Человек с острова Льюис - читать онлайн книгу. Автор: Питер Мэй cтр.№ 29

Это касалось и прошлого Фина. В стенах старого дома, стоявшего над гаванью, до сих пор жили полные горечи воспоминания. Когда мать и отец Фина погибли, его тетка без большой охоты взяла на себя заботу о сыне сестры. В доме никогда не было ни любви, ни теплоты.

В окнах еще оставались стекла, а двери стояли запертыми. Но стены, когда-то белые, потемнели от сырости. Косяки дверей и оконные рамы прогнили или заржавели. Ниже, на полоске травы, что тянулась вдоль скальных вершин, стоял пустой каменный дом. Там Фин играл в одиночестве, когда был ребенком. Впрочем, можно ли называть домом четыре стены? Больше у него не было ничего: ни окон, ни дверей, ни крыши. Кто-то возвел его давным-давно ради вида на море, который открывался отсюда. Но долгие, суровые зимы и арктические ветра прогнали бывших хозяев. Фин еще не забыл, каково это — зимовать на острове.

На галечный пляж спускалась заросшая травой тропинка. Черные скалы на берегу стали рыжими — их покрывали старые ракушки и пятна гниющих водорослей. На дальней стороне бухты виднелись три стоячих камня. Они стояли здесь, сколько Фин себя помнил. Пейзаж не менялся, только люди приходили и уходили. И иногда оставляли следы.

Послышался звук мотора, он перекрывал рев ветра. Маршели остановила старую «Астру» Артэра у края дороги, вышла и захлопнула дверь. Засунула руки поглубже в карманы куртки и медленно пошла навстречу Фину. Они немного постояли в уютном молчании, глядя на типовые дома, выстроившиеся вдоль скал на западной стороне бухты. Но вот Маршели обернулась к пустому дому над гаванью.

— Почему ты не починишь дом тети? Он в лучшем состоянии, чем старый дом твоих родителей.

— Но он мне не принадлежит, — Фин тоже обернулся. — Тетка оставила его какой-то благотворительной организации. Это так типично для нее. Те не смогли его продать и оставили гнить, — он снова перевел взгляд на океан. — Да и будь он мой, я бы даже на порог не ступил.

— Почему?

— Там привидения, Маршели.

Она нахмурилась:

— Привидения?

— Да. Там живет юный Фин и всего его несчастья. Последний раз я спал здесь в ночь перед похоронами тетки. И поклялся, что ноги моей больше тут не будет.

Женщина подняла руку, легко коснулась его щеки кончиками пальцев:

— Юный Фин? Помню такого. Я полюбила его, как только увидела. И не смогла простить ему разбитое сердце.

Фин посмотрел ей прямо в глаза и сразу вспомнил вопрос, который задал ему Ганн. Волосы Маршели полоскались за ее спиной, как флаг; ветер играл шелковистыми прядями, лицо разрумянилось. Время и боль заострили ее черты, но женщина все равно оставалась привлекательной. Его школьная подруга, его юная возлюбленная, которую он так легко оттолкнул — обе до сих пор жили в ней — циничной, умной и смешливой. Но ничего уже не вернуть.

— Я показал твоему отцу фотографию трупа из болота, — сообщил Фин. — Я уверен, что он узнал его.

Маршели отдернула руку, как от удара током.

— Значит, это правда.

— Похоже на то.

— Я надеялась, что произошла ошибка. Образцы ДНК спутали или еще что-то. Родители — фундамент, на котором ты строишь жизнь. Внезапно узнать, что построил жизнь на иллюзии, очень тяжело.

— Я показал ему медальон со Святым Христофором, и он выбросил его в море. — Маршели недовольно нахмурилась. — Твой отец сказал, что медальон ему подарила какая-то Кейт. И что они были католиками.

Теперь брови женщины взлетели в удивлении:

— Фин, он выжил из ума. В буквальном смысле. Он не понимает, что говорит.

Он пожал плечами. На самом деле он не был в этом так уверен, но вслух возражать не стал.

— Завтра Джордж Ганн едет в Харрис, навести справки о семье твоего отца. Он сказал, что я могу поехать с ним. Мне ехать?

Маршели кивнула:

— Ехать, — и тут же добавила: — Но только если ты сам хочешь. И если можешь выделить на это время. Мне надо на несколько дней вернуться в Глазго, у меня же экзамены. Хотя видит бог, я сейчас совсем не о них думаю, — она помолчала. — Будет здорово, если ты присмотришь за Фионлахом.

Фин кивнул. Возникшую тишину тут же заполнил ветер. Он шелестел травой, гнал морские волны к северным скалам, приносил с собой крики парящих вдали чаек. Людям тоже доставалось от него: он дергал их за одежду, задувал в рот, уносил прочь слова. Маршели положила ладонь на руку Фина, а он потянулся, погладил ее по волосам, коснулся шеи. Женщина качнулась к нему — едва заметно, но он ощутил исходящее от нее тепло. Как просто было бы ее поцеловать!

Со стороны дороги раздался гудок. Они обернулись — из водительского окна проезжающей машины им махали рукой. Маршели помахала в ответ.

— Это миссис Макричи, — объяснила она.

И момент близости прошел. Как будто его тоже унес ветер.

Считается, что существуют остров Льюис и остров Харрис. На самом деле это один остров, разделенный горной грядой и узким перешейком. Путь через северную часть острова пролегает по болотистым низинам. Однополосная дорога вьется между озерами, которые образовались, когда с гор сходили последние ледники. Фин и Ганн ехали сквозь дождь и ветер, которые спускались с гор. На Харрис они переехали близ Ардвурли — этот одинокий охотничий домик стоит на берегах озера Сифорт.

Оттуда дорога, вырезанная в склоне горы, начинала подниматься. С нее открывался впечатляющий вид на темные, беспокойные воды озера. Вдоль дороги были установлены снежные опоры. Вокруг со всех сторон вставали горы, их пики терялись в облаках, которые, как лава, стекали со щебневых уступов. Дворники машины Фина едва справлялись с дождем, который ветер бросал на ветровое стекло; дорога впереди была едва видна. Сбившиеся в кучу овцы пощипывали траву и вереск, которые каким-то чудом сохранились среди камней.

А потом машина миновала узкий горный перевал, и внизу, среди черно-фиолетовых туч, появилась полоска золотого света — демаркационная линия между погодными фронтами. Мрачное скопление туч среди горных вершин осталось позади, дорога спускалась на юг, к возвышенностям Южного Харриса. Она шла в обход порта Тарберт, куда прибывали паромы с острова Скай и из Лохмэдди. Затем снова взбиралась на скалы, с которых открывался вид на озеро Тарберт и небольшое скопление домов вокруг гавани. Скалы служили хорошей защитой от преобладающих западных ветров, и вода здесь была спокойной, гладкой как зеркало. В ней отражались мачты кораблей, стоящих на якоре. Дальше к востоку вода сверкала, отражая солнце, и было невозможно сказать, где кончается море и начинается небо.

Фин и Ганн миновали вершину Уабал Бег, и пейзаж снова изменился. Зеленые холмы, залитые бледным весенним солнцем, спускались к знаменитым золотым пескам и бирюзовой воде Ласкентайра. Там и тут среди холмов виднелись гранитные скалы. Угрюмые северные горы и нависающие тучи остались позади, и настроение у путешественников улучшилось.