Украденная дочь - читать онлайн книгу. Автор: Клара Санчес cтр.№ 100

— А еще я преподаю балет, — сказала я, мысленно спрашивая себя, смогу ли я когда-нибудь вернуться в хореографическое училище. Там я, по крайней мере, зарабатывала деньги, которыми не распоряжалась Лили.

Посмотрев на Даниэля, я увидела, что он внимательно разглядывает мои волосы и уши. Он поспешно опустил взгляд на свою чашку кофе. Я выпила аж две чашки: мне нужно было окончательно избавиться от сонливости.

Когда мы вышли на улицу, мне было уже не так холодно. Мне показалось, что я только что родилась на свет. А еще — что я впервые вдохнула свежий воздух и впервые подставила лицо солнцу, не чувствуя на себе тени от белых шалей Лили. Теперь я была такой же, как все девушки моего возраста. Такой же, как все.

— Я отвезу тебя к себе домой. Мне еще нужно работать. Возможно, там будет Анхель, хотя вообще-то он в это время должен находиться на занятиях.

Даниэль посмотрел на меня и улыбнулся.

Анхель пришел домой в то же время, когда туда приехали мы. Он тащил за собой Дона, которому хотелось еще немного поиграть и который, завидев нас, бросился ко мне. Анхель остановился как вкопанный. Он ничего не понимал. И ничего не сказал. Он просто посмотрел на отца.

— Пусть Лаура примет душ и располагается. Приготовь для нее комнату для гостей.

— В комнате для гостей сейчас живу я.

— Тогда диван. У нас ведь хватит места еще для одного человека, разве не так?

В любой другой ситуации я почувствовала бы себя неловко, почувствовала бы себя незваной гостьей, однако в этот день я думала только о том, как бы поспать в тепле и в безопасности, без необходимости прятать во рту какие-то таблетки.

Неполную четверть часа спустя дверь подземного гаража, находящегося под этим зданием, открылась, и из нее выехал «мерседес», за рулем которого сидел босниец. На переднем пассажирском сиденье устроилась Лили, а на заднем — Грета, доктор Монтальво и Анна. Врач расположился в центре, а Грета и Анна — возле окошек. Мне показалось, что мы с Анной встретились на мгновение взглядом, затем она отвела свой в сторону. Наверное, всего лишь показалось. Я никак не ожидала, что они появятся на автомобиле из подземного гаража, а не выйдут из подъезда, и что с ними не будет Лауры. Что с ней могло произойти? Было бы нелогично оставлять ее одну. У них у всех было такое выражение лица, как будто произошло какое-то чрезвычайное событие. Какой бы больной ни была Лаура, они вполне могли спуститься вместе с ней в подземный гараж и усадить ее в автомобиль. У меня задрожали коленки. За всю жизнь они дрожали у меня четыре раза: когда в детстве куда-то пропал Анхель, когда мою маму положили в больницу, когда мама умерла и вот сейчас. На экзаменах конкурсного отбора в выпускном классе школы у меня подступал ком к горлу, но коленки так и не задрожали. Сигнал настоящей тревоги мой мозг, наверное, посылал прежде всего в колени.

И вот этот сигнал принят. Лауре угрожала опасность — если с ней вообще еще не покончили. В полицию я позвонить не могла: у меня не было никаких доказательств. Я подняла рюкзак с земли, надела его на спину и вошла в подъезд. Под потолком висела хрустальная — большая, как во дворцах, — люстра, пол был покрыт белым в черную крапинку мрамором, перила из полированного дерева двухсотлетней давности хорошо гармонировали с изящной решеткой из кованого железа, служащей ограждением лифту.

На этот раз консьерж поспешно вышел из-за своей перегородки, тоже сделанной из полированного дерева двухсотлетней давности.

— Я к стоматологу, — сказала я, не останавливаясь и не глядя на консьержа.

Он преградил мне путь.

— Стой! — рявкнул он. — Никуда ты не пойдешь.

Меня, видимо, уже «засекли» и соответствующим образом проинструктировали местный персонал. Я, долго не раздумывая, резко отпихнула консьержа в сторону — так, как намеревалась отпихнуть доктора Монтальво. Вот уж никогда бы не подумала, что мне придется напасть на этого мужчину в униформе цвета морской волны, способного восемь часов подряд сидеть и глазеть на входную дверь.

— Дайте мне пройти! — крикнула я.

Он был сильнее меня, но охватившая меня ярость и огромное желание побыстрее покончить со всей этой возней придали мне дополнительных сил.

Я поднялась по лестнице так быстро, как только могла. В рюкзаке за моей спиной бились друг о друга баночки, коробочки и флаконы. Подойдя к двери, я надавила на кнопку звонка и, не отпуская ее, принялась кричать:

— Лаура! Лаура! Лаура!

Консьерж тоже поднялся по лестнице вслед за мной — покрасневший и злой. Он схватил меня за руку.

— Не трогайте меня! — крикнула я.

— Я сейчас вызову полицию.

— Очень хорошо. Вот мы и посмотрим, что произошло с Лаурой. Сообщник!

Открылась дверь соседней квартиры, и из нее выглянул мужчина.

— Что случилось, Браулио? Что-то произошло с доньей Лили?

Консьерж с неприязнью посмотрел на меня.

— Что ты болтаешь насчет Лауры? Она выбежала из дому сломя голову — как будто сошла с ума — еще… еще часа четыре назад.

— Бедная Лили… — сокрушенно покачал головой сосед.

Я быстренько спустилась вниз по лестнице, перескакивая через две ступеньки, под дурацкие звуки, издаваемые стукающимися друг о друга в рюкзаке баночками, коробочками и флаконами, и гулкий топот моих сапожек по мрамору. Выйдя на улицу, я засомневалась, в какую сторону идти. Куда могла пойти Лаура? Ну конечно же, к площади Колумба, потому что в этом направлении улица шла под уклон и идти было легче. Так на ее месте поступил бы любой человек, который решился пуститься в бега, а особенно если бы этот человек был ослабленным, как она. Лаура, по-видимому, узнала, что ее хотят куда-то увезти, и решила бежать. Лили со своими прихвостнями теперь ее, наверное, ищут. Лаура впервые в жизни не позволила собой командовать и стала действовать самостоятельно. Даже если — хотя и вряд ли — все мамины и мои предположения относительно Лауры окажутся ошибкой и я сейчас занимаюсь лишь тем, что понапрасну ломаю жизнь ей самой и ее родственникам, Лаура, по крайней мере, научилась не подчиняться и противостоять произволу других людей. Она, получается, в глубине души была более строптивой, чем я, потому что я всего лишь делала то, что хотела бы мама, пусть даже она и не просила меня об этом. Не знаю, почему я считала, что я лучше, чем Лаура. У каждого человека такая жизнь, какая у него есть.

Я невольно пожалела о том, что рядом со мной нет Матео с его мотоциклом. Мы могли бы быстренько объездить в поисках Лауры хоть весь город.

Я приняла душ, воспользовавшись гелем и шампунем Вероники. Шампунь предназначался для таких кудрявых волос, как у нее. Когда я стала сушить волосы, то почему-то обратила внимание на то, что в ванной нет никаких предметов, которые могли бы принадлежать ее матери. Вообще никаких. Вероника во время наших разговоров практически не упоминала о матери, и что-то подсказывало мне, что я о ней спрашивать не должна. Создавалось впечатление, что я окружена какими-то тайнами и всегда будет что-то такое, о чем не следует говорить. Я также задавалась вопросом, какое выражение появится на лице Вероники, когда она увидит меня в одной из своих пижам.