Леди Сирин Энского уезда - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Коростышевская cтр.№ 58

— А разве то, что венец сирен призвал именно меня…

— По этому поводу у меня есть одна мысль, и она очень не понравится твоему супругу. Я думаю, артефакты реагируют не столько на расу, сколько… О, погляди, Ларс все-таки поймал ящера, мы доберемся до места встречи с комфортом.

— На что? Ответь!

Джоконда по-змеиному улыбнулась.

— Через пару дней мы все узнаем, дорогая.

Ах как я разозлилась! Захотелось вцепиться в блондинистую шевелюру и дернуть посильнее. Ведь была возможность все патлы ей повыдергать! В цитадели, когда нас Анна разнимала. Эх, не вовремя она мерзавку спасла… Хотя еще неизвестно, кто кого спас. Как дерется эта крашеная выдра, я накануне видела, может, она бы меня за две минуты в коврик раскатала, с такими-то данными.

— Надеюсь, ты занята придумыванием новых бранных слов? — прожужжал над ухом Пак. — Если нет, начинай собирать вещи. Ларс предлагает выступить немедленно.

Я сдернула с плеч одеяло и стала его сворачивать, щедро расплевывая по округе изумруды и хризантемы.

Верхом? На звероящере? Без седла? Да запросто! Это была бы не самая сложная задачка, если бы мне позволено было ее решить. А вот тащиться в шлейфе пыли, который этот самый звероящер оставляет за собой, злиться на Ларса и Джоконду, по очереди восседающих на чешуйчатой спине скакуна, выслушивать бесконечные подначки жадного Пака, нести в наплечном мешочке все «нажитое непосильным трудом»… Ну вы понимаете, да? Пикси провоцирует окружающих, окружающие не стесняются в выражениях, через пару минут моя поклажа слегка тяжелеет. Сам по себе драгоценный или полудрагоценный камень весит немного. А вот когда их десятки или даже сотни? Методом проб и ошибок выяснилось, что качество добычи напрямую зависит от качества ругани. Норвежские пассажи охотника одарили нас парочкой неплохо ограненных сапфиров, Джоконда специализировалась на кораллах и бирюзе, но мой «великий и могучий» оставался вне конкуренции: жемчуг и блестящие изумруды, зеленые, как мои глаза. Рыки плененного звероящера на увеличение благосостояния не работали, их пикси как ругательства не воспринимал. Цветы тоже приходилось тащить с собой. С огромным веником под мышкой я чувствовала себя примадонной во время концертного выхода в зал. Но Пак был непреклонен — по дорожке из экзотических цветов нас могли найти преследователи, если бы таковые возникли. Время от времени я оглядывалась, опасаясь увидеть острый клин жаридов.

— Пак сказал, что это ты вылечила и отпустила нашего врага? — начала светский разговор Джоконда, спрыгивая со спины звероящера и уступая место охотнику. — Зачем?

Я фыркнула, сдувая с лица липкую от пота челку.

— А я знаю? Отпустила не специально, а лечила, потому что могла.

— Венец проверяет границы твоих возможностей?

— Его действия мне не совсем понятны, — решилась я на откровенность. — Артефакт подолгу не говорит со мной, а когда снисходит до беседы — отвечает намеками, которых я не понимаю.

— Хочешь, я тебе расскажу?

Я задумалась. Когда-то, в счастливую пору пубертата, была у нас с Жанкой общая подруга, злоупотреблявшая похожими фразами. «Тебя интересует, как к тебе относится Стас? — во время девчоночьих посиделок спрашивала Жанину, которая маялась от первой любви. — Я знаю, он с моим старшим братом на плаванье ходит, он мне рассказывал». И после долгих уговоров сообщала: «Стас над тобой смеется, считает толстой и некрасивой. А Дашка его вообще напрягает, заумная очень». А потом скорбно поднимала бровки и извинялась: «Девочки, я же как лучше хотела, по-дружески предупредить, чтобы вы в глупую ситуацию не попали». Жанка рыдала, я злилась, а через некоторое время ситуация повторялась. Потом у меня начались видения, мне стало не до девичников, и наша подруга прибилась к другой компании.

— Он возродит Третий Дом, — оторвала меня от воспоминаний Джоконда.

— Кто?

— Венец. Моя наставница говорила, что каждый Дом фей олицетворяет один артефакт. У Лета — это медальон Скольжения Душ, у Зимы — Книга Смерти, а у нас — артефакт сирен, он еще почему-то называется Венец Предвидения.

— Что значит — почему-то? По-моему, наш дар именно в этом и состоит — предсказывать и уговаривать. Причем от первой части я бы с большим удовольствием отказалась, потому что предрекаю в основном беды и смерти.

Джоконда приподняла брови и посмотрела на меня с сочувствием, сразу напомнив то ли Свету, то ли Наташу из моего детства.

— Бамбина, сирены не умеют предсказывать будущее.

— Ну конечно, — с сарказмом кивнула я. — Если ты не умеешь, то никто из твоего вида тоже.

— Неужели ты думаешь, что, предвидя падение Третьего Дома, сирены не смогли бы этому помешать? Мы умеем открывать двери в другие миры, умеем зачаровывать своими голосами путников. Но предвидеть беды? Чепуха! Моя наставница ничего мне об этом не говорила.

Я молча сопела. Вот так вот, просто Даша Кузнецова, а вовсе никакая не леди Сирин. Экстрасенс ты у нас, самый что ни на есть земной. В поликлинику сдайся для опытов или в телевизор — в ток-шоу участие принимать. Пак ошибся и ввел в заблуждение Ларса, и весь ваш пандан — результат самовнушения и твоих речей златоустых. Стоп! А почему меня тогда при переходе в Фейриленд ровным слоем по грунту не размазало? Охотник говорил, что чистокровные люди не могут сюда попасть. А венец? Он тоже ошибся? Хотя он-то непрозрачно намекает, что с моим происхождением что-то нечисто. Но выбрал он все равно меня, меня, а не сирену Джоконду…

— Ты фея, бамбина, — кивнула блондинка, внимательно за мной наблюдая. — Но только непонятно какая. Думаю, Арканкам расставит все по своим местам. Недаром тебя так тянет туда.

— Меня туда тянет Анна-Руби, которой пообещали меня за то, что она проведет Господина Зимы через кордоны Лета…

Еще не закончив фразы, я поняла, что откровение было произнесено абсолютно зря. Блондинка грубовато хохотнула.

— Многое становится понятным! А ты не так проста, как может показаться на первый взгляд, и не только охотник считает тебя привлекательной.

Я покраснела и окончательно обиделась.

К точке сбора мы вышли к вечеру, когда оранжевый шарик солнца почти коснулся горизонта. Лагерь альвов располагался на живописной полянке в излучине неглубокой реки. У костерка хлопотал Урух, Анна расслабленно сидела на берегу, опустив точеные ножки в прохладную воду. Я, давя в зародыше зависть к этой абсолютной красоте, приветливо помахала ей рукой. Господин Зимы отсутствовал, но был где-то поблизости, его нетопырий плащ висел на ветке большого дерева.

— Как я рада тебя видеть! — обняла меня фея. — Мне сказали, вам удалось отбить атаку жаридов? Значит, на некоторое время мы в безопасности, они сразу не сунутся.

— Надеюсь на это…

Компания, собравшаяся этим погожим, предположительно весенним днем на поляне, была разношерстной до комизма. И напоминала кастинг для какого-то сериала средней руки и небольших рейтингов. Главная героиня — полноватая замухрышка, которой где-нибудь под конец сезона предстояло стать красавицей, — это, конечно, я. Романтический герой — рослый блондин, рассмотревший в неприметной толстухе ее лучшие качества и оттого влюбленный, — Ларс, стервозная подруга в исполнении Джоконды, сексапильная соседка с умопомрачительной фигурой — Анна, влюбленный в нее трудный подросток, матерящийся при каждой фразе, — Господин Зимы… После некоторых раздумий я превратила Уруха в забавного нелепого дядюшку героини, а Пака — в золотистого ретривера, чьи монологи никто, кроме зрителей, не услышит.