Бывших ведьмаков не бывает! - читать онлайн книгу. Автор: Галина Львовна Романова cтр.№ 6

Второго побега пришлось ждать еще два года — пока не скончался царь, тот самый, и с легкой руки наследника престола всем ссыльным вышло послабление. Многим заменили каторгу вечным поселением, другим скостили сроки, третьим просто облегчили условия. Лясота воспользовался ситуацией и сбежал. Его отыскали в одном из ближайших сел и отправили по этапу дальше на север, в дикие места, куда даже биармы, местные охотники за пушниной, забредали от случая к случаю.

С биармами Лясота и ушел в последний раз. Прожил в их селении несколько месяцев. Потом на собачьих упряжках добрался до городка, куда биармы свозили пушнину, сдавая ее перекупщикам. Нанялся помощником, сказавшись местным жителем. Больше года работал на одного купца за стол и кров и едва не на коленях умолил хозяина взять его с собой в обратный путь, хотя бы до первого крупного города. Задержавшись там еще на год, сколотил кое-какой капитал, сумел выправить паспорт и рискнул перевалить через Камень, чтобы вернуться на родину. Его тянуло к любимой женщине. Ее имя он повторял как молитву, раз за разом вызывая в памяти ее лицо и отчаянный крик: «Я буду ждать! Я буду ждать!» И представлял, как она, стоя у крыльца, крестит его на прощанье и шепчет: «Я обязательно буду ждать!»

И вот теперь, когда долгий и трудный путь подходил к концу, когда до цели оставалось всего несколько дней на пароходе, его внезапно заметил инквизитор. Заметил и — Лясота не сомневался — запомнил. А ведь, казалось бы, прошло столько лет…

Пароход гудел от голосов, назойливым гулом вползавших в уши. Из уст в уста передавалось, обрастая вымыслами, что будто бы на «Цесаревиче Андрее» совершено убийство, да не простое, а такое, что повергло в шок всех, кто увидел изуродованное тело. Будто бы убийца распотрошил жертву, содрав с нее кожу. «Там кровь! Все было в крови!» — шептали люди с таким видом, словно сами были тому свидетелями. Все сходились на том, что убийство совершило то самое чудовище, о котором писали вчера и третьего дня газеты — мол, оно продолжает бродить по городам и весям, сея смерть и панику.

— А теперь, значит, до нас добралось! — вздыхали пассажиры. — Какой ужас! Что теперь делать?

— Ждать, — отвечали им. — Полиция поднята на ноги. Они поймают чудовище!

— Как?

— А вот так. Оно же сейчас на «Цесаревиче Андрее». Вышлют войско, солдаты на лодках подойдут к пароходу, высадятся на него и отыщут.

— А остальные пассажиры?

— А что им? В каютах запрутся и будут ждать освобождения.

— Интересно, что это за зверь?

Лясоте не интересны были эти разговоры. Собственная судьба занимала его намного больше. Если это правда и «Цесаревича Андрея» будут брать штурмом, тут в скором времени окажется много солдат. С ними прибудет полиция, и инквизитор непременно вспомнит о нем. Беглец помнил его пронзительный взгляд — взгляд человека, который обо всем догадался, но не торопится отдавать приказ. Чего он ждет? Что Лясота сдастся сам? Или убежден, что бывший каторжник никуда не денется?

Полиция и солдаты прибыли через час, когда любопытствующие путешественники извелись от ожидания. Взяли две лодки, стоявшие у пристани, прихватили рыбачьи, усадив в каждую по десятку солдат и полицейских. Кто греб, кто держал наготове палаши и ружья.

В суматохе самое время было затеряться в толпе и незаметно сойти на берег, но, глядя, сколько на пристани полицейских, Лясота понимал, что момент упущен. Если бы знать заранее, он бы мог сойти с парохода в числе первых, а потом просто остаться на берегу с горожанами. А если сейчас начать прокладывать себе путь сквозь толпу, кто-то да обратит внимание. Тем более — это он понял, прислушиваясь к возмущенным возгласам остальных пассажиров, — им всем почему-то запретили покидать пароход.

Ничего не оставалось, кроме как стоять вместе со всеми на нижней палубе и наблюдать, как лодки обходят застывший на стремнине пароход. Как две из них отстают, борясь с течением, как остальные медлят, поджидая отставших, как потом солдаты и полицейские неловко карабкаются на борт, залезая друг другу на плечи, передавая заряженные ружья и палаши. Громкий согласный крик, вырвавшийся из десятков глоток, прокатился над рекой в тот миг, когда заряженное ружье одного из солдат выстрелило. В воду плюхнулось тело. Послышались возбужденные голоса: «Поймали? Схватили? Застрелили?»

«Его там нет!» — осенило Лясоту внезапно, когда он со своего места наблюдал за разбегающимися по палубе солдатами. Кто бы ни был убийца, содравший кожу с человека, он уже покинул пароход. Когда и как ему удалось улизнуть — неизвестно. Не поэтому ли никого не выпускали с «Царицы Елизаветы»?

Убийца среди них? Чудовище перебралось с одного парохода на другой? Лясота украдкой огляделся по сторонам. Этого не может быть. Он бы почувствовал. Понял… Жаль, что он потерял большую часть того, что когда-то составляло часть его натуры. Сохрани он хотя бы половину того, что в иные времена гордо именовалось Силами, все пошло бы по-иному. Вся его жизнь сложилась бы не так.

«И не было бы тех девяти лет», — сказал он себе и внезапно не к месту вспомнил старика-биарма.

Охотник, подобравший замерзающего чужака в лесотундре, отвез его в зимовье к местному шаману. Согбенный в три погибели старик долго смотрел на заросшего, грязного, тощего, почерневшего от пережитого парня, а потом тихо дотронулся коричневым узловатым пальцем до его лба, как будто пытался открыть невидимую дверцу.

— Зря стараешься, старик, — сказал тогда Лясота. — Оно ушло навсегда. И мне теперь ничего не нужно, кроме…

— Ты сам не знаешь, что тебе нужно, — к его полному изумлению, на чистейшем русском языке ответил тогда шаман. — Придет время — поймешь. А оно здесь. Заперто, но здесь…

— Заперто, — вынужден был согласиться Лясота. — Навсегда. Ключ уничтожен.

— Ключ только потерян, — поправил шаман. — Придет время — ты его отыщешь. Пока — ешь, пей, живи. Будь гостем.

— А потом? Что потом, старик?

— Потом ты вернешься на прежний путь. Когда-то давно ты свернул не туда. Но скоро настанет пора, когда ты отыщешь нужную тропу.

Привезший Лясоту биарм отвел чужака в свою ярангу, и уже там до сытого, размякшего в тепле беглеца дошло, что старый шаман не произнес ни одного слова вслух. Все, сказанное им, звучало у него в голове.

И вот сейчас, стоя на палубе парохода, он ясно ощутил и понял, что имел в виду старый шаман. Своя дорога. Когда-то Лясота много бы дал за то, чтобы еще раз ступить на нее. Но нужно ли возвращаться назад? Ему тридцать лет. За спиной почти девять лет — каторга, побег, скитания по Закаменью… А впереди его ждет любимая все эти годы женщина. Ее прощальный взгляд и крик до сих пор сохранились в памяти. Где она сейчас? Жива ли? Ждет?

«Жива, — уверенно сказал кто-то внутри. — Ждет…»

И он не имеет права обмануть ее ожиданий.

Задумавшись, погрузившись в свои чувства, он внезапно ощутил кое-что еще. Волну неприкрытой злобы и холодного циничного расчета, долетевшую до него издалека.