Жена странного человека - читать онлайн книгу. Автор: Александр Вин cтр.№ 36

Люди радовались скорому окончанию рейса. Всё чаще смеялись их лица и всё чаще поднимали они в прощальном приветствии не занятые привычной работой руки.

Маленький Штурман прощался с Братьями. Старшего и Среднего он проводил на своей вахте, Младшему помахал незаметно из толпы, радостно гудящей на палубе в сумерках.

Ночью на корму вышел Боцман. Блеклый свет фонарика нашёл в углу неводной площадки собаку. Она открыла глаза, но не пошевелилась. Боцман осторожно взял её на руки, приподнял, словно собираясь что-то сказать ласковое в ухо, и резко бросил за борт. Собака царапнула когтями по округлой железной кромке и упала в шумящую воду…

Невидимый берег неровно приподнимал собой крошечки звёзд, Луна спешила выскочить из серой пелены облаков.

В окружающей тишине собака слышала только свою кровь. Горькая вода смыла с глаз долгие белые слезы, и она начинала понемногу видеть всё вокруг.

Сил уже не осталось, собака отдыхала, уцепившись передними лапами за комок каких-то спутанных верёвок, жёстко ткнувшихся ей в грудь.

Нежно касалась расслабленного брюха рыбья мелочь, которая приплыла вместе с неожиданным островком…

Неудобный свет маленькой лампы косо отделил от темноты фотографию испуганного малыша и спокойные руки Седого Механика; нож с ровным скрипом резал кусок неживой тёмной кожи, она медленно распадалась на аккуратные одинаковые полоски. Старик изредка вздыхал, распрямляясь, что-то шептал и трогал сухой ладонью тёплые переплетения почти законченного ошейника. Там же, около лампы, в коробке блестели медные заклёпки и кольца. На гвозде вместе с ключом для часов висел поводок. Мягко покачиваясь, он звенел по переборке маленьким карабинчиком.

В широкой консервной банке около приоткрытой двери лежали приготовленные и давно уже остывшие куски рыбы и жёсткой большой колбасы.

Лежа на диване, Маленький Штурман читал в потрёпанном журнале о жизни дельфинов в тесной воде аквариумов. Ему было жаль их.

Луна, вытирая слабые слёзы звёзд быстрыми облаками, звала на помощь Солнце. Первый сияющий луч поспешно осветил розовый океан. По ровной, очень спокойной воде плыли, повинуясь лёгкому рассветному ветерку, островки травы, оторванные от родного берега недавними бурными ливнями. На некоторых сидели белые чайки, а на одном, беспомощно колышущемся растрёпанными листьями, рос цветок.

Свежесть его фиолетовых лепестков и увидело грустное Солнце. Чудесный аромат растекался по тёплой солёной воде.

Собака никогда не видела цветов. Она родилась и умерла в море.

Порой казалось, что кроме них, троих, на всём острове совсем нет детей.

Это бывало, когда очередная выдумка или игра увлекали настолько, что даже звук вечернего рожка на высокой и тёмной стене «заведения» не сразу мог остановить их стремительное, не умещающееся иногда в целый день, весёлое мальчишеское общение.

Нет, конечно, в небольшом городе на другой стороне острова была начальная школа, да и в рыбацкой деревушке, расположившейся за дальними мысами, жили их ровесники, но здесь, на случайно когда-то выделенном природой и специально затем замкнутом людьми участке земли, под стенами «заведения» они, Александр, Джон и Сидни всё-таки были единственными детьми.

Их семьи не желали тесно общаться, у каждого из взрослых уже была своя биография, делающая невозможным радостный взаимный интерес, а вот мальчишки, с точностью до месяца одинакового возраста, не имеющие запретов от родителей и какого-то иного выбора, уже давно стали хорошими и верными друзьями.

Сын начальника тюрьмы, пухлый и рослый Александр, был заводилой и самым громким командиром в их отряде, если трём сорванцам выпадало в очередной вторник идти атакой на индейские поселения или брать штурмом хорошо укреплённые пиратские убежища в ближайших меловых скалах.

Сын тюремной прачки, задумчивый, большеглазый и болезненно худой Джон всегда и во всём соглашался с друзьями, не спорил с ними, ни на что не обижался; единственное, что смогло заставить его однажды жадно и опасно посмотреть в глаза проходящему мимо вооружённому конвойному солдату, была старая медная монета, случайно замеченная им на обочине тропинки.

Не помнивший своей матери светловолосый Сидни, сын вольного поселенца, маячника, который много лет до последней своей свободы был клиентом именно «заведения», как эту тюрьму для опасных государственных преступников в обиходе называли все заинтересованные в её деятельности люди, так вот Сидни стараниями молчаливого отца к своим семи годам стал весьма начитан, дерзок и любопытен.

Именно он однажды прочитал, придумал и подробно рассказал друзьям, что к годовщине смерти их общего любимца, славного казённого пёсика Корнета, они непременно должны сделать фейерверк.

Вынужденно совместное существование немногих людей в просторном ущелье не было расцвечено радостью частых праздников, большинство природных и жизненных явлений они воспринимали с опаской, рассчитывая только на неприятные и тягостные последствия, поэтому, когда в сумерках на вершине мрачной меловой скалы, возвышавшейся над воротами тюрьмы, прогрохотал красно-жёлтый свирепый взрыв, все испугались…

Система охраны и государственного сыска являлась в «заведении» основным, прекрасно отлаженным занятием, поэтому злоумышленники были схвачены и доставлены в кабинет начальника тюрьмы в считанные минуты.

Редкие свидетели этого события потом, переглядываясь, рассказывали в семьях, что из-за неплотно прикрытых дверей важного кабинета долго ещё доносились яростные крики, пронзительные звуки слёз и просьбы о немедленном помиловании…

Всю вину за содеянное Александр взял на себя, отважно объявив отцу, что злополучный фейерверк он придумал сам, лично, и что друзья были только слепыми исполнителями его воли. Начальник тюрьмы, грозно раскинувшийся внушительной фигурой в большом тёмном кресле, крутил седой ус и, незаметно посмеиваясь, также тайно для подследственного сомневался в его любви к книгам и, как следствие, в наличии необходимых для устройства такого взрыва знаниях.

Все участники мероприятия получили по неделе домашнего заключения, что было, по их мнению, чрезвычайно жестоким наказанием.

…Потом в один жарких дней, не дождавшись ещё начала настоящего лета, мальчишки угнали от причала маленький парусный ялик, исполнявший в «заведении» роль почтовой кареты, на котором один из назначенных и способных к морским занятиям солдат охраны ежедневно доставлял из городка официальную корреспонденцию.

Они, трое, уже были корсарами и должны были разгромить базу мятежников, прекрасно устроившихся в рыбацком посёлке неподалёку.

В семье начальника тюрьмы в этот день праздновали день рождения единственного, горячо любимого сына, именно поэтому Александр, сбежавший из-за торжественного стола, был наряден, в бархатной курточке и блестящих штанишках, и, когда решительно обрезал кривым ножом швартовую верёвку ялика, казался друзьям настоящим маленьким адмиралом.