Плененная Иудея. Мгновения чужого времени - читать онлайн книгу. Автор: Лариса Склярук cтр.№ 33

Он теперь обо всем думал исходя из своей любви к Бине. Воспоминания не потускнели, не стерлись от времени, как можно было ожидать. Напротив, жизнь его словно сосредоточилась в одной страсти. Вновь перед ним вставал чарующий облик девушки, и вновь она шептала ему сладостные слова любви. Стоило только закрыть глаза, и он видел воочию каждое мгновение их недолгой встречи, каждую черточку ее лица, слышал каждое слово, ею сказанное. От воспоминаний ныло сердце и томили сожаления, совершенно несвойственные Валерию прежде.

При этом он решительно не вспоминал всех следующих слов, сказанных девушкой, он отбрасывал их с истинно римским самомнением и гордыней. У него появилась четкая и ясная, вполне военная цель. Он найдет Бину в этом безумном, хаотичном, умирающем городе, чего бы ему это ни стоило. Найдет и не отпустит, ни на мгновение не выпустит из рук. Она нужна ему как воздух, как дыхание, как жизнь. Она его добыча, выстраданная временем.

Все деревья в окрестностях Иерусалима были вырублены. Все поместья, виллы, дома снесены. Пустое, голое, мертвое пространство тоскливо пролегло вокруг города.

Римляне строили три вала. Чтобы помешать иудеям совершать вылазки, между валами наготове стояли пращники и стрелки. А перед стрелками – баллисты и катапульты.

Когда противовес катапульты шел вниз, наполненная камнями корзина из воловьих жил взвивалась вверх; дойдя до упора, ударялась о специальный отбойник с подушкой, и тогда, освободившись от корзины, получив от удара об отбойник дополнительное ускорение, камни со страшной силой летели вперед, сбивая зубцы городской стены вместе с ее защитниками. При этом катапульта душераздирающе скрипела, напоминая ослиный вопль. За что эти катапульты и называли «онаграми», дикими ослами.

У баллист, называемых «скорпионами», тетива натягивалась воротом. Затем крюк, удерживающий тетиву, отпускали. Плечи «скорпиона» распрямлялись, и тяжелая стрела с ревом неслась к стене.

Слыша этот рев, стражи на башнях Иерусалима кричали: «Стрела летит», предупреждая защитников города об опасности.

Но, несмотря на то что баллисты и катапульты наносили в рядах защитников города непоправимый урон, иудеи с упорством и самоотверженностью продолжали совершать свои дерзкие вылазки, не давая римлянам ни минуты покоя.

Они появлялись из города всегда внезапно, наскакивали на работающих легионеров и, навязав римлянам небольшой успешный бой, отступали. Они метали в строителей камни и стрелы, быстро учась управлять метательными машинами, добытыми ими в бою с Цестием Галлом и у уничтоженного в Иерусалиме римского гарнизона.

И все же валы римлянами были построены, тараны на них установлены, и тяжелые металлические наконечники равномерно, подобно чудовищным молоткам, начали колотить в стены Святого города.

Чтобы прикрыть штурмовые команды таранов, римляне выстраивались боевым порядком, так называемой «черепахой». Шеренги воинов смыкали ряды, держа щиты над головой. Медленно, но неуклонно «черепаха» ползла к стене, защищенная от стрел и камней.

Впрочем, иудеи очень быстро сообразили, что если сбросить на щиты большой обломок каменной стены, то рукам воинов их не удержать. А еще лучше вылить на щиты кипящее масло или смолу. Жидкость непременно протекала внутрь «черепахи», нестерпимо обжигая плечи, руки и головы солдат. Обожженные воины бросали щиты, стараясь спастись бегством. Со стен им вслед неслись победные голоса защитников.

Потерпев неудачу со щитами, римляне выстроили над таранами остроконечные крыши. Теперь камни скатывались, стрелы соскальзывали, смола стекала по сторонам, не попадая на штурмовую команду.

Но иудеи не сдались, толпами бросались они к машинам, голыми руками срывали с них защитные кровли, нападали на скрывающихся под ними воинов. Бешеная отвага руководила ими. Успех попеременно переходил от римлян к иудеям, от иудеев к римлянам.

Плотными тучами стрел прогоняли римляне защитников со стены, давая возможность таранам работать. Массивные стены пока не поддавались ударам, но тараны били вновь и вновь. Их тяжелые удары сотрясали стены, гул разносился по городу, наполняя сердца жителей холодным страхом.

Тогда иудеи незаметно вышли из ворот у Гиппиковой башни. Держа в руках обнаженные мечи и горящие факелы, подожгли сооружения. Огромное пламя бешеного огня охватило валы. С оглушительным треском лопались в пламени и заваливались бревна. Черные клубы, закручиваясь спиралями, взметались в небо. Машины горели в огне, солдаты горели вместе с машинами.

Но Тит был упорен. Впереди каждого вала была выстроена башня. Обитая железом, она не боялась огня. С высоты этих башен копьеметатели, пращники и стрелки обстреливали защитников Иерусалима, прогоняли их со стены. Иудеи уже не могли мешать работе таранов. Медленно, но беспрерывно долбили тараны стены.

На пятнадцатый день осады римляне овладели первой стеной и разрушили ее. Римской лагерь придвинулся ближе к городу, и теперь он находился всего на расстоянии выстрела от второй стены.

Иудеи продолжали упорно сражаться. Казалось, они не знали усталости. Нападения, схватки, вылазки происходили в течение всего дня, а по ночам они бодрствовали, выжидая. Все мысли, все желания были сосредоточены на том, чтобы наносить урон врагу.

Когда огромный таран был установлен против средней башни северной стены, командир небольшого отряда иудеев по имени Кастор стоял на страже. Некоторое время он и его люди лежали тихо, притаившись за бруствером, и наблюдали за работой тарана, что-то обдумывая. Когда стена начала колебаться под ударами тарана, Кастор решил действовать. Он отправил одного из своих людей с донесением к Симону Бар-Гиора.

«Совещайся спокойно, – говорилось в донесении, – римляне еще не скоро пойдут в наступление».

Вскочив на ноги на плоской вершине башни, Кастор демонстративно бросил на землю свое оружие и закричал испуганно и громко:

– О, сжальтесь над нами! Сопротивление наше бессмысленно. Мы готовы сдаться.

Тит сидел в кресле, рядом со своей палаткой, издали наблюдая за работой осадных машин. Он был не против разумного, как он считал, решения иудеев сдаться. По его приказу таран затих. Наступление было приостановлено. После этого часть людей из отряда Кастора, также побросав оружие, встала рядом с ним, выказывая желание сдаться римлянам. Остальные же громко проклинали Кастора:

– Изменник! Предатель! Римская собака! Мы никогда не будем рабами римлян. Если же нам суждено умереть, умрем свободными.

Между двумя группами – теми, кто желал сдаться, и теми, кто рвался в бой, – завязалась перебранка, продолжавшаяся довольно долго.

Римляне, столпившись напротив башни, взирали на грызню иудеев между собой с благодушным интересом, как на театральный спектакль.

Вдруг те, что проклинали Кастора, подтверждая свое решение не быть рабами Рима, подняли мечи и, пронзив ими себя, упали мертвыми. Так как Тит и его приближенные находились довольно далеко от башни и не могли снизу разглядеть в точности, что происходит на ее верхней площадке, то они удивились решимости убивших себя людей. Несколько легионеров приблизились к башне, и тут же они были ранены камнями, брошенными в них Кастором и внезапно ожившими мертвецами. На самом деле мнимо убившие себя лишь пронзили мечами свои щиты.