Эмир Кустурица. Автобиография - читать онлайн книгу. Автор: Эмир Кустурица cтр.№ 16

— Куда ты все время смотришь? Это звезда Давида, — пояснил он, когда заметил, с каким интересом я ее рассматриваю. — Давид был еврейским царем, — уточнил он, заметив мое удивление.

Я спросил его, что означают эти треугольники.

— Вставай, я тебе объясню, — ответил он.

Когда я встал, он указал пальцем на ширинку моих брюк.

— То, что внизу…

Я быстро опустил голову и покраснел как помидор, потому что все смотрели на меня.

—…также находится наверху, — сказал он, показав на верхнюю часть моей головы.

Я взволнованно переводил взгляд с его ширинки на голову и обратно, в то время как он повторял:

— Стало быть, то, что наверху, также находится внизу.

Смутившись, я не стал дожидаться окончания и с горящими щеками бросился прочь из дому под всеобщий взрыв смеха. И помчался на самый верх Горицы.

* * *

Я отправился туда той же дорогой, какую однажды выбрал просвещенный воитель Мустафа Мадьяр, чтобы спуститься в Сараево. Там, на турецком базаре, он был убит неизвестным мерзавцем, что только подтвердило мнение Мустафы о том, что мир полон зла.

* * *

Примчавшись на Черную гору, я остановился и прислушался. Все мое тело содрогалось от ударов сердца и древней еврейской мудрости: «Что внизу — то наверху, что наверху — то внизу». Я сел и принялся разглядывать Сараево, который был внизу, и небо над ним. Вскоре опустилась ночь, и постепенно в городе зажглись огни. Несколько влюбленных парочек из Торицы попали в поле моего зрения. Это было похоже на любовную туристическую экскурсию к «могиле старика». После таких экскурсий женщин называли «несчастными».

Я взобрался на самую вершину, прямо над могилой. Я не мог четко видеть, что было наверху, а что внизу. Хотя вокруг не было ни души, я убедился, что никто на меня не смотрит, и опустил голову вниз. Теперь Сараево был наверху, а небо — внизу. Я оставался в такой позе, пока у меня не заболела шея. Затем, когда я выпрямил голову и она заняла свое привычное положение, все вернулось на свои места: Сараево был внизу, а небо — наверху. Бросив взгляд на «могилу старика», я увидел, как одна «несчастная» удаляется в компании более взрослого парня. Я со всех ног бросился к могиле, решив и там опробовать свой метод. Мне очень понравилось разглядывать так церковь в Марьином дворе и поезда, плывущие высоко над землей, в то время как бездонное небо расстилалось внизу. Впервые в своей жизни я понял, что еврейская мудрость звезды Давида воплотилась в образе моего родного города. Почему мне пришлось перевернуть все вверх ногами, чтобы эти вещи предстали передо мной так отчетливо? То, что было внизу, также находилось наверху, то, что было наверху, также было и внизу. Стояла ночь, и мой мозг переполнился кровью.

* * *

Паша, Харо, Ньего и я сидели, прислонившись к «могиле старика». Было очень жарко, и мы решили наконец перестать быть детьми. Перед нами стоял бидон красного вина. Мы курили сигареты «Герцеговина» без фильтра. Бидон переходил из рук в руки. Солнце было в зените, и Паша спросил нас, пьяные ли мы. Когда мы ему ответили, что нет, он ухмыльнулся.

— Тогда будем пить вино маленькими глотками, мой брат так пробовал, — сказал он. — Так быстрее захмелеешь.

Мы принялись медленно потягивать дешевое вино. Очень быстро нас одолел неудержимый смех, а затем закружилась голова. Мы двигались по заросшей травой тропинке, как три сомнамбулы, пошатываясь каждый в свою сторону. В итоге мы упали, сраженные плохим вином и обжигающим солнцем, и погрузились в сон. Глубокий мужской сон. Мы больше не хотели быть детьми.

Мы проснулись целую вечность спустя, когда девочки из Банья-Луки [24] высадились в Сараеве. Их дома и школы разрушило землетрясение, и они приехали в наш колледж, чтобы наверстать школьную программу.

Пока они высаживались из автобусов и перетаскивали свои вещи в дом отдыха, мы наблюдали за ними, чтобы заранее выбрать ту, которую каждый из нас поведет к «могиле старика». У Паши уже была своя Мирсада, для него она значила столько же, сколько для меня Снежана Видович, только у них была так называемая завершенная любовь. С немалой долей осложняющих обстоятельств. Все эти девочки, только что прибывшие из Банья-Луки, были потенциальными «несчастными». Мне понравилась Невенка, а Харо — Мелиха.

* * *

Вьекослав Сепаревич, отвечавший за социальную помощь, пришел на урок сербохорватского языка, чтобы прочитать нам лекцию о том, что мы должны проявить человеческое сочувствие к нашим гостям из Баньи-Луки:

— Эти семьи лишились крова, их дома были разрушены сильнейшим землетрясением. Наше государство решило вопрос с их временным жильем. Со своей стороны постарайтесь протянуть им дружескую руку помощи. Как настоящие товарищи. Протяните им руку, чтобы я не сломал вам ноги, — в штуку добавил он, несмотря на свой серьезный вид.

Что касается последней фразы, мы поверили ему на слово. Прежде чем уйти, ответственный социальный работник сказал тоном, не терпящим возражений:

— И прошу вас, никакой близости между мальчиками и девочками, вы уже не дети. Одно бесконтрольное прикосновение может привести к более тесному контакту, который может закончиться преждевременной эякуляцией и, не дай бог, положить начало новой жизни.

Месяц спустя мы узнали, что его арестовали за расхищение казны скаутов подразделения Саво Ковацевича, которым он заведовал. И тогда нам стало понятно, что отныне близость разрешена, так же как и «эякуляция», хотя не совсем понимали значение этого слова.

* * *

То, что наверху, — внизу, то, что внизу, — наверху! Я сидел на «могиле старика», тщательно сосредоточившись, поскольку ждал Невенку. Я размышлял над тем, что мужчина и женщина могут рассказывать друг другу, когда остаются наедине. Мне никак не удавалось придумать, с чего начать разговор… Спросить, есть ли у нее брат? Интересно, ее родные живы? Сколько ей лет? Или сменить тему разговора? Я опасался, что плохо разглядел ее. Что она показалась мне красивее, чем была на самом деле.

* * *

Внезапно показалась она. Оцепенев, я не сводил с нее глаз и сразу увидел, что она была не так красива, как я себе представлял. Но и дурнушкой ее нельзя было назвать. Ее грудь была больше, чем мне показалось вначале, когда я стащил у нее рогалик на перемене. Она спросила, сколько мне лет, и я ответил:

— Четырнадцать.

— Ты выглядишь старше, — удивилась она.

Я промолчал.

Она посмотрела в сторону города. Я чувствовал, как мое волнение нарастает.

— У тебя красивые глаза, — произнесла она.

Я смотрел на нее, открыв рот, как Белин, вратарь «Динамо», когда Асим Ферхатович неожиданно оказался в его воротах на стадионе «Максимир» в Загребе и «Сараево» выиграл у «Динамо» со счетом 3:1.