Мы над собой не властны - читать онлайн книгу. Автор: Мэтью Томас cтр.№ 101

Наверное, мальчик догадался, что второй раз его из дому уже не выпустят. Водитель и Коннелл вопросительно смотрели на Эйлин.

Она махнула рукой:

— Иди уж...

Эйлин вылезла из машины и помогла выбраться Эду. Снег лежал уже слоем в несколько дюймов. Эйлин за руку провела Эда через запорошенное пространство и набрала код от двери гаража.

Поднявшись в спальню, она сняла жемчужное ожерелье и вместо вечернего платья натянула тренировочный костюм. Помогла Эду переодеться ко сну — вдруг ему захочется лечь пораньше.

Вынула из морозилки большую упаковку мороженого, а из буфета — две ложечки, хотя вторая служила только для успокоения собственной совести. Эд пару ложек съест, не больше.

Они включили развлекательную программу по телевизору. Эд уснул, запрокинув голову и раскрыв рот, задолго до полуночи. Эйлин не стала его будить.

Она вспоминала их первую встречу и как Эд поцеловал ее, когда пробили часы. Весь новогодний вечер она этого ждала. Он поцеловал ее посреди танцпола, где толпились десятки пар, и тогда случилось то, о чем Эйлин столько раз слышала, но считала глупой выдумкой: все вокруг исчезли, и во всей вселенной не осталось никого, кроме них двоих. А сейчас они и вправду остались вдвоем, никого больше рядом нет. Светящийся шар на Таймс-сквер неспешно спустился до самой земли [24] ; на экране зажглись цифры: «1994». Никак не вспомнить ощущение того первого поцелуя. Начал Эд очень просто, как будто из вежливости, а потом взял ее лицо в ладони и вдруг стал целовать так жадно, словно мечтал об этом всю жизнь, а не те несколько часов, что они знакомы. Эйлин уже тогда поняла, что выйдет за него замуж. Столько лет прошло... Сейчас перед ней сидит как будто совсем другой человек. Волосатая грудь в вырезе майки едва приподнимается на вдохе, словно он и не дышит по-настоящему. Эйлин потянулась к нему, прижалась губами к губам. Его глаза были закрыты — как у нее в тот первый вечер. Эйлин боялась, вдруг он проснется и закричит или оттолкнет ее, но он, не просыпаясь, начал целовать ее в ответ.

Починить «каприс» оказалось невозможно. Деньги, полученные по страховке, Эйлин положила на текущий счет.

Может, купить на эти деньги новую машину для себя? Например, спортивный двухдверный «БМВ», вроде того, в который врезался Коннелл, или «мерседес» бизнес-класса, весь такой блестящий и неуязвимый. Не придется больше мучиться от стыда за облезлую краску на крыше автомобиля, за провисшую обивку на потолке вокруг лампочки, за скрипучие и громыхающие дверцы. Новую машину не стыдно будет оставлять на стоянке возле церкви.

Ребенка растить — сплошные траты, но иногда и от него бывает польза.

На похороны матери Эда съехалась родня со всех концов страны. Фиона покинула свой Статен-Айленд впервые со времени того давнего сюрприза на день рождения Эда. Фил и Линда прилетели из Торонто. Встреча с Филом, кажется, не утешила Эда. Наоборот, он стал горевать сильнее, словно вдруг осознал — годы, проведенные по разные стороны границы, уже не вернуть. Вечером накануне похорон братья несколько часов просидели на кухне: Фил говорил, а Эд слушал. Каждый раз, как Эйлин туда заглядывала, Эд плакал, не стесняясь слез.

На отпевание собралось множество незнакомых Эйлин людей — Кора активно участвовала в общественной жизни прихода церкви Девы Марии «Звезды моря» в Кэрролл-Гарденз. Эд, судя по всему, чувствовал себя здесь так же неуютно, как Эйлин, хотя в эту церковь ходил в детстве. Его лицо страшно побагровело, и Эйлин постоянно ему напоминала, что надо дышать. Кора прожила долгую, хорошую жизнь и болела уже довольно давно, однако Эд словно и подумать не мог, что его мать когда-нибудь умрет.

Эйлин всегда считала, что Эд из сыновнего долга безотказно мчится к матери по первому зову — сходить в магазин за продуктами или заменить перегоревшую лампочку, — но сейчас он убивался так, словно глубоко ее любил. Неужели Эйлин просто не догадывалась? А может, это связано с его состоянием? Он к смерти ближе других людей.

Выйдя из церкви, все заспешили к своим машинам — был февраль, и день выдался морозный. Тетя Марджи спросила Эда, как проехать к кладбищу.

— Ну, это... А где ваша машина?

— За углом.

— А, понятно. — Он потер руки, словно они могли подсказать ответ. — Это надо ехать по шоссе.

— По какому?

— Да тут, рядом. Черт, как же оно называется?

— Может быть, Бруклин—Квинс?

— Да! Точно!

— А где на него можно выехать?

Эд вырос в соседнем квартале. Он, наверное, больше тысячи раз выезжал отсюда на шоссе Бруклин—Квинс.

— Тут, недалеко, — сказал он. — Пару кварталов всего.

Эйлин вмешалась и объяснила Марджи дорогу. А когда ее тетя уже не могла их услышать, спросила:

— Ты не знаешь, где шоссе Бруклин—Квинс?

— Знаю, конечно. Здесь оно, где ж ему быть.

Эйлин посмотрела на Коннелла — он дожидался их возле машины, ежась от холода, — потом на Эда и поразилась контрасту между ними. Эд больше походил не на мужа Эйлин, а на ровесника своей матери. Сгорбленные плечи и лицо в морщинах — совсем недавно их еще не было. Смерть матери как будто его состарила. Эйлин знала, что в конце концов ей придется стать Эду нянькой, но хотелось отодвинуть это время как можно дальше.

Ночью, хотя был траур и Фил с Линдой спали в гостевой комнате, Эйлин потянулась к Эду. Она была сверху и, двигаясь вперед и назад, низко наклонялась к нему. Потом, лежа рядом, она гадала, скоро ли он уже и в постели ни на что не будет способен. Только под утро вдруг поняла: ее страшит не физическое одиночество, а подступающее понимание, что и сама она когда-нибудь умрет.

Эйлин записывала каждый раз, когда Эд впервые не смог что-нибудь сделать. Похоже на дневник развития ребенка, только наоборот. Иногда такие сбои в самом деле сигнализировали о серьезных изменениях, а другие оказывались единичными случаями, ложной тревогой.

«19/02/94: После похорон Коры не смог вспомнить, где проходит шоссе Бруклин—Квинс. Теряет чувство направления».

На свадьбе Карен Коукли Эйлин отвернулась передать блюдо с закусками, а когда снова нашла Эда глазами, он стоял в ряду других гостей у дальней стены — официальный фотограф собирался сделать групповую фотографию. Там были только родственники со стороны жениха. Эйлин их видела впервые в жизни, однако Эд отважно улыбался, как будто все они выросли у него на глазах. Конечно, он будет на снимке лишним. Как только фотограф закончил, Эйлин поскорее увела Эда прочь, надеясь, что никто не обратил на него внимания, — хотя, конечно, Карен с мужем неизбежно заметят, когда станут рассматривать фотографии.