Чужая глубина - читать онлайн книгу. Автор: Константин Нормаер cтр.№ 58

Даже открытие Горизонтов и первый контакт с ихтианами не воодушевили последних глубинщиков-переселенцев. Посчитав это слишком плохим знамением, они окончательно разочаровались в подводном мире. И тогда, сюда потянулись толпы беглецов — убийцы, насильники, воры и, наконец, просто никчёмные людишки. Поверхность с радостью избавлялась от неугодных им граждан Империи. В чем же здесь выгода? Да все очень просто. Для осуществления планов корпорации Колхида были нужны именно такие отбросы общества, потому как в той подводной войне, что пыталась развязать богатейшая в мире система, не было места состраданию и благородству.

Михас оказался одним из первых переселенцев и всегда сторонился новичков. Но прошли годы или сотни тысяч оборотов стрелки, и он сам стал одним из них. Обычным подводным червём — именно так называли глубинщиков те, кто наблюдал за ними с поверхности. Отличное, между прочим, сравнение. Внешне подводники менялись на глазах. Бледные вытянутые лица, бесцветная кожа, затуманенный, рассеянный взгляд… Настоящие черви. Да и внутренние изменения происходили не в лучшую сторону. Склизкие, изворотливые, лишённые всяческого сознания и наделённые желанием выжить любой ценой. Поговаривали, что даже Унылые рудники так сильно не меняют человека, как Скучное море.

Михас никогда не задумывался на эту тему, а теперь… теперь, пожалуй, согласился с подобным высказыванием. Ведь не только тогда, с этой несмышлёной девчонкой-медиком, он поступил не совсем правильно. Разве не так? Были и другие случаи…

— Хватит себя жалеть, бородач.

Голос эхом разнёсся в тишине, взбудоражив приборную панель. Стрелки вздрогнули и начали колебаться, словно к ним в гости наведалась сама Глубина.

— Кто здесь? — щурясь, огляделся Михас.

— Не думал, что сумасшествие сделает тебя слепым?

Ренегат стоял в проходе, скрестив руки на груди, и равнодушно наблюдал за механиком. Он не собирался ему помогать — просто смотрел сверху вниз и все.

— Но откуда вы взялись? Где бригадир? Вы вернулись?!

— Нет, мы все ещё в пути. И вместо того чтобы копаться в своём бардаке, лучше бы подумал, как ты можешь нам помочь, — спокойно произнес Крошин.

— Но как? Каким образом?.. — механик так и не смог чётко сформулировать вопрос.

Наклонив голову, Крошин дёрнул плечами:

— Не все ли равно как? Что это изменит лично в твоём сознании?

— А… я, кажется, понял! — откинув голову, Михас разразился смехом. — Это всё твареная Глубина, посоли мою печёнку! Залезла ко мне в голову и делает что хочет! Умно, ты типа моя последняя надежда…Хаааа… Интересно, это уже третья или четвертая стадия?

— В твоём случае ни первое, и ни второе, — равнодушно ответил ренегат.

Михас покосился на кружку, которая все ещё стояла на своём месте. Та самая кружка, что четыре, а может быть, пять раз падала на пол, разбиваясь вдребезги. Даже аромат горячовки не манил спасительным избавлением. Травяное спасение, от того чтобы не сойти с ума. Панацея от сумасшествия. Выпил и забылся навсегда, стер в голове окружающую иллюзию.

— Не веришь, думаешь вокруг тебя один обман, — заметив его взгляд, заключил Крошин. — Что ж, можешь ко мне прикоснуться если хочешь, я не возражаю.

Он медленно подошёл к Михасу, который так же беспомощно сидел на полу, обхватив колени руками. Тонкие, костлявые пальцы растопырились перед механиком. Фаланги слегка подрагивали. Почти как настоящие. Только почти… Опять обман? Опять происки Глубины?

Михас попытался вспомнить ренегата во всех подробностях. Может быть, что-то не совпадёт, вдруг обнаружит ошибка, расхождение между тем сэргом Крошином, что отправился вместе с бригадой в Чет и тем, что сейчас протягивает ему руку.

Он, правда, старался, но ничего не вышло. Механик все-таки прикоснулся к руке. Живой, настоящей руке, в которой текла кровь и имелись жилы, мышцы и что там бывает у живых людей. Нет, это не Глубина. Крошин был вполне реален. Даже капельки пота были настоящими. По крайней мере, Михас хотел так думать. И он поверил. Поверил раз и навсегда. Потому как сомневаться у него просто не осталось сил.

— Куда мы держим путь?

Вопрос прозвучал вполне закономерно. За время подготовки батисферы Крошин так и не произнёс больше ни слова. Покосившись на приборную панель, он побарабанил пальцами по подлокотнику, но все-таки ответил:

— Держим курс на Око-Луч.

Для управления батисферой, если уж быть до конца откровенными, необходимы всего двое — штурман и капитан. Один отдаёт приказы, другой их исполняет. Просто и ясно. Нет необходимости вслушиваться в гул эфира, выходить на связь с Коконом, каждый час обмениваться с медиком простыми вопросами, подтверждая собственную состоятельность. «Сколько на руке пальцев? Конечно же, пять. Моргни… Теперь улыбнись… Снова моргни… Открой рот… Схвати себя за мочку правого уха… И последний вопрос: кто был первым президентом восточного Промитеа? Да это каждый школяр знает. Безусловно, это Перл Родрик-испытатель». Приблизительно таким образов выглядит проверка на вшивость. И подразумевается здесь не внешний зуд и вовсе не чесотка, а самая настоящая душевная парализация. Одним словом, омут [14] , вызванный Глубиной.

Михас рассуждал о подводном мире сам с собой. Да и с кем ему было говорить? Со своим больным воображением? Механик сильно сомневался, что псевдо-ренегат ответит ему нечто внятное. Но ещё больше он сомневался, что они вообще куда-то плывут. Скорее всего, Одиссей так и висит над Горизонтом, а его двигатели работают в холостом режиме. А сам Михас всё ещё сидит в выходном отсеке. Забился в угол, будто мелкий рачок в свой гигантский панцирь, и пытается избавиться от пятой стадии Глубины. А то что он сейчас наблюдает в иллюминатор — всего-навсего его воспоминания.

Механик бывал здесь тысячи раз. Вахты, патрули, караульные маршруты — каждая деталь подводного ландшафта была не просто знакома, а уже набила изрядную оскомину. Вот горные выступы справа, прямо заросли планктона — настоящий сине-мраморный оазис. Глубинщики называли их Подводными джунглями — соответствующему месту, соответствующее название. Да и в целом здесь было принято не запоминать мудрёные названия на языке Первых мучеников, а давать морским обитателям привычные земные имена. Китов величали слонами, косяки рыб — стаей, медуз — пузырями, а тех же огромных черно-белых плавунов с распущенными плавниками нарекли крылатыми зебрами.

— На два градуса левее, — скомандовал Крошин.

— Там мути много, лучше будет слегка вперёд, а потом взять правее, — равнодушно сообщил Михас и уверенно поправил соскользнувший на плечо шарф.

Ренегат промолчал. Бросил в сторону хищный взгляд и вновь уставился вперёд. А механик, сжав зубы, все-таки слегка изменил курс. Вернее, он попытался сохранить направление, но рука сама отклонила руль в нужном ренегату направлении. Как такое могло произойти? Михас не знал. На протяжении последних пяти часов, а возможно, всего лишь пары минут он мог лишь осознавать творившееся вокруг. Словно беспомощный созерцатель, механик находился где-то между сном и явью, где очень не хотел оказаться, но оказался. В мире и власти проказницы Глубины.