только взволнованное дыхание Васта, да стук её собственного сердца.

– Где я сделал ошибку? – напрямик спросил анлезиец, крепко обняв жену, и по тому, как похолодели и дрогнули его пальцы, Слава вдруг поняла, как он боится.

До сих пор волнуется за их будущее, страшится внезапного решения Славы прогнать его, отказаться от влипшего в запястье ажурного браслета, от его рук и глубоких, как небо, глаз, полных неизбывной нежности.

– Листик! – Руки сами взлетели на широкие плечи, губы потянулись к губам, и несколько минут Слава совершенно не помнила, зачем, собственно, придумала вот этот тинейджерский поход в кусты.

А когда вспомнила и, задыхаясь, оторвалась от любимого, то неожиданно для себя обнаружила сплетённое из живых ветвей сиденье, на котором удобно устроился держащий её на коленях муж. Рассмотрела его улыбку, мечтательно-лукавую и неимоверно довольную, и с огорчением поняла, что едва не похоронила под ворохом поцелуев собственное равноправие.

– Это я тебе показывала… как сильно тебя люблю, – решительно положила землянка пальчик на губы снова потянувшегося к ней мужа, – а в кустики мы пришли не затем, чтобы целоваться.

– А мне понравилось, – ещё с улыбкой вздохнул Васт, но заметил укоризненный взгляд жены и сразу посерьёзнел, – тогда объясняй.

– Всё очень просто… у нас часто говорят – муж и жена одна сатана. Это грубовато, но по сути верно. Есть и ещё поговорки, но сейчас мне не до фольклора. Мне не понравилось твоё сегодняшнее решение играть не за меня. Разумеется, и Инди, и Линел, и все, пришедшие сюда с нами, достойны доверия, это даже не обсуждается. Но я очень надеялась… что всеми возникшими у тебя сомнениями, подозрениями и новостями ты сначала будешь делиться со мной. Особенно если это касается нашей семьи и наших детей. И сегодня мне стало очень больно и обидно, когда ты сказал, что намерен дождаться выводов Инди и Линел и только потом сообщить новости, касающиеся моего сына, мне. Поставь себя на моё место… и поймёшь, каково это – почувствовать себя не самым близким и доверенным тебе человеком, а почти посторонним.

– Славочка… – анлезиец крепко прижал к себе жену, спрятал лицо в её рассыпавшихся волосах и виновато выдохнул: – Прости. Я больше никогда так не поступлю и постараюсь этого не забывать. Но ты такая нежная, такая хрупкая на вид… просто не представляешь, как хочется спрятать тебя от всех бед и забот.

– Так с ним беда? – мгновенно помертвела Ярослава, почти с ненавистью вспоминая двуликого паука. – Рассказывай.

– Поверь, любимая, это не беда… для него. Скорее испытание для нас, потому я и молчал. Боялся ошибиться и подать надежду. Сейчас объясню всё так, как понял я по рассказу Шарика. Когда в Тину попало боевое заклинание, она была закрыта своими собственными щитами… и они выдержали. Но не полностью, слишком мощной была молния. Прости, Славочка, именно этого я не хотел тебе говорить. Ей было очень больно… мангур почувствовал и попытался бросить снимающее боль заклинание. Но то ли у него было так мало сил, то ли щиты Тины вобрали в себя большую часть попавшей в них энергии и заперли её в непроницаемый кокон… непонятно. Но заклинание верта не прошло, его просто отбросило в сторону.

– Ох господи… – горько всхлипнула женщина, сразу растеряв весь свой воинственный запал и став просто матерью, сгорающей в яростном огне боли за сына… – как же ему не везёт!

– Славочка… – несколько минут анлезиец прятал её в своих объятиях, пытаясь согреть и отвлечь нежными поцелуями, – всё это уже минуло… однако поднимется он не скоро. Сильная боль и количество полученной энергии оказались решающим условием для начавшегося в его организме преображения. Но основным толчком стало его горячее желание, подавляющее все остальные. Перед побегом Тин объяснился с Юной и назвал её своей девушкой. Потому-то больше и не хотел оставаться в женском теле.

– Так это правда… – выдохнула Слава, раздираемая двумя противоположными чувствами.

Радостью за сына, наконец-то мальчик будет счастлив, и тревогой за исход его так не вовремя начавшейся перестройки. А кроме того, никуда не делась проблема Тароса и расстроенная Юнхиола, с которой нужно было поговорить как можно скорее, а ещё изуродованный унс, старавшийся не расставаться с огромным, обожжённым почти до костей зверем. Посмотреть на легендарного мангура Славе удалось лишь мельком, им в тот момент занимался Конс, велевший положить мохнатого пациента в отдельной палатке. И кроме всего этого душу непрерывно грызло беспокойство за Стана, ещё ночью ушедшего с моряной на разведку в ближайшее село.

И хотя с ними был Чудик и он время от времени присылал Консу через Шарика донесения, судя по которым не было никаких причин волноваться за разведчиков, они устроились на ночлег в трактире и спокойно собирают свежие имперские новости. Однако Слава не особо верила этим донесениям, успев сообразить, что никогда не станет её резко возмужавший сын беспокоить клонов и мать, если сочтёт возникшую у него проблему недостаточно серьёзной. И абсолютно неизвестно, как они с Линел поступят, попав в по-настоящему опасную ловушку. Но в одном мать не сомневалась даже на миг: если они обнаружат за собой слежку, то никогда не приведут хвост на эту стоянку.