Люди как боги - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Снегов cтр.№ 186

– Ты не отвечаешь, Ирина…

– Он сказал, что хочет исчезнуть в прошлом, но возьмет с собой дракона. И я обещала помочь. Он сказал: «От тебя зависит моя жизнь, Ирина». А я – убийца! Никогда себе не прощу!

Она заплакала громче. После короткого молчания я сказал:

– Эллон хотел ошеломить нас красочным спектаклем. Мы потеряли одного беззащитного друга и одного гениального инженера. Давай вытащим Эллона из шара, Олег.

– Ирина, иди к себе, – сказал Олег.

– Я пойду к себе, – сказала она покорно.

Олег стоял и следил, пока она не скрылась в коридоре. Я старался высвободить Эллона из кресла, но он словно прикипел к сиденью. Олег стал помогать мне, вдвоем мы извлекли демиурга из шара и понесли к свободной от механизмов стене. Олег вдруг охнул и выронил Эллона. Из коридора выбежала Ирина и молнией промелькнула мимо нас. Я не успел и шага сделать, как Ирина вскочила в трансформатор и захлопнула люк. Олег закричал:

– Остановись, молю тебя, остановись!

Она крикнула из трансформатора:

– Прощайте! Не кляните меня! – и рванула рукоять.

Она пропадала на глазах: фигура быстро стала силуэтом, силуэт стремительно таял. Она дала слишком сильное ускорение! Мы оба бросились к коллапсану. Олег схватился за ручку возврата, но я не дал ее повернуть.

– Проверь раньше, где она! Если в прошлом – остановись!

Он быстро проверил сигнальные огни над ручками:

– Она в будущем, Эли!

– Тогда возвращай. Из будущего есть возврат.

Но она не возвратилась. Она слишком быстро умчалась. Мы долго стояли у трансформатора, ожидая, не обрисуется ли силуэт Ирины. Коллапсан, исчерпав энергию возвращения, выключился.

– Все, Эли! – устало сказал Олег. – Ирины больше не будет. Может быть, с ней где-нибудь встретятся наши далекие потомки. Пойдем известим всех о новой трагедии.

– Извещать нужно не только о гибели трех членов экипажа…

– Что ты имеешь в виду, Эли? Разве еще что-нибудь случилось?

– Да, Олег. Я хочу потребовать наказания для нового предателя!

– Нового предателя! Я не ошибся?

– Ты не ошибся. Среди нас появился еще один лазутчик рамиров. Я его обнаружил.

Я заперся у себя. Олегу сказал, что буду готовить доклад и выйду, когда все соберутся. Ко мне постучался Ромеро, я не отозвался. Мери просила впустить ее, но я крикнул, что должен сосредоточиться, должен от всего отключиться, – она притихла, я даже и шагов ее больше не слышал. Лишь раз я заколебался. За дверью громко плакала Ольга. Ольгу я не мог не впустить, ее дочь погибла на моих глазах. Я открыл дверь и встал на пороге.

– Ольга, можешь считать меня черствым человеком, но я сейчас не могу говорить с тобой об Ирине. Ты скоро сама поймешь – почему. Пойди к Олегу, он все тебе расскажет. Мое сердце обливается кровью, Ольга, это не фраза!

Она посмотрела на меня отчаянным взглядом и, ничего не сказав, ушла. Маленькая, поседевшая, сгорбившаяся, она пошатывалась, как больная. Мне было бесконечно жаль ее. Она пережила и мужа, и дочь, – и оба погибли страшно. Такой горькой участи нельзя было не сочувствовать. Но сейчас было нечто более горькое, чем ее горе.

Никакого доклада я не готовил. Я лежал на диване, то терзая себя жестокими мыслями, то устало отдыхая от них. Я удивлялся, почему мы нигде не обнаружили рамиров в телесном облике, хотя рамиры, несомненно, существуют; и все снова и снова спрашивал себя, чем мы их так прогневали, что они уничтожают корабль за кораблем; и еще больше удивлялся, почему они и последний звездолет не превращают в клубочек пыли, раз уж воюют с нами и раз полное истребление любого противника им под силу, – тут была тайна, а я все не мог разгадать ее; и о погибшем Лусине я думал, и о так безжалостно покинувшей нас Ирине, и о несчастном Голосе, вероятно распыленном по молекуле в разных столетиях прошлого, и о жестоком и гениальном Эллоне, и о милом умнице Мизаре, но больше всего – о новом шпионе рамиров: и ненавидел его, и неистовство сулил ему немыслимые кары, и клялся дать страшный урок всем будущим лазутчикам и шпионам – чтобы никому не было повадно!..

Раздался условленный трехкратный стук – это был Олег. Я впустил его.

– Все свободные от неотложных вахт собрались в обсервационном зале. Как себя чувствуешь, Эли?

– Почему ты спрашиваешь о моем самочувствии?

– Ты очень бледен.

– Зато решителен. Пойдем, Олег.

– Постой. Я хочу знать, кого ты подозреваешь в шпионаже.

– Ты узнаешь вместе со всеми.

Он опять задержал меня:

– Эли, я командую эскадрой. Мое право – знать больше всех и раньше всех.

С минуту я думал. Олег ставил меня в безвыходное положение. Я улыбнулся. Думаю, улыбка получилась вымученной.

– А если я подозреваю тебя, Олег?

– Меня? Ты в своем уме, Эли?

– Откуда же мне быть в своем уме, если все мы в той или иной степени впадали в безумие? Какое-то остаточное сумасшествие должно сохраниться… – Я посмотрел ему прямо в глаза. – Олег, если ты приказываешь, я должен подчиниться. Прошу: не приказывай! Дай мне вести себя, как задумал!

– Пойдем! – сказал он и вышел первым.

В обсервационном зале были погашены звездные экраны. Впереди, на возвышении, поставили столик, за него уселись Олег и я. Я обвел взглядом зал. Здесь все были моими друзьями – и люди, и демиурги. Позади величавой статуей возвышался Граций, рядом с ним разместился маленький Орлан, в первом ряду сидели Мери и Ольга, а между ними – Ромеро. Мери с такой тревогой посмотрела на меня, что я поспешно отвернулся. Зал шумел. Олег постучал по столу, водворяя тишину.

– Вы уже знаете о трагедии в лаборатории и оперативной рубке, – сказал Олег. – Но сейчас мы собрались не для того, чтобы почтить память погибших товарищей. Научный руководитель экспедиции считает, что на корабле обнаружен шпион рамиров. Он представит на обсуждение свои доказательства.

Я встал.

– Прежде чем представить доказательства того, что на звездолет проник лазутчик рамиров, прошу вотировать наказание. Мое предложение – смертная казнь!

– Смерть? – донеслось до меня возмущенное восклицание Ромеро.

Его голос заглушили протестующие выкрики из зала. Не только люди, но и демиурги негодовали. Я спокойно ждал тишины.

– Да, смертная казнь! – повторил я. – На Земле уже пятьсот лет не совершаются казни. Казнь – пережиток древних времен, рудимент дикарской эпохи. Но я настаиваю на ней, ибо шпионаж – тоже пережиток варварства. Наказание за бесчестный поступок должно содержать в себе бесчестье.

Ромеро поднял трость:

– Назовите преступника, адмирал! Опишите преступление. И тогда мы решим, заслуживает ли он смертной казни.