— Он еще жив. — Из тьмы Чарис принесла это небольшое утешение. — Но…
— Но что?
— Он едва держится. — Это тоже из тьмы, хотя и не так утешающе. Что подвергло Ланти такому напряжению? Физическая боль? Действие сканнера? Он жив и продолжает сопротивляться. Это она знает точно. И так и сказала.
— Настоящего контакта не было? Он ничего тебе не сказал?
— Ничего. Но я почти добралась до него. Если попытаюсь снова…
— Нет! — закричал на нее Торвальд. — Если он под сканнером, ты не знаешь, что еще могут у него узнать после вашего контакта. Ты… тебе придется выкинуть его из головы.
Чарис только посмотрела на него.
— Придется, — упрямо повторил он. — Если они узнают о тебе, ты не сможешь появиться там, как собралась. Разве не понимаешь? Ты единственный шанс, который остался у Ланти. Но чтобы помочь, тебе придется добраться до него лично, физически, а не так!
Торвальд прав. У Чарис хватило здравого смысла, чтобы согласиться с ним. Но ей не стало легче. Она вспоминала о слабом огне, который вот-вот погаснет во тьме.
— Быстрей! — Она облизнула пересохшие губы.
Он устанавливал новый курс.
— Да.
Вертолет повернул направо, направляясь к берегу, который по-прежнему не виден, и к задаче, поставленной ею перед собой.
Глава 16
Когда вертолет садился, управляемый уверенной рукой Торвальда, звезды больше не казались огненными точками. Скоро рассвет… Рассвет какого дня? Время то тянется, то летит, с тех пор как Чарис ступила на почву Колдуна. Она больше не уверена в последовательности минут и часов. Девушка стояла на скале, дрожа на холодном ветру.
— Миииирррииии! — Приветственный крик. Чарис опустилась на колени, протянула руки навстречу устремившейся к ней тени. К ней прижалось теплое тело, язычок ласково коснулся горла, подбородка, вызывая ощущение уверенности. Тссту снова с Чарис, она готова к контакту, она рада встрече.
Прикосновение к ноге более жесткой шерсти возвестило о появлении Тагги. Он издал легкий хриплый звук, когда она положила руку на его поднятую голову, почесала за маленькими ушами.
— Тагги? — Торвальд подошел от вертолета.
Росомаха выскользнула из-под руки Чарис, подошла к офицеру разведчику. Тагги принюхался к его полевым сапогам, встал на задние лапы, передними опираясь на тело Торвальда, и зарычал. Невозможно было ошибиться в вопросительном тоне его рычания, в требовании ответа, которое ощутила в своем сознании Чарис. Тагги хочет того, кого знает лучше Торвальда.
Чарис присела, прижимая к себе Тссту, но мысленно устремившись к Тагги, пытаясь уловить поток его мысли, черпать из этого такого чуждого для нее источника мыслительной энергии. Она заставляла себя не отшатываться от этого незнакомого, свирепого мышления. Тагги опустился на все четыре лапы. Переступая с ноги на ногу, он смотрел на нее.
Мысли — впечатления, подобные маленьким искрам, — закружились, словно над расшевеленным костром. Чарис представила себе Шенна Ланти, Шенна, каким видела его в последний раз на склоне холма у базы.
Тагги подошел к ней. Она протянула приветственно руку, и он сжал ее зубами, но не настолько сильно, чтобы прокусить кожу. Она видела, как он так же ласково покусывал Шенна. И все сильнее и требовательнее слышался его вопрос.
Чарис подумала о базе, какой видела ее с холма, и поняла, что Тагги уловил этот образ. Он выпустил ее руку, повернулся в новом направлении и начал принюхиваться.
Чарис с некоторыми опасениями решила послать росомахе нужное мысленное сообщение. Тссту гораздо сильнее настроена на нее. Как дать хищнику ощутить опасность, как дать ему понять, откуда она исходит? Представить себе Шенна пленником?
Вначале она представила себе, как Ланти свободный стоит у воды. Потом добавила путы на руках и ногах, ограничивающие эту свободу. Тагги гневно зарычал. Значит ей удалось! Но осторожно! Росомаха не должна безрассудно броситься навстречу опасности.
— …риииуууу… — крикнула Тссту. Чарис знала, что это предупреждение. Росомаха оглянулась на них.
Вопрос, устремленный не к ней, а к кудрявой кошке. Животные общаются на своей волне. Может, это и есть лучший выход.
Чарис сменила направление предупреждения, она больше не пыталась смешаться с диким потоком мыслей Тагги, а нацелилась на Тссту. Ударить по врагу — да. Освободить Шенна — да. Но пока нужна осторожность.
Рычание Тагги стало спокойнее. Он по-прежнему нетерпеливо переступал с ноги на ногу, ясно было, что он хочет уйти, но Тссту сумела внушить ему необходимость осторожности и хитрости, какими владеет ее порода. Росомахи очень любопытны, но они же обладают сильным инстинктом самосохранения; они не пойдут в ловушку, какой бы соблазнительной ни была приманка. А Тагги теперь знает, что перед ним ловушка.
Снова Чарис сосредоточилась на Тссту. Просто, как могла, мысленно рассказала о своем плане проникновения на базу. Неожиданно она посмотрела на Торвальда.
— Может ли нейтрализатор помешать связи сознания с сознанием?
Тот ответил правду:
— Вполне вероятно.
Животные должны оставаться снаружи. Тссту, она маленькая, она сможет служить связником между росомахой и базой.
— Миииррриии! — Согласие и новое быстрое прикосновение языка к щеке Чарис.
Девушка встала.
— Больше нет смысла откладывать. Пора идти. — Опустив кудрявую кошку, она развязала волосы, встряхнула их. Они свободно легли на плечи и шею. К тому времени как доберется до базы, они спутаются, в них застрянут листья и веточки. Материал своего вайвернского платья она разорвать не может, но от ползания по земле на нем немало грязных пятен. На руках и ногах у нее свежие и полузажившие царапины. Она вполне выглядит так, словно несколько дней блуждала в глуши. Больше того, в последнее время она питалась в основном таблетками, похудела, и теперь ей не нужно изображать голод и жажду. Она чувствует и то и другое.
— Осторожней… — Торвальд протянул руку, как будто хотел удержать ее.
Контраст между этим простым предупреждением и тем, что может ждать ее впереди, показался Чарис таким забавным, что ей пришлось подавить смех. Она сказала:
— Сам помни об этом. Если тебя заметят с воздуха…
— Вертолет они могут заметить, меня нет. Я присоединюсь к тебе, как только смогу.
Это «как только смогу» продолжало звучать в ушах Чарис, когда она пошла прочь. Ему лучше было бы сказать «если смогу». Теперь, когда она начала действовать, всевозможные страхи, продукт живого воображения, ожили в ней. Чтобы не думать о них, она стала представлять себе Шиху. Для захватчиков на базе она должна быть Шихой, женщиной, привезенной торговцами для контактов с вайвернами, той самой, которую сломила чужая Сила. Она должна стать Шихой.