Дыхание Армагеддона - читать онлайн книгу. Автор: Мурад Аджи cтр.№ 16

Город лежит у подножия Большого Кавказа, в отрогах, где редчайший климат и прекрасная охота… На третий день понял: не усижу. Как и меня, древних тюрков сюда заманила природа, но история в этом благодатном крае лежит под ногами. И стало не до отдыха. Я вспомнил о Хейердале.

Потому что рождалось ощущение, что попал в музей, в хранилище древностей под открытым небом, где бездельничать преступно.

Поначалу манили улицы и улочки древнего города, которые за тысячи лет очень мало изменились. Время оставило след, пожалуй, лишь в многоэтажных коробках, но в Шеки они не бросаются в глаза, не угнетают пейзаж, их убогость заслоняют вековые деревья, которые и складывают впечатление о городе, о его уюте и мягкой красоте.

Таков Шеки — невыразимо прекрасный и спокойный, как настоящий горец, многое повидавший в жизни. Он за века слился с природой, стал ее частью.

Из него охотно уезжает молодежь, в него с неохотой возвращаются неудачники. И те, которым везде, кроме Шеки, неуютно — есть такая редкая категория людей! Мир вам, добрые люди гор…

Особое впечатление оставил ханский дворец, реставрируемый уже много лет. Работы начали немцы, первыми заметившие эту неземную красоту, заросшую бурьяном. Они нашли кредиты, подключили местных мастеров, которые вспомнили ремесло предков, сотворивших чудо из камня. И закипело.

Что нам теперь сказки Шахразады? Они здесь наяву.

Тончайшие витражи на окнах дворца кажутся вуалью: оттого дворец загадочен ночью. Будто таинственная незнакомка. А две огромные чинары в три обхвата, словно стражники, стоящие у входа, напоминают о времени лучше хронографа.

Не дикари жили в том дворце. Не «лица кавказской национальности», это точно.

Слава Всевышнему, город просыпается после долгого сна и беспамятства. Большие трудности стоят перед ним. Ханский дворец внутри пустой, из него в советские времена вывезли мебель и ценное-ти. Говорят, в Эрмитаж. Чтобы вернуть реликвии, требуется немалая плата. У города таких средств нет.

А потом, за что платить? За украденное?..

Но выход нашли. Я увидел это в гостинице, которую разместили в заброшенном караван-сарае. Кажется, ни одного нового камня сюда не привезли, ничего не перестроили, внешне все прежнее, только вычищенное, обласканное, а внутри — современный комфорт после реставрации, проведенной своими руками.

Те же галереи, ниши, где уютные номера гостиницы. Ресторан, внутренний дворик с фонтанами и цветами, с пением птиц и патриархальной тишиной… Тут был не караван-сарай, а монастырь, который в XIX веке превратили в караван-сарай, тогда монастыри и храмы Кавказа превращали в конюшни и сараи. И делали это отнюдь не «сарацины», то — знак прихода царской России, знак колонизации.

Здание гостиницы по стилю напоминает монастыри Германии или Франции. Их полная копия [9] . И это у него не отнять, даже превратив в сарай или склад.

Мысли мои метались, как мотыльки перед неожиданно вспыхнувшей лампой.

Было ощущение, что сошлись два века, две эпохи —' сегодняшняя и другая, очень далекая, а ты случайно затерялся между ними, стоишь и ищешь аналогии. Тогда я и понял Хейердала, вернее, его растерянность, а он видел в жизни куда больше моего, сравнивать ему было с чем.

Конечно, ученого коробило, что с ним говорили на птичьем языке — недомолвками. Он понимал, его обманывают. И молчал, дипломатично кивая головой…

Откровение древнего храма

Ощущение времени по-настоящему пришло ко мне в селении Киш, у древнейшего храма Европы, который после приезда Хейердала «вылизали», превратив в редкий объект туристической индустрии. Не поскупились. В Киш потоком едут туристы, к сожалению, иностранцы, которые знают историю лучше азербайджанцев. Шведы, японцы, немцы — их видел я здесь.

А первыми на глаза попались мальчишки, они узким сельским переулком гнали лошадь, вьюченную дровами. Следом шли лошади, которые волокли срубленные стволы. То — знак осени, как тысячу лет назад. Ничего не сменилось, даже топорики на длинных топорищах помнят прикосновения прадедов этих мальчишек.

Селение, едва виднеясь в зелени леса и садов, притягивало малахитовыми горами, белокаменными постройками и храмом, приметным издалека. Он — как бутон цветка на горе, его шатровая крыша с красной черепицей маяком горела на склоне… В голове не умещалось: перед тобой даже не ровесник римского Колизея. Киш старше на целых пять веков. Он ровесник Древней Персии и Ахеменидов, ее великих царей.

Вот когда появился здесь этот храм.

Тур Хейердал конечно же знал, что Европа подобной архитектуры не имела, что у нее были свои архитектурные вкусы. Потом европейцы подобные здания будут строить у себя и назовут их готическими, а стиль — готикой, он сложит лицо Европы, но у него не будет автора, потому что упоминать о тюрках европейцам запретит Церковь.

Многое я мог бы рассказать о храме в селении Киш, об археологических экспонатах, которые обнаружили во время его реставрации. Например, о чаронах, точно таких, как на Алтае или в Скандинавии, о могиле гигантского человека, ее открыли у стены, покойник был двух с половиной метров роста. О захоронениях в полу, они теперь — словно витрины в храме, превращенном в музей. Настоящие окна в подземелье… Но не буду рассказывать — не хочу.

У каждого должен быть свой рассказ после посещения этого святого места. Свои переживания.

…Горы, поросшие лесом, тут зовутся по-тюркс-ки — «балканы». Не знаю, есть ли в Норвегии схожее слово? Но топоним прижился в Европе после первой волны Великого переселения народов, она дала многие нынешние географические названия. Альпы стали Альпами, Дунай — Дунаем, Балтика — Балтикой. Киш — Кишем (на древнетюркском «кыдж» — пригород, селение). А у Шеки было другое имя — Нуха, возможно, оно связано с Ноем или с его потомками, до 1968 года город называли Нуха…

И еще одно интересное наблюдение.

Тюрки, шедшие на Запад, не селились на равнине. Не умели. Равнину они научатся осваивать через пятьсот-шестьсот лет, их поселения на Кавказе были у подножий гор, как и на Алтае. Это — штрих того времени, его я видел в Шеки, в Кише, в других древних городах и селах Кавказа. Позади крутые горы, прикрывающие тыл, а впереди широкая долина с пастбищами и полями. Рядом река, срывающаяся с горных вершин.

Традицию заселения новых земель тюрки поменяли позже — в Средневековье, когда начали осваивать степь… В Скандинавию их орды пришли в 435 году, тогда стала Балтика Балтикой. По имени орды Балтов, которую сюда привел Аттила. Если же следовать древнетюркским языковым правилам, «балту» означает «топор», «секира», но смысловое его значение много глубже. Оно подразумевает охрану, стойкость, надежность, которую обретает человек, взявший в руки балту… Чем не характеристика викинга, главным оружием которого был как раз топор?