Будь со мной - читать онлайн книгу. Автор: Элис Петерсон cтр.№ 9

– Почему?

– Не знаю. У тебя было такое лицо – грустное и напуганное.

Это случилось через шесть недель после несчастного случая. Папа увидел меня в инвалидном кресле и остановился как вкопанный. Мне дико не нравилось сидеть в этом кресле, но с помощью Пола я научилась неплохо им управлять.

– Смотри! – сказала я папе. С меня ещё не сняли спинную скобу, но я сидела прямо, и это меня радовало.

– Здо́рово, – пробормотал папа.

Он вёл себя как-то странно: не снял куртку и не сел на стул, чтобы вместе со мной разгадывать кроссворд. Он просто стоял и смотрел на меня.

– Что-то не так?

– Нет, ничего. Почему бы нам не прогуляться и не подышать свежим воздухом? – предложил он, встав сзади и подталкивая моё кресло вперёд.

– Я уже могу катиться сама! – похвасталась я. Мне хотелось, чтобы он гордился моими успехами. – Мне только нужна шерстяная шапка. И свитер.

Он обошёл комнату, повторяя:

– Шапка, шапка, шапка. Свитер, свитер, свитер.

– Они в комоде.

Он нервно рылся в ящике, разбрасывая ненужные вещи в разные стороны.

Когда я, наконец, была готова, папа пошел вслед за мной. Проезжая мимо сестринской, я помахала рукой Джорджине.

– Смотри не замёрзни, Кас, – предупредила она.

– Смотри, мама! – заметила я, когда мы оказались на улице. Она шла нам навстречу.

– Брен, я забыл кое-что в машине.

Когда она протянула ему ключи, я поняла – что-то не так.

– Пап! – позвала я, но он даже не обернулся. – Я-то думала, что он порадуется за меня.

– Он рад, милая. Это, – она указала на меня, сидящую в инвалидном кресле, – большое событие. Ты такая молодец!

А потом она подняла глаза, чтобы посмотреть вслед уходящему мужу.

Я наклонилась поближе к двери, чтобы лучше расслышать их разговор.

– Мы должны побороть страх. Если мы будем трусами, что подумает о нас Кас? – сказала мама.

– Она же моя маленькая кареглазая девочка…

– Я знаю. Но, Майкл, она впервые за много недель подумала о встрече со своими друзьями, хочет поговорить с Сарой. Разве это плохо? Тебя не пугало, что Кас отгораживалась от мира?

– Да, конечно, ты права.

– Я всегда права.

Папа негромко засмеялся в ответ.

– Налить тебе виски с содовой?

– Да, пожалуйста. И налей виски побольше.

Проводник в тёмно-синей форме долго суетился вокруг моего кресла, прежде чем вкатить меня в вагон по специальному пандусу. Он устанавливал кресло в специальном месте для инвалидов, а я чувствовала на себе любопытные взгляды других пассажиров.

Когда поезд тронулся, я заметила, что папина машина всё ещё стояла на парковке, хотя я и просила его не ждать отправления. Глядя, как неподвижный автомобиль исчезает на горизонте, я наконец-то ощутила вкус свободы.

Я прокрутила в голове план на день. Сначала я должна была встретиться с Гаем и Домом в торговом центре Вестфилд в районе Шепердс-Буш. Когда мы договаривались о встрече, Дом сказал, что терпеть не может торговые центры, но лёгкая доступность стала решающим аргументом в пользу этого места для встречи.

Мы сдружились с Домом сразу после того, как меня перевели в реабилитационное отделение. Он был добрым и приветливым. Он часто подъезжал на своём кресле к моей кровати, чтобы поболтать. До инвалидности он работал в туристическом агентстве, которое занималось организацией отдыха для пенсионеров.

– Конечно, это звучит не очень увлекательно, но дело очень прибыльное. Кроме нас, практически никто этим не занимается, – сказал он, поблескивая глазами. – Мы сотрудничаем с туристическими базами по всей Европе.

Он по-прежнему работал в своём агентстве, потому что там его любили и ценили его оптимизм и неиссякаемую энергию.

С Гаем всё было совсем иначе. Дом сказал мне, что раньше он работал брокером в Сити. Гай постоянно пребывал в дурном настроении, не хотел делать зарядку и кричал на медсестёр. Своё нежелание что-либо делать он объяснял тем, что его долбаная жизнь окончена, так что на кой чёрт нужны ему эти сраные зарядки. Но каждый раз, выругавшись, он извинялся передо мной, а я улыбалась ему в ответ, надеясь, что наше общение этим и ограничится.

Дом был единственным пациентом нашей палаты, кто не махнул на Гая рукой и не отставал от него ни на минуту.

– Все мы в одной лодке, – говорил он, хотя это было не совсем так. У Гая была травма уровня С6, намного серьёзнее, чем у нас.

Но Дом никогда не сдавался. И Гай наконец не выдержал. Когда Дом во весь голос распевал песню «Всегда ищи в жизни лучшее» из Монти Пайтона [6] , Гай воскликнул:

– Ну и сраный же ты шустрик, чёрт бы тебя побрал!

В палате повисла долгая тяжёлая пауза, которая была нарушена взрывом всеобщего хохота. Даже Гай рассмеялся. Так за Домом закрепилась кличка Шустрик.

После этого случая в Гае что-то изменилось, словно кто-то вновь осветил светом его душу. Как-то раз он решил с нами поужинать. Сначала разговаривали только мы с Домом, но Гай ловил каждое наше слово. Хотя ему было не до приятных бесед: он с трудом управлялся с ножом и вилкой, поэтому ему частенько приходилось есть тушёные бобы столовой ложкой.

Мы рассказывали друг другу, как попали в больницу. Этой темы невозможно было избежать, поскольку она постоянно витала в воздухе. Однажды, после работы, Дом сел на свой мотоцикл и в следующее мгновение уже лежал лицом на асфальте шоссе.

– Задняя шина моего мотоцикла взорвалась. Я все время думаю: а если бы я притормозил на повороте, и не мчался, как сумасшедший? Если бы да кабы…

Я в свою очередь рассказала им о судьбоносном утре с Шоном. Я тогда всего лишь вышла за продуктами и ни о чём другом не думала. Одна ошибка – и я в инвалидном кресле.

– Зато больше никто не пострадал, – заверила я ребят.

Я также поведала им о моих студенческих буднях в Королевском колледже и о письме Шона. Они не вымолвили ни слова. Шестое чувство подсказало мне, что Гай скорее всего думал о том, что он тоже бросил бы меня. А Дом чувствовал себя виноватым, потому что Миранда и глазом не моргнула, когда он стал инвалидом. Казалось, она любила его даже больше, чем прежде.

– Я помню, как очнулся в машине, – вдруг сказал Гай. От неожиданности мы с Домом чуть не подавились супом. – У меня страшно болела шея.