Война кланов. "Черный фронт" против НСДАП - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Васильченко cтр.№ 20

Но залог прихода к власти и защиты интересов Германии теоретики КПГ видели в широком классовом союзе: «Когда все рабочие, все бедные крестьяне, все служащие, все трудящиеся средние слои сплотятся вокруг Коммунистической партии Германии, тогда они станут неимоверной силой, которая не только уничтожит господство капитала, но сделает бессмысленным любое вторжение как снаружи, так и внутри страны».

Штрассерианцы уже давно наблюдали за коммунистической партией. Еще 20 июля 1930 года «Берлинская рабочая газета» поместила огромный обзор, посвященный триумфальной победе Сталина на партийном съезде в Москве. Автор статьи проводил анализ ситуации в мире, указывая на совпадение по времени мирового экономического кризиса, кризиса капитализма и повсеместного роста националистических настроений. Он призывал Москву и немецких коммунистов признать ошибочными призывы к всемирной революции и классовой борьбе.

Первой официальной реакцией штрассерианцев на изменение программного курса КПГ стала статья Ойгена Моссаковского «Национал-большевизм», которая была опубликована 7 сентября 1930 года. В ней он назвал «Программные комментарии» «значительнейшим историческим документом», который означал присоединение КПГ к «фронту немецкого сопротивления и освободительной политики». Впрочем, он не питал иллюзий, что коммунисты в состоянии отказаться от марксистской теории. Для него было важно, что решительное желание немецких коммунистов разобраться с грабительским Версальским миром было ответом на «капитуляцию гитлеровской партии перед враждебно настроенным к Германии миром». Этот шаг направлял коммунистов на тот путь, с которого они не имели права свернуть. В конце своего панегирика «национал-большевизму» Моссаковский делал намек на возможность выработки общей тактической программы действий.

Но 14 сентября последовала несколько другая реакция. В тот день Розикат, наиболее последовательный сторонник штрассеровских тезисов, и Эрнст Никиш предусмотрительно высказались против сближения с «национал-коммунистами». Розикат видел выход из сложившейся ситуации лишь в создании широкого «Фронта угнетенных», который бы объединил все союзы, организации и партии, выступавшие за революционный путь ликвидации Веймарской республики. Вместе с тем Розикат подчеркивал, что коммунисты и истинные национал-социалисты могли помочь другу только в случае, если откажутся от своих специфических путей развития общества. Действительно, национальный идеализм и исторический материализм были мало совместимы. В итоге он предполагал, что союз угнетенных должен был вылиться в новую национал-коммунистическую утопию. Анализ Никиша во многом повторял выводы Розиката, но тут автор шел гораздо дальше: «Программные комментарии — это уникальное событие в немецкой политике последнего времени… Немецкий рабочий больше не чувствует себя только представителем своего класса: он почувствовал свои национальные корни и понял, что социальную борьбу может вести только в форме национально-освободительной борьбы».

У Эрнста Никиша были собственные соображения по поводу комментариев к программе КПГ. Они казались ему вполне логичным шагом в борьбе против империалистических держав и их союзников в Германии. К числу таковых он относил не только консерваторов и либералов, но и социал-демократов. Лидеров немецкой социал-демократии он считал «агентами французского и польского империализма». «Все действия коррумпированной социал-демократии — предательство не только нации и страны, но и жизненных интересов немецких трудящихся». Новая программа КПГ с самого начала предполагала комплексное политическое развитие страны, и Э. Никишу уже виделись «очертания фронта немецкой освободительной борьбы, которая впервые будет проходить под знаком единой победоносной стратегической идеи».

Гитлер, по мнению Никиша, не понимал необходимости борьбы против капитализма и западных держав. Для него она была лишь переходным, промежуточным состоянием. Но Гитлеру удалось мобилизовать средние слои: «Он — барабанщик, который так и не смог стать полководцем. Политика коалиции Гитлера с Гугенбергом, проводимая в Тюрингии, склонность к бюрократизации, итало-английская ориентация только доказывают, что его партия всего лишь попытка выхолостить национал-революционные устремления средних слоев, которые увлечены национализмом, но совершенно социально индифферентны». Национальная активность пролетариата временно перешла в руки коммунистов. Но на самом деле она должна проходить под знаменем национал-социализма, «выражением которого являются только штрассерианцы».

Статьи Моссаковского, Розиката и Никиша были едины в своих оценках: все они верили в национальную переориентацию КПГ. Для них это было естественным развитием событий, но вовсе не тактическим шагом, предпринятым коммунистами. Теоретики революционного национал-социализма даже стали употреблять в связи с этим термины «национал-большевизм» и «национал-капитализм». Переход коммунистов от интернационализма к национализму казался национал-революционным интеллектуалам доказательством повсеместного распространения националистического мышления, которое находило плодородную почву прежде всего в странах, страдавших от «колониальной эксплуатации». Эти люди приветствовали подобную тенденцию как позитивную и способствующую созданию единого фронта борьбы против капитализма и Версальской системы. Но для создания «новой Германии» эта программа казалась им недостаточной, так как многие идеи, изложенные в ней, носили явно «ненемецкий характер».

Для достижения данной цели союз между революционными национал-социалистами и коммунистами был теоретически необходим. На практике же он был невозможен, пока КПГ не решилась стать национальной партией.

Один из выпусков «Национал-социалистических писем» был почти полностью посвящен национал-большевистскому вопросу. Очень интересно, какое значение имели эти дебаты для «Боевого содружества революционных национал-социалистов». Важнейшим документом в этом выпуске штрассеровской газеты являлось «Открытое письмо к руководству КПГ», написанное Карлом Петелем. Эта публикация появилась после того, как собрание, организованное Штрассером в Нойкёльне, было сорвано коммунистами. Они заняли все трибуны и начали вести собственную агитацию. Петель устанавливал очевидную связь между этим инцидентом и серией клеветнических статей о «Боевом содружестве», появившихся в газете «Утренний Берлин». Он пытался спровоцировать споры, бурную полемику, дабы коммунисты признали в национал-революционерах естественных союзников. «Собственно говоря, за чем вы следуете, господа функционеры КПГ? За партией? Если вы правильно поступаете, то почему систематически скрываете от своих сторонников, что имеются и другие силы, которые идеологически, конечно, чужды, но практически родственны вам. Те силы, которые выступают за приближение социализма… Мы считаем роковой ошибкой в деле борьбы за права угнетенного народа кратковременную тактику партии сталкиваний между собой революционных сил вместо тактики совместного приближения крушения капитализма».

Столкновение между членами КПГ и революционными национал-социалистами Петель характеризовал как действия людей, которые не имели никакого политического чутья. По его мнению, реальную политическую обстановку можно было бы исправить, отказавшись от взаимной враждебности и заключив тактический союз.