Жестокая жара - читать онлайн книгу. Автор: Ричард Касл cтр.№ 100

Рук подошел к столу Хит, когда та повесила трубку.

— Малькольм и Рейнольдс звонили, пока ты разговаривала, и я взялся передать сообщение. Посмотрим, вроде бы я все записал. Они рады, что ты осталась в живых… По крайней мере, я так понял. — Он пожал плечами. — Ну ладно, неважно. И еще есть новости от криминалистов, работающих на складе, арендованном Картером Деймоном. Ну как, я правильно все говорю?

— С такой задницей, как у тебя, я в любую минуту готова взять тебя в секретари. Что там с фургоном?

— Они нашли в нем пару рабочих ботинок. Одиннадцатого размера, такого же, как следы в доме Николь. В лаборатории исследуют подошвы на наличие ворса от ковра.

Никки подошла к Доскам Убийств и сделала отметку насчет ботинок рядом с остальными данными о квартире Бернарден.

— Что еще?

— Следы крови в грузовом отделении фургона. Малькольм сказал: он знал, что ты будешь над этим трястись, и уверяет, что де Хесус занимается ими лично. — Он подождал, пока Никки записала на доске: «Кровь/ДНК», затем продолжил: — И наконец, много хороших отпечатков на всех поверхностях и дверных ручках. Сейчас криминалисты работают над их идентификацией.

Когда Никки закрыла маркер, он спросил:

— Так с кем ты так долго разговаривала?

— С полицейской префектурой Парижа.

— Ты ведь знаешь, что за звонок придется платить тебе?

— Каждый цент окупится. — Рук последовал за ней к ее письменному столу, и она взяла свои заметки. — Только послушай. Никаких сведений о нападении на Тайлера Уинна. Никаких сведений о его смерти. Никаких записей о его пребывании в больнице Канар. Никакой информации на таможне о том, что он покинул страну.

— А мы с тобой там были? — спросил Рук, поглаживая подбородок.

— Нет, если верить персоналу больницы и детективам Булонь-Бийанкура. Они с нами никогда не разговаривали. Ничего этого не было. — Она швырнула бумаги на стол.

— Как ты себя чувствуешь?

— Как в мультике про Дорожного бегуна. [148] Нормально, пока я не остановлюсь и не посмотрю себе под ноги. — Хит прикоснулась к его руке. — А ты как? Как твое бедное запястье поживает после того, как ты полночи пилил этот болт?

— Послушай, еще пять минут — и я бы вскрыл решетку. Ну как это у них так здорово все получается в «Войне на складе»?

— Реальная жизнь сильно отличается от телешоу, — заметила она.

— Особенно от реалити-шоу.

Зазвонил телефон Никки, и она взяла трубку.

— Отдел убийств, детектив Хит.

Выслушав собеседника, она побледнела, бросила трубку на стол и устремилась к двери.

— Что-то не так? — крикнул Рук, догоняя ее.

— Все не так.

Хит не стала задерживаться и прятать оружие в сейф. Она просто сунула его охраннику, а сама побежала дальше, к камерам. Миновав помещения, где держали пьяных, воришек и людей, мочившихся в общественных местах, она добралась до конца коридора; дверь изолятора была распахнута, три офицера в голубых перчатках склонились над телом Петара.

Он свалился со своей койки и лежал на спине, раскинув руки; на лбу у него зияла свежая алая ссадина — ударился лбом о бетонный пол. Глаза вылезли из орбит, посиневшее лицо избороздила багровая сетка капилляров. Язык был темно-синим, даже черным; он вывалился изо рта, перепачканного пеной и ядовитой кровавой рвотой; струйка желчи, стекавшая по шее, собралась в лужицу на полу. Штанины оранжевого комбинезона были влажными от мочи; в камере стоял отвратительный запах кала.

Офицеры поднялись на ноги. Один выбежал, прижимая руку ко рту. Никки невольно отступила назад и наткнулась на Рука. Один из копов сказал:

— Мы хотели сделать ему искусственное дыхание, но он умер еще до того, как мы открыли камеру.

— Кто-нибудь видел, что произошло? — спросила Хит.

Ей ответил один из заключенных:

— Он начал есть свой обед, и его сразу же стало сильно рвать, жуть.

Арестованный наглядно продемонстрировал, как именно, но Никки отвернулась, чтобы осмотреть камеру.

На полу стоял поднос; на нем лежала пустая пластиковая бутылка из-под сока. Остальная еда была нетронута.

— Никому не трогать его, пока не приедет судмедэксперт, — приказала Хит. — Никому ничего не есть и не пить, пока мы не узнаем, от какого яда он умер.

— И кто подсыпал ему этот яд, — добавил Рук.

Никки еще раз умылась холодной водой и, подняв голову, взглянула на себя в зеркало над раковиной в женском туалете. Уголки рта опустились, губы начали дрожать; она быстро отвела взгляд, но затем сделала над собой усилие и попыталась придать лицу бесстрастное выражение. Однако губы задрожали еще сильнее, а глаза наполнились слезами. Прежде чем слезы покатились по щекам, Никки вновь склонилась над раковиной и плеснула в лицо водой.

В отличие от истории с инсценировкой смерти Тайлера Уинна, на этот раз у детектива Хит были и возможности, и причины проверить, действительно ли убийца покинул этот мир. Лорен Пэрри, судмедэксперт, появилась в камере меньше чем через сорок пять минут после разбудившего ее звонка подруги. Предварительное заключение совпало с догадками полицейских. Яд подсунули убитому в невинной двухсотмиллилитровой бутылке с яблочным соком. Отрава оказалась очень сильной. За все годы работы Лорен никогда не случалось видеть столь разрушительного воздействия токсинов.

— Доза, которую он принял, — не знаю, что это было, но скоро выясним, — должна была убить его как можно быстрее. Все внутренние органы отказали практически мгновенно, никаких шансов на реанимацию. Стоит лишний раз проверить костюм на герметичность, когда буду проводить вскрытие.

Вскрытие Петара.

Хит вытерла лицо бумажным полотенцем и, закрыв глаза, прижала к ним комок бумаги. Ей снова было тринадцать лет; вместе с классом она отправилась в лыжный поход в Вермонт, заблудилась и случайно выехала на крутой склон, покрытый льдом. При падении она потеряла перчатки и лыжу, которая скользнула в сторону по льду, сорвалась с обрыва и исчезла в какой-то невидимой щели. Перчатки лежали в нескольких метрах от Никки, но достать их было невозможно — она рисковала последовать за лыжей в пропасть.

Оказавшись на предательском склоне в полном одиночестве, Никки вцепилась ногтями в лед и попыталась выбраться. Нужно было лишь проползти десять метров вверх по склону и ухватиться за камень. На полпути пальцы ее соскользнули, и она съехала обратно. Рыдая, преодолевая боль в ободранных, отмороженных пальцах, она нашла в себе силы снова заползти вверх по склону. И, протянув руку к камню, до которого оставалось всего несколько сантиметров, опять съехала вниз. На этот раз она соскользнула дальше, до того места, где лежали перчатки, и, когда задела их, они полетели с обрыва.