Леха - читать онлайн книгу. Автор: Николай Берг cтр.№ 46

Наконец верховой сзади громко каркнул:

– Marschieren – Marsch! Schnell, sonst knallts! [49]

Столпившаяся на берегу колонна двинула в воду, мутную и почему-то воняющую бензином, по ней даже радужная пленка переливалась. Люди из передних рядов сразу же стали пить эту воду, черпая ее ладошками и жадно хлебая, застопорили движение, задние ряды громко запротестовали, немцы добавили в ор свои голоса, грохнуло несколько выстрелов, кто-то удивленно взвизгнул, и колонна уже куда быстрее двинулась бродом, увязая ногами в илистом дне, стараясь все же ухватить воды по дороге.

Вода была холоднющая, аж кусалась. Правда, замерзнуть не успели – речушка была мелкой и не очень широкой. Несмотря на это, рядом с бродом, по которому тащились пленные, стояли в воде завязшие по башни наши танки. У них брод проскочить не получилось. Хватая сложенными ковшиком руками воду, Семенов успел осмотреться. Мосту и вправду досталось – посредине, провалившись колесами сквозь настил, разлеглось громадное артиллерийское орудие, по краске зеленой судя – наше. Сбоку, поломав мост еще больше, торчал в хаосе ломаных досок и бревен вставший на попа серый немецкий танк. Его вроде пытались вытянуть с того берега парой тягачей, но не очень успешно. Боец прикинул, что наши, отступая, не рассчитали тяжесть пушки и не смогли ее перетянуть, она мост и перекрыла, отрезав отход танкам. Немец, видать, решил рискнуть и лихо проскочить на шарап, но и у него тоже не вышло. И действительно – на том берегу скопилось много разной техники – как нашей, явно брошенной, так и германской.

Идти стало тяжелее, вода булькала в желудке, мокрая одежда липла к телу. Семенов беспокойно поглядывал на обувку потомка, но, к счастью, чуни примотаны на совесть – и в иле не завязли, и потом не свалились, только чавкали как-то нагло и вызывающе при каждом шаге.

Конвой вроде спекся, как-то стал менее бдительным. Может, это и показалось; но боец все же внимательнее стал оглядывать местность. Если он правильно понял, скоро можно бы и попробовать, благо вон конвоиры сошлись вдвоем, закурили, так и идя парой, чего раньше не делали. Как раз и кусты опять по краю дороги сейчас станут погуще – и можно будет рвануть.

Но планы рухнули моментально, когда, свернув с дороги, колонна уперлась в здоровенное поле, где сидели и стояли красноармейцы, очень много красноармейцев, наверное, несколько тысяч наших военнопленных. Вот, значит, как. Все же есть сборный пункт.

Вид этого пункта сразу не понравился Семенову. Потому что только подкрепил нехорошие подозрения. Пришедших остановили несколько поодаль от основной массы народа. Подошли четверо – в том числе и пара офицеров, судя по голенищам высоких сапог, маленьким пистолетным кобурам и прочим признакам власти. Внимательно и недобро глядя, встали перед пленными. Один из четверых, в очочках, распорядился на довольно чистом русском языке, чтобы вышли командиры, комиссары, коммунисты и евреи. К удивлению Семенова, вышли пять человек. Их отвели в сторону, а переводчик в очочках потребовал, чтоб те, кто знает не выявленных еще врагов рейха, указал на них. За это каждый добровольный помощник получит буханку хлеба. Семенов не удивился тому, что тот самый коренастый в шинели – как его… Широпаев вроде – вместе со своими приятелями тут же стал старательно осматривать пленных. Но кроме этих, «благополучных», нашлись и еще трое таких помощничков. Вытянули из колонны еще четверых, один из них отбивался, кричал, что он армянин. То же он повторял, и когда его волокли к стоящим в стороне вышедшим самостоятельно людям. Впрочем, как ни странно, после короткого разговора с тем, в очочках, армянин бегом кинулся обратно в колонну, но упал, запутавшись в спущенных портках. С какой стати германец смотрел на мужской срам этого армянина, Семенов не понял; унизить, что ли, хотели? Смотреть на лицо вернувшегося было как-то жутковато: такой испуганной и одновременно счастливой физиономии, словно человек спасся от смерти только что, не доводилось даже во время боя видеть. Армянин забился вглубь колонны, германец в очочках еще потребовал, чтобы вышли женщины, но таких в колонне не было ни одной. После этого пленных погнали в общую кучу, а на месте остались те, кто помогал германцам, и эти, которые командиры, комиссары, коммунисты и евреи. Глянув еще раз через плечо, Семенов увидел, что там забелели нательные рубахи – видно, оставшиеся снимали обмундирование.

Уселись с краю, дальше народ вповалку лежал, вплотную друг к другу, не протиснешься. Там, откуда пришли, грохнул нестройный залп из десятка винтовок. Потомок подпрыгнул было на месте, но спрашивать ничего не стал.

А чуток попозже пришли, прижимая бережно к себе квадратные буханочки хлеба, добровольные помощники. Широпаев встретился взглядом с Семеновым и весело сказал:

– Видал, колхозный, если к немцам по-людски – то и они по-людски! Европа! Сдали жидов и коммуняк – получили хлеб. А ты голодный сиди, соси пальцы!

– Проторговались вы, продешевили – жиды-то кончились, что завтра жрать будете? – едко ответил артиллерист Середа.

– А я тебя сдам. Как комиссара, – заржал Широпаев, а его дружки заулыбались.

– Попробуй, только потом не удивляйся, если тебе вместо хлеба иное прилетит. Die Arschbacken zusammenkneifen [50] тоже с умом надо, а ты дурак еловый. Mach, dass du wegkommst, du verdammte Scheisskerl! [51]

Коренастый как-то съежился, сильно уменьшившись в размерах, словно сдулся, и, опасливо поглядывая, бочком-бочком подался в сторону.

– Черт, надо было им морды набить и хлеб отобрать, – задним умом сообразил Семенов.

– А ну их к черту с этим хлебом, чтоб им подавиться, – проворчал Середа.

– Хлеб всего лишь хлеб, – пожал плечами Семенов, – а ты здорово шпаришь по-немецки.

– Учительница хорошая была.

– Хорошим словам она тебя научила, действенным. Вона его до печенок проняло. Не боишься, что они настучат, как угрожали?

– Нет, это шакалье только на словах смелое. Заочкуют. А если и заложат – еще вопрос, кому немцы поверят. Особо разбираться-то не будут. Так что эти урки понимают: можем в одной яме оказаться. Что дальше делать собираемся? – убавив голоса, спросил артиллерист.

– Поедим на сон грядущий и постараемся выспаться – ответил Семенов, решив, что, пожалуй, стоит этого бойкого парня взять в компанию. Потому и распорядился, чтоб Жанаев поделил оставшиеся сухари на четверых. В ответ Середа достал из противогазной сумки невиданное сокровище – завернутую в грязный станиоль треть шоколадной плитки.

Подумали – и решили оставить это на завтрак. Переглянувшись в наступающей темноте, согласились. Впрочем, темнота была относительной – несколько стоявших в поле машин включили фары и светом ограничили пространство, занятое пленными. Проверять, насколько бдительно немцы охраняют, кинувшись в засвет, охотников не нашлось.