Рецепты идеального брака - читать онлайн книгу. Автор: Мораг Прунти cтр.№ 33

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Рецепты идеального брака | Автор книги - Мораг Прунти

Cтраница 33
читать онлайн книги бесплатно

Я положила цветы на стойку и выдала свой монолог.

— Эйлин, я должна перед тобой извиниться.

Это было не приукрашенное, не дающее возможности оправдаться, книжное, совершенное извинение без каких-либо «но», на которое можно было отреагировать только ответным извинением.

Когда никакой реакции не последовало, я пустилась в пространные объяснения и извинения. В конце концов я набрела на что-то, что привлекло ее внимание.

— Эйлин, я люблю твоего сына и…

У меня не было шанса закончить фразу какой-то бездумной банальностью, потому что старая женщина повернулась ко мне и в ее глазах была ярость.

— Ты не любишь моего сына.

Моня как будто распяли. Я не знала, что делать. Во-первых, это было проявление эмоций со стороны женщины, которую я считала бесчувственной как камень, а во-вторых, это было правдой.

— Эйлин, как ты можешь такое говорить!

— Потому что это правда.

Я была в замешательстве. Мы вышли на откровенный разговор, очень сильно отличавшийся от немого, обидного извинения, к которому я готовилась. Я должна была вести себя очень осторожно, чтобы моя свекровь меня не побила.

— Я даже не собираюсь давать какие-либо объяснения по этому поводу, Эйлин. С какой стати стала бы я выходить замуж за твоего сына, если бы не любила его?

— Потому что тебе около сорока, и ты боишься остаться ни с чем.

Вообще-то, тридцать восемь, но в остальном это было верно.

Перед тем как я успела сформулировать ответ, которого, как я боялась, я не знала, Эйлин вполне агрессивно добавила:

— И твой ржаной хлеб — мусор.

Предлагала ли она мне выход? Может быть, она сама предлагала свернуть в сторону от обсуждения правды, к чему мы обе сейчас были не готовы?

Не важно. Никто не смел просто так критиковать мою еду, и я думаю, старуха об этом знала.

— В самом деле? И что с ним не так?

— Он слишком сухой. Тебе нужно класть масло.

— Я всегда кладу масло, — что было ложью.

— И яйцо…

— В хлеб яйца не кладут.

— Тогда, может, тебе стоит попробовать, и еще ложку сахара, чтобы вкус был не как у шерсти…

— Спасибо, что высказала свое мнение, Эйлин, но… — и я остановилась, осознав, что нет никакого «но».

Я поняла, что происходило на самом деле. На кухне стояли две упрямые, уверенные в своей правоте стервы и спорили из-за того, как печь хлеб. Давно прошли те времена, когда кто-то позволял себе относиться к моей еде как-то иначе, кроме как с почтением, поэтому из чистого противоречия я решила бросить свекрови вызов.

— Ну, если ты хочешь показать мне, как нужно печь хлеб, Эйлин, то я вся во внимании.

Она нервничала, и у нее были на то причины, у старой коровы.

— У меня нет ингредиентов.

— О, я уверена, мы сможем что-нибудь найти, — сказала я и начала открывать дверцы кухонных шкафов. Мне уже было все равно. Старуха в любом случае меня презирала, поэтому я могла сколько угодно нарушать ее границы, это бы уже ничего не изменило. Мне было нечего терять.

Я нашла муку, бикарбонат соды, сахар, потом пошла к холодильнику и достала масло, молоко и довольно подчеркнуто положила одно яйцо на стол прямо перед ней. Эйлин выглядела ошеломленной, и на какую-то долю секунды мне стало ее жаль.

— У нас нет сливок. Без сливок не получится.

Она пыталась справиться с ситуацией.

— Сойдет, — сказала я.

Эйлин смерила меня убийственным взглядом, а потом сделала кое-что необычное. Она убрала из раковины грязные тарелки, затем извлекла синий пластиковый таз, вытерла его полотенцем и поставила на стол. Эйлин порылась в шкафчике под раковиной и достала оттуда сито, в которое руками насыпала муки и большую жменю соды на глаз. Пока она просеивала муку так, что образовывала аккуратные покатые горки, на меня нахлынули воспоминания. У бабушки Бернардины миска была ярко-зеленой, а сито из нержавеющей стали, а не из пластика, но в остальном все было так же. Я не знаю, были ли их методы одинаковыми; все, что я знаю, — это то, что, пока я смотрела, как натруженные пухлые пальцы Эйлин быстро вливают молоко в муку и взбивают смесь в воздушный ком теста, я мысленно перенеслась в дом моей бабушки. Я, как ребенок, поражалась тому, с какой скоростью умелые руки замешивают все, до последней крошки, и как они помещают совершенный, куполообразный каравай на обсыпанный мукой противень в духовку.

Когда все было закончено, Эйлин уже устала и не смогла развязать завязки фартука. Я подошла и помогла ей, и это был первый раз (не считая первой провалившейся попытки объятия), когда я так близко к ней подходила. Эйлин пахла кислым молоком и бедностью обычной старой женщины, которой никогда не было дела до красивых вещичек. Я почувствовала к ней жалость, но знала, что это было неподходящее время для того, чтобы снимать свою защиту.

— Я впечатлена, Эйлин, — а затем будто лавровой ветвью ее увенчала, — ты делаешь хлеб, как моя бабушка.

Она рассеянно меня поблагодарила, а затем исчезла в гостиной. Пока я думала, следует ли мне идти за ней, она уже вернулась и протянула мне фотографию в серебристой рамке.

Это был старый черно-белый снимок пожилой женщины с добрым лицом, с волосами, затянутыми в пучок на затылке и маленькими круглыми очками.

— Она меня научила, — сообщила Эйлин.

— Твоя мать? — спросила я.

— Ха! — ответила она с нажимом. — Моя бабушка.

На протяжении последующих сорока пяти минут я вытягивала из Эйлин ее историю. Ее мать забеременела, а потом сбежала в Америку, оставив маленькую Эйлин на попечение дедушки и бабушки, которых Эйлин считала своими родителями. Ее дедушка и бабушка скрывали от нее правду столько, сколько могли, но, когда Эйлин исполнилось семнадцать, ее дедушка умер, и один сосед оговорился об этом во время его похорон.

Убитая горем и разгневанная Эйлин выбила из бабушки адрес своей матери и начала писать ей, но та так и не ответила. Наконец, когда Эйлин было уже двадцать три, бабушка смогла наскрести денег на билет в Америку, и Эйлин отправилась к своей матери, жившей в Йонкерсе, только для того, чтобы быть отвергнутой лично. Ее мать познакомилась с зажиточным пожилым человеком и вышла за него замуж. Он ничего не знал о существовании Эйлин. Все письма дочери уничтожались, не будучи прочитанными. Не имея ни семьи, ни денег, Эйлин явилась в дом священника ближайшей католической церкви, которую она смогла найти, ей дали место помощницы домоправительницы. Отец Дэна был младшим братом домоправительницы, так они и познакомились.

Все это было высказано в виде кратких фактических данных. Не было ни следа приукрашивания или жалости к самой себе, только поражающий прагматизм, в духе «так оно все и было». Когда Эйлин закончила, мне захотелось обнять эту лишенную матери согбенную женщину.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию