Промысел Господень. Летописи крови - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Таранцев cтр.№ 94

Хант сломался.

— Нет. Я думаю иначе.

— Ты всегда думал иначе. Почти как я. Но мне удалось вырваться из сетей твоего ордена. Мне удалось уничтожить вашу заразу. Такие, как ты, на словах провозглашали наше превосходство, а на деле всеми силами старались найти способ уничтожить всех одним ударом. Вы не зря так тряслись над своей рухлядью из прошлых жизней. Все ваши знания — суть орудие, которое вы так и не смогли применить.

— Что они сказали тебе, Стокер? Что они сказали тебе?

— Что все знали с самого начала, что вели меня к цели, следили за каждым шагом. Они были везде, слышали каждое мое слово, контролировали каждый вдох. Но я им не поверил! Как всегда, ведь я и раньше сомневался во всем, что слышал от вас.

— Неисправим! То, что ты сделал, не поддается пониманию!

— Лукавишь, отец, пытаешься закрыть глаза на очевидные факты. Скажи мне, когда ты понял, что все идет не так, как должно? Когда ты понял, в чем их слабость, где их уязвимое место?

— Не так давно, как тебе кажется. Но это не дает нам права…

— Нет! Это у них нет никаких прав превращать нас в бездумное орудие!

— Да, они были предвзяты. Как, в общем, любое существо, наделенное властью. Но тот порядок, который они обеспечили нам, был во благо. Благодаря им мы выжили!

— Мы не должны были выживать, мы должны были властвовать.

— Я уже слышал подобные слова из уст другого каинита. Это ничего не решает. Нас сломала наша же сила. Изуродовала.

— Каин хотел того же.

— Твой Каин был просто одним из сынов Его, который пошел по неверному пути.

— Об этом ты мне и расскажешь! Как получилось, что один из девяти сынов Каина предал его, скрылся, спрятался в тот самый миг, когда отцу нужна была помощь всех его детей. Как получилось, что один из девяти архонтов встал на сторону жалких тварей, кичащихся своей разумностью, а вместе с тем живущих подобно червям, пожирающим плоть земли, давшей им жизнь?!

— Ты ничего не знаешь об этом?

— Да?! А как получилось, что его память нашла уголок в моей голове? Через твою кровь, Хант, мне стали доступны тайны каинитов, которые ты так хотел скрыть. Почему ты дал жизнь целому роду, который продолжал воспевать Бога, против которого восстал твой отец?!

— Мальчишка! Ты даже не представляешь себе, куда мог завести нас Каин?

— И не хочу знать! Поскольку если тогда у меня не хватило на это сил, то я наверстаю упущенное сейчас.

1

Это было больно. Причем весьма. Отнялись обе руки и шея практически потеряла свою чувствительность, в центре груди зияла обширная рана с обугленными краями. 100 слегка приподнял голову, что стоило ему практически всех оставшихся сил, и увидел, как дырка такого же диаметра, как и в его теле, дымится в центре входной двери. Рядом с головой что-то с силой хлопает об пол. Скосив глаза, 100 видит прямо перед своим носом мощную собачью лапу с кривыми когтями. Потом нечто горячее капает ему на лоб.

Раздается очередной выстрел, и дверь слетает с крепежных полозьев. Вслед за этим раздается крик 99, потерявшего руку от меткого выстрела из наплечной гаусс-пушки. Когда эхо от залпа сходит на нет, кроме стонов двух раненых вампиров, старающихся всеми силами регенерироваться, в комнате остается только скрип сорванного отрикошетившим снарядом с крепления оконного сегмента.

— Джентльмены, я прошу прощения за столь громкое начало.

Машруш входит в комнату слегка пригнувшись, чтобы головой не зацепиться за верхнюю планку дверного портала. Затем, сделав несколько шагов в глубь помещения, он останавливается и присаживается на колено рядом с телом 99, отдачей прижатого к стене, в которой его спина проделала внушительную пробоину. Дневальщик средним и указательным пальцами приподнимает голову 99 за подбородок и внимательно осматривает лицо. Ладонь второй руки он кладет на затылок вампира и резким движением пригибает голову вниз так, чтобы длинные волосы каинита также приподнялись, обнажив участок кожи на самом стыке черепа и шеи.

— Так-так-так, — на лице Машруша расплывается улыбка, — так-так-так.

Он оставляет 99 в покое и повторяет манипуляции с его братом. В углу пес дневальщика принимается грызть оторванную конечность 99.

— У меня не было времени распланировать иной ход нашей встречи, господа. Я слишком поздно почувствовал ваше присутствие. Если бы наш общий знакомый не был столь скрытен, то мы бы избежали массы неудобств.

100 чувствует, как к нему возвращается способность передвигаться. Постепенно затягивается рана, хотя при этом боль не проходит, на некоторое время то ослабевая, а то вновь усиливаясь. С некоторым усилием вампир поворачивается на бок и приподнимается, опираясь на полусогнутую руку. Мутным взором он осматривает помещение. Больше всего его внимание привлекает стоящий неподалеку гигант с непропорциональным телом и большой грушеобразной головой. На его плече еще дымится сизыми клубами огромный ствол реактивного орудия. К тому же весьма интересно наблюдать за тем, как что-то, потемневшее от ожогов, поедает его спутник, зверь неясной этимологии. Но более всего странно то, с каким спокойствием на пороге стоит червь Порфир и молча курит, рассматривает носы своих солдатских ботинок.

— Сучонок, — протягивает 100.

Эта фраза никак не хочет до конца покинуть рот, застревая между зубами. Но вместе с сиплым выдохом все же она соскальзывает с губ и растворяется в воздухе.

Порфир медленно кивает. 100 чувствует, как чьи-то сильные руки отрывают его от пола и переносят к стене. Наконец он приземляется рядом с 99, по-прежнему прибывающем в бессознательном состоянии. Практически тут же, повинуясь ментальному приказу хозяина, пес в зубах приносит руку и кладет ее между ног 99. В его глазах читается запоздалое раскаяние за то, что конечности нанесен некоторый дополнительный урон.

— Нам все же стоит поговорить, джентльмены. Правда, придется несколько подождать, пока к нам не присоединится твой брат.

— Мы не родственники. — 100 презрительно щурит глаза.

— По крови — нет. Но вы связаны одной печатью Представителей. Что делает вас несколько ближе друг к другу.

— Что с того?

— Я тоже Представитель, — Машруш слегка спускает тяжелый пояс своей набедренной повязки, обнажая небольшую татуировку в виде ромба с вписанной в него стилизацией орла, — а это значит, что у нас гораздо больше общих тем для разговора, чем может показаться на первый взгляд.

100 кривится от нового болевого приступа. Он смотрит на брата, начинающего приходить в себя. Когда наконец 99 открывает глаза, его первым желанием становится вновь ринуться в бой. Однако он с ужасом понимает, что не может пошевельнуть ни одной своей конечностью. Поскольку от сильного удара о стену сломался его позвоночник, на регенерацию которого должно уйти очень долгое время. Смирившись с беспомощностью, 99 ругается сквозь зубы. Поскольку тело все еще реагирует на нервные импульсы с некоторым затруднением, артикуляция получается нечеткой.