Естественная история воображаемого. Страна навозников и другие путешествия - читать онлайн книгу. Автор: Пьер Бетанкур cтр.№ 20

И более десяти лет желтомазые негропуты скопидомничали, подыхая за отсутствием матерей со скуки.

Желтомазые негропуты разводят муравьедов, длинная морда и змеевидный язык которых служат отрадой Царицы.

Во всех поездках ее сопровождает любимый муравьед, и ему оказываются королевские почести.

Желтомазого негропута, которого застали за галантными переговорами с муравьедом, предают Верховному суду, после привязывают к дереву в девственном лесу. Через несколько дней его обнаруживают вусмерть затраханного амазонками — или не обнаруживают.

Царица желтомазых негропутов с удовольствием уплетает на первый завтрак пятьдесят желтомазых негропутов, зажаренных на небольших вертелах. Все до единого добровольцы. Бывает и так, что в последний миг кто-то из них, охваченный паникой, подменяет себя матерью, хорошенько ее выжелтив и повязав тюрбаном свою красную косынку. Не вдаваясь в подробности, когда речь идет о целой партии, это может пройти, это сходит с рук. Повар дальше очага не смотрит.

Царица смакует вертел за вертелом, подбирая их с резного блюда слоновой кости, огромного, словно лодка, его в знак преданности преподнес ей король чунчей, макает в ванночку со специями и деликатно подносит похожими на сосиски пальцами ко рту. Как вдруг в нёбо ей брызжет странный вкус. Она плюется, она икает, выдает на-гора всю свою трапезу: это мать.

Змеиные яйца относятся у желтомазых негропутов к заповедной области. Исключительные права принадлежат здесь Царице. Куда крупнее кокосовых орехов, она ест их с подставки подходящего размера. Или грызет вкрутую, в оболочке из меда, подчас глотает целиком. Отличный предлог для скрытых посягательств. В разгар совета министров, когда она берет слово, изо рта у нее высовывается голова сетчатого питона. Министры разражаются звучными рукоплесканиями. Она, от гнева и змеи, задыхается. Да никак не задохнется.

У министров, рассаженных на дне подземной темницы по одиночкам, в придачу к ним питон, вряд ли достанет времени, чтобы поднабраться ума-разума.

Ровно тысячу матерей, ни единой больше, ни единой меньше, сжигают каждый год на Великий пост Царицы. В первый день поста Царица выходит из дворца, пересекает весь город, на ногах ролики на колесах от воловьих упряжек, но тянут ее шесть пар белых слонов. В теснящихся по пути ее следования толпах желтомазые негропуты, на шее у которых на шелковой ленточке подвешены полные золы ивовые корзиночки, пригоршнями швыряют золу в свою государыню. И та возвращается во дворец серой, укладывается на кровать из перьев струфокамила и сорок дней пребывает там в глубочайшей тишине. Подчас заставляя прочесть страницу-другую Корана одну из матерей, тонкий голосок которой доходит до нее усиленным, через громкоговоритель.

По окончании поста Царица возлегает с тремя тысячами желтомазых негропутов, набивает свою яичниковую сумку по самую перемычку, на выходе подмахивая их одного за другим, пьяных и липучих, на закуску.

Царица желтомазых негропутов сама не своя до меда. Ее ульи, укрытые в каменных нишах, складываются вокруг дворца в крепостную стену. Сто метров местами в высоту, тридцать толщиной. По проложенной поверх окружной дороге Царица велела высадить богатую пыльцой лимфею, семя которой желтомазые негропуты раздобыли у чунчей и передали контрабандой, подноготно. Когда из пустыни налетает суховей, столица тонет в нимбе золоченой пыли.

Желтомазых негропутов, аллергичных к злакам, сражает насморк. В одно прекрасное утро по городу прокатывается слух, что Царица во сне чихнула. Тогда по окружной дороге сплошь расставляют матерей. И ждут, когда Царица встанет. Та, как водится, наносит визит своему любимому муравьеду, чьи покои выходят в главный двор, каковой ей предстоит пересечь. И там внезапно, не предупредив, она чихает. Дворец содрогается на своем основании. Но она опять за свое, каждый раз будто залп из орудий.

Наверху, на окружной дороге, осталось всего с полдюжины матерей, которые отчаянно цепляются за стебли лимфеи. Царица пристроит их к себе за стол. Они зело осторожно будут опрокидывать солонки на колесиках на царскую тарелку. У подножия крепостной стены желтомазые негропуты подхватывают на ручей сдутых шквалом ветрениц и спешат разнести их по своим лачугам, где они всегда сгодятся на припарки.

Царица желтомазых негропутов объявила войну королю чунчей, тот не заплатил за мед по установленной цене. Тридцать тщательно отобранных обезьян аркансасов за фунтовый горшочек. Тянет с поставкой, и посол чунчей счел за благо довести его жалобы до Царицы. У собранного матерями меда оказался, впрочем, какой-то привкус.

— Привкус чего? — спрашивает Царица.

— Живопота, Ваше Высочество, — шелестит посол чунчей.

— Мои женщины не бараны, — изрекает Царица. — И они, когда стригут муравьеда, обязательно загораживаются от восточного ветра. Не беру в толк, что у вас на уме.

— Я тоже, — говорит посол.

— Ну и? — говорит Царица.

— Бог с ним, с выпотом, — говорит посол, — но наши лаборатории выявили, что содержание воды в меде оказалось чрезмерным.

— Это обмывки моего фаворита, — замечает Царица. — Самое что ни на есть общее место. На что вы, собственно, жалуетесь?

— У меня и в мыслях не было бы ничего подобного, — говорит посол, — если бы до моего сведения не была доведена исходящая из кабинета августейшего государя служебная записка. Да вот она, собственно.

Он достает из широких штанов листок и передает его толмачу, тот, взобравшись по приставной лесенке, подбирается как можно ближе к августейшему уху.

— Читайте, — велит Царица.

Он читает: Мы, Божьей милостью Император чунчей…

— Жопы моей Император, — перебивает Царица, — ну да продолжайте.

…Кавалер Восходящего солнца и Отец народов, заключенных между Обоском и Вистулой, позволяем себе со всем смирением…

— Это уже лучше, — комментирует Царица.

…смирением заметить ее величеству Царице желтомазых негропутов, что высоко зарекомендовавший себя продукт, каковой доселе поступал к нам из ее бессмертных владений под названием пчелиного воска, несколько утратил свои водоотталкивающие свойства. Вследствие чего…

Царица встает, пукает послу в нос и, в сопровождении свиты, удаляется в свои покои.

Не откладывая в долгий ящик, Царица желтомазых негропутов поднимает войска и объявляет чунчам войну. За сорок дней пересекает под палящим зноем пустыню Оби. В одно прекрасное утро они взбираются на очередную дюну: там, пред лицом Восходящего солнца, расстилается в извивах реки Обоск ядовитая рана, непотребное пятно: Мучачен, столица чунчей.

Чунчи, как всегда, начеку — при их-то привычке к перепадам настроения царственной соседки, — ждут без дрожи в коленках. Насколько хватает глаз вокруг города — стяги на ветру, смыкаются друг с другом квадратики каре, раскинулись распознаваемые по различиям в амуниции превосходные шеренги чунчских батальонов. Весьма впечатляюще. Плевать. Не теряя ни минуты, сама не своя от нетерпения смыть кровью навлеченное горшком с разбавленным медом оскорбление, Царица желтомазых негропутов отдает приказ об атаке. Сама же остается позади дюны в окружении отборных войск, которые пошлет в рукопашную в самый последний момент.