Фердинанд и Пуш - читать онлайн книгу. Автор: Лина Жутауте cтр.№ 6

— У тебя что, с головой не всё в порядке? — немного отдышавшись, упрекнул кота Пушистик. — Зачем ты у них колбасу украл? Из-за тебя и я вором выгляжу!

Фердинанд не стал оправдываться, а только высунул остро заточенный коготь и разорвал пакет.

— Вот, бери, Пуш… шистик, угощайся, — скромно потупившись, Фердинанд подтолкнул к пёсику три колбаски.

— Ещё чего! — Пушистик был непреклонен. — Не стану я есть краденую колбасу!

Но вкусный запах щекотал его ноздри, а в пустом брюхе все громче раздавался голодный марш.

Фердинанд, изобразив на морде раскаяние, виновато смотрел на друга и молчал.

— Эх, ну что теперь делать, — Пушистик не выдержал и сдался. — Ладно уж, всё равно такой стае ворон этого бы не хватило. Ещё минута-другая — и они бы все передрались из-за этих колбасок, смотри, здесь их всего-то…

Тут он сам внимательно поглядел на колбаски и одну отодвинул назад.

— Спасибо, только мне трёх многовато будет.

— Да что ты?! Ешь-ешь, я и так уже почти сыт.

Перед Пушистиком снова оказались три колбаски.

— Спасибо, — Пушистик перестал упираться — очень уж вкусно пахло!

И тут же слопал все три, одну за другой.

А Фердинанд свою колбаску съел не спеша. Не такой уж аппетитной она ему теперь казалась — видно, из-за того, что очень уж сурово обошлась с ним сегодня совесть, такого перцу ему задала, что эта горькая приправа напрочь испортила волшебный колбасный вкус.

Когда Пушистик начал звонко икать от сытости, Фердинанд почувствовал, что потайная дверца где-то внутри потихоньку закрывается, отмытую от грязи совесть одолевает дремота, и вместо горечи едких приправ и жгучего перца его наполняет сладкий покой.

— Может, уже пойдём обратно? — всё ещё продолжая икать и шумно отдуваясь, пропыхтел объевшийся щенок. — Извинимся перед воронами, некрасиво получилось…

Но Фердинанд, припомнив утреннее представление, загрустил.

— Нет. Я туда не вернусь. И вонь эта надоела, и тупые крысы. И… и… — Фердинанд помолчал, потом решительно заявил: — И на всех мне наплевать!

— Но… Куда же ты денешься-то? — Пушистик от неожиданности даже икать перестал.

Он понял что вонь и тупые крысы здесь ни при чём. Господин Шин Шилла — вот настоящий виновник! Но как помочь Фердинанду — этого пёсик никак придумать не мог.

— Тебе ведь идти-то некуда! — прибавил он. — Ты же говорил, что тебя насовсем выгнали из дома!

— Ну, к этим-то двуногим, которые меня выгнали, я не вернусь, даже если помирать стану! Но это неважно. Мне точно есть куда пойти, только я пока не вспомнил, куда. Ничего, сейчас — раз, два — и ВСПОМНЮ. — Фердинанд воздел к небу переднюю лапу и так значительно ею поводил, что Пушистик понял: коту и в самом деле есть куда пойти. И сильно огорчился.

— Жаль. То есть это хорошо, что тебе есть куда пойти, а мне вот некуда… — горестно пробормотал щенок. — Больше всего на свете я хотел бы оказаться дома, да только не знаю, где этот дом найти… Ты когда уходишь?

— Прямо сейчас! — и Фердинанд ещё значительнее поводил лапой.

— ПРЯМО СЕЙЧАС? Ясно… А можно мне немножечко тебя проводить? Только до первого… ну, или до второго поворота? — Пушистику стало до того грустно — хоть плачь.

— Конечно, можно.

И, повернувшись спиной к Свалке, они поплелись вдаль по большой дороге в ту сторону, откуда обычно приезжали мусоровозы. Сквозь облака пробивались солнечные лучи, обоих путников обдувал тёплый ветерок, и с каждым шагом едкая помойная вонь чувствовалась всё слабее. Взобравшись на пригорок, Фердинанд с Пушистиком прямо за ним увидели второй поворот и остановились.

— Ну что ж, счастливого тебе пути, — еле слышно проговорил Пушистик, глядя в землю.

— Ага, спасибо. И тебе всего наилучшего. Жалко, что ты остаёшься. — Фердинанд с удивлением почувствовал, как отчего-то больно сжалось сердце, но всё же повернулся и нерешительно сделал несколько шагов.

— И мне жалко.

И вдруг Пушистик сообразил!

— Постой, подожди меня, я не остаюсь, я совсем не хочу здесь оставаться! — закричал он.

— Правда? — обрадованный кот одним прыжком вернулся к Пушистику. — Ты хочешь пойти со мной? А я думал — ты не хочешь уходить; думал, тебе нравится на Свалке!

— Ещё как хочу! — Пушистик даже взвизгнул от счастья. — Свалка мне никогда не нравилась, и потом, я же твой друг, значит, пойду с тобой! Хоть бы и на край света!

— Ну, тогда вперёд, Пуш! Мне кажется, я вот-вот вспомню, куда идти! — Фердинанд задрал к небу свой укороченный хвост и гордо, как и подобает красивому и почти знаменитому коту, зашагал первым.

Пушистик нисколько не рассердился на Фердинанда за то, что он снова назвал его «Пуш». Щенок в последний раз оглянулся на Свалку, на злобно каркающих ворон, на жёлтый бульдозер, который разравнивал только что привезённую кучу мусора, разглядел даже свой ящик и сидящего на нём господина Шина Шиллу.

«Ну и прекрасно! — подумал Пушистик. — Всё равно никакого счастья у меня не было, и пахнет там совсем не по-домашнему. Лишь бы только Фердинанд поскорее вспомнил, куда идти! Тогда у нас всё получится!»

— Прощай! — тихонько проговорил Пушистик, обращаясь к Свалке, и побежал догонять удалявшегося друга.

Когда Фердинанд с Пушистиком добрались до леса, в небе уже засветились первые звёздочки. Так далеко от Свалки ни тот, ни другой раньше не уходили.

— Нам сюда? — шёпотом спросил у кота Пушистик — ему казалось, что в темноте надо говорить тихо, и чем темнее кругом, тем тише должны звучать слова.

— Сюда, — нерешительно кивнул Фердинанд, и Пушистик понял, что кот всё ещё не вспомнил, куда надо идти.

— Хорошо, — совсем уже еле слышно ответил Пушистик и первым трусцой побежал по тропинке.

«Так вот он какой — этот лес!» — боязливо озираясь, тем временем думал Фердинанд, который прекрасно видел в темноте, но смелостью похвастаться не мог.

Столько деревьев сразу, собранных в одном месте, Фердинанду за всю жизнь довелось встретить лишь однажды, да и то — на картинке в книжке, которую он нашёл на Свалке рядом со старым ободранным креслом. Ясными ночами, когда ярко светила полная луна, кот дожидался, пока уставшие за день обитатели Свалки заснут кто где, доставал эту книжку и, взобравшись на самую высокую горку, листал её при лунном свете, но никому об этом не рассказывал. Обложки у книги не было, а страниц в середине оставалось ещё довольно много, и почти на каждой — какая-нибудь картинка: широкие улицы с гудящими машинами, многоэтажные дома с кучей окон, играющие дети и серьёзные взрослые, знакомые или невиданные звери и птицы, охотники и пастухи, корабли и поезда…