Леха - читать онлайн книгу. Автор: Николай Берг cтр.№ 84

Артиллерист уже моргал глазами, лежа в придорожной канаве, и вид у него был очумевший. Леха не удержался от переполнявших его душу эмоций после такого удачного и неожиданного боя, от того, что проявил он себя в нем круто и даже еще крутее, и вид беспомощного товарища просто заставил менеджера тоном судьи начать отсчет:

– Сто пятьдесят восемь, сто пятьдесят девять, сто пятьдесят десять, аут, сто шестьдесят один, сто шестьдесят два…

– Заткнись, пожалуйста… – попросил Середа тихо.

– Ладно; ты как? – серьезно спросил Леха.

– Спасибо, хреново.

– Здорово он тебя приложил.

– Ладно, не суть. Он тяжелее, моложе, и у него обе руки целы. Мы их одолели? – тревожно спросил артиллерист.

– А ты как думаешь? – усмехнулся Леха.

– Да иди ты к черту, думать я пока не могу совсем. Тошнит меня, вот что я думаю, – огрызнулся нокаутированный.

– Помочь встать?

– Да канешна ж, будь ласкив! – ядовито отозвался из лежачего положения Середа.

Подхватив ослабевшего товарища под мышки, Леха потащил его в лес, отметив при этом, что бурят опять на дорогу вылез и собирает что-то: следы заметает, наверное.

– Приходи давай в себя, мы пока без твоих услуг обойдемся, – сказал менеджер, критически поглядывая на бурята, который хотя и не так раскачивался, как раньше, но явно был нетверд в ногах. Впрочем, самого Жанаева больше волновал распухший красный нос и то, что из разбитого органа обоняния довольно густо капала кровища, запачкавшая ему гимнастерку на груди.

– Он, шкода шерстяная, мне под ложечку дал, неспортивно, – бурчал Середа.

– Тут рефери нету, – открыл ему глаза на суровую действительность Леха, старательно расстегивавший на покойнике китель. На лицо мертвеца старался не смотреть, страшная харя была у плешивого удавленника, с выпученными глазами, синим языком, вывалившимся изо рта, и цвета самого неестественного. Но это пустяки, главное, что мундир даже в пыли не запачкался сильно, и чем дальше, тем больше нравился он Лехе. И материал добротный, и видно, что этот сукин сын – точно офицер, потому как над нагрудным карманом красовалась орденская планка не меньше чем с четырьмя разными ленточками, слева крайней была морковная с двумя белыми полосками, а справа – черно-бело-красная с маленькими перекрещенными мечами, вместо погон был серебряный витой шнур, и странного вида петлицы тоже блестели серебром. Еще свастик на покойном было несколько штук – под орденской планкой торчал, словно бычий глаз, круглый значок, на галстуке – такой же, но поменьше, да еще и повязка на рукаве. Мундир тяжело оттянул руки – сбоку слева на специальном крепеже висел кинжал в ножнах – похожий на тот, что сейчас лежал в траве рядом с покойником, поблескивая мокрым красным лезвием, только куда более роскошный, украшенный богато и щедро.

– Ну вот. Как ты и хотел – офицер, – с удовлетворением отметил Леха, кидая снятый китель артиллеристу.

– Сбылась мечта идиота! Ты поосторожнее, чуть мне коленку этим ножиком не отбил, – ответил Середа, тем не менее радостно ухмыляясь. Теперь он уже не был таким зеленовато-бледным, порозовел, оживал прямо на глазах.

– Сейчас погодь, еще сапожки с портами и рубашку с галстуком, будешь красавцем писаным, – хихикнул менеджер, довольно ловко раздевая труп.

– Главно, джеб-то вскользь прошел, а вот хук я пропустил [89] , – продолжил артиллерист, с одобрением щупая добротную ткань.

– А белье снимать? – брезгливо поморщился менеджер.

– Снимай, надо соблюдать стиль местных жителей, – задумчиво проговорил Середа, любуясь выдернутым из ножен кинжалом. Точно, прямо такой же, как и найденный раньше в тягачике, но сразу видно – роскошнее украшен. Даже клинок блестючее. На мгновение Леха даже позавидовал и захотел махнуться не глядя. Потом сдержал свои желания – больно уж артиллерист радовался новой игрушке, и понятно было – не станет меняться, ни за что.

– Работа облагораживает, – выспренным тоном сказал Середа.

– Ты это кончай, еще язвить он тут будет, – обиделся Леха. Умом он понимал, что в общем Середа имеет право посидеть, отдохнуть после драки и полученных плюх, но глумиться-то зачем? Как-никак его ололораш [90] бой решил, и дал возможность Лехе выступить если и не в первых рядах, но все-таки…

– Это я девиз на кинжале прочел. Готический шрифт, правда, но я его читать тоже могу – «Арбайт адельт», вот тут что. «Arbeit adelt». Непонятно, при чем тут работа? Они же солдаты ведь? В форме, с оружием. Я сейчас, еще чуточку посижу – и буду в полном порядке, – немного виноватым голосом заявил Середа.

– Время мало нам, – шмыгая носом, сказал подошедший Жанаев.

– Эт точно, – согласился Середа.

– Белье снимешь с этого? – спросил Леха.

Бурят слегка усмехнулся и кивнул. Понял, что этот потомок – не вполне пока боец, брезгливый еще. Мундир, вишь, снимает, не морщится. А бельишко – не хочет. Сам Жанаев к этому относился спокойно, не та беда. В драке этой, правда, хорошо потомок действовал, и ножом удачно пырнул, вовремя и в нужное место, аккурат под ремень. Попал бы в ремень – не пробил бы, а он, видать, знает, куда бить. Вслед Лехе бурят посмотрел не без уважения.

Боксер таращился в небо остекленелыми карими глазами. Леха почему-то думал, что арийцы все как один должны быть светловолосыми и голубоглазыми, а этот дохлый спортсмен был смуглый брюнет, прямо цыган какой-то. Вот у этого мундирчик был похуже качеством, без цацек блестящих, петлицы голые, просто черные тряпочки нашиты, но повязка тоже есть, и как у офицера – тканый треугольный щиток над повязкой. При всей простоте – и у этого кинжал на боку, такой же точно брат-близнец Лехиного.

Вскоре подошел и Жанаев, помог. Оттащили голые трупы чуточку подальше, свалили в яму с водой и накидали сверху папоротника. На пару дней вполне хватит, а там они уже будут далеко. На багажниках велосипедов еще висели какие-то сумки из дерматина, но осматривать их времени не было. Время и впрямь поджимало. До приметной березы идти было недолго, а вот до деревни надо еще добираться.

– Ну ты как? – с тревогой спросил менеджер артиллериста.

– Бывало и гаже, но реже, – усмехнулся тот.

– Тогда давай переодеваться, – поежился от будущей перспективы Леха.

– Погодь минутку, – откликнулся Середа, вытаскивая из карманов трофейной униформы бумажники, какие-то бумажки и прочие мелочи.

– Да чего копаться-то?

– Надо же понять, кто это был. Главное в театральной постановке – это грамотная режиссура! Если мы с тобой играем роли, то, как говорил Станиславский, главное – понять сверхзадачу. Если б нам не поверил великий Станиславский – меня бы это не пудрило вовсе, хай йому грець [91] , этому режиссеру, а вот если нам эти оружные громадяни не поверят – вот это будет тускло. И закидают нас не тухлыми помидорами, а куда более весомыми вещами, – нес какую-то околесину артиллерист, успевая при этом внимательно разглядывать все, что доставал из бумажников, перелистывая какие-то тощие серые книжки в ладонь величиной.